Паровая лодка пошла обратно со скоростью, вдвое меньшей прежней. Стоя на корме возле Шарля, Анри зорким взглядом осматривал густую зелень на одном берегу, а Шарль прочесывал в свой бинокль другой берег. Молодые люди не замечали ничего необыкновенного. Вдруг Анри, до этого стоявший неподвижно, точно охотник, подстерегающий добычу, схватил ружье и приготовился стрелять.
— Что такое? — спросил шепотом Робен.
— Огонек, — отвечал Анри.
— Да, верно, — одобрительно подтвердил Ломи.
— Где ты видишь огонь? Нигде не заметно ни признака дыма, — возразил Робен.
— Я тоже не вижу, но зато чувствую… носом.
— Не понимаю.
— Очень просто. Здесь где-то неподалеку горел минут пять тому назад костер. Его только что загасили.
— О! О! — заговорил, в свою очередь, Башелико с нескрываемым восхищением. — О, кум Анри, ты сказал очень правильно. Да, это так.
— На горячие угли вылили воду, и я чую именно запах залитых водой углей.
— Да, кум, это так, — сказал Ломи.
— Теперь мы тоже почувствовали, — сказали Эдмонд и Эжен, втягивая носом воздух.
— Стоп! — крикнул Робен.
Андрэ остановил машину.
Была половина пятого пополудни. Робинзоны собрались сделать привал, но теперь отложили свое намерение.
На берег высадились осторожно, осмотрительно. Робен и его сыновья слишком хорошо знали все хитрости обитателей девственного леса, чтобы пуститься в путь наудачу.
Сначала Шарль свистнул своей собаке. Умный пес потянулся, зевнул, навострил уши, медленно втянул носом воздух. Молодой человек ласково погладил собаку, потом взял за шею, высадил на берег и сказал:
— Ищи! Матаао! Ищи!
Собака тихо пошла вперед, поискала справа, потом — слева, минут пять где-то пропадала, потом бегом вернулась назад.
— Путь свободен, — сказал Шарль, — можно выходить на берег. Ты мне позволишь, отец, пойти вместе с Анри на поиски?
— Позволю, но с условием: пусть с вами идут Ломи и Башелико.
— О, господин, мы пойдем с удовольствием, мы очень рады, — отозвались негры.
Молодые люди, взяв в правую руку ружья, в левую — сабли, пошли за собакой, которая быстро и уверенно привела их к потухшему костру, разложенному неизвестно кем в чаще леса.
— Ай да Анри! — сказал Шарль. — Ловко учуял!
— Тс!..
Матаао заметно проявлял беспокойство: он быстро бегал около дерева, под которым был разведен костер и, по-видимому, отыскивал чей-то след.
— Позови свою собаку и осмотрим хорошенько костер, — сказал Анри.
— Ты опять совершенно прав, милый брат. Здесь был привал, и он покинут очень спешно. Угли были залиты водой. Очевидно, люди, сидевшие у костра, имели важную причину прятаться, раз они убежали так быстро.
— Это так, но этого нам мало. Нужно знать, кто такие эти люди, много ли их и куда они скрылись.
— Ну, это будет нелегко.
— Ты думаешь?.. В таком случае я тебя не узнаю. Ты очень переменился за год, проведенный в Париже.
— Зато ты у нас очень искусен. Девственный лес не имеет для тебя тайн. Ты настоящий дикарь.
— Благодарю за комплимент, господин парижанин.
— Я вовсе не для того говорю, ты должен сам знать.
Я серьезно убежден, что ты в этих самых делах смыслишь больше, чем мы все вместе взятые.
— Еще раз позволь поблагодарить тебя. Постараюсь оправдать твое хорошее мнение обо мне. Итак, кто же такие эти незнакомцы? Они уничтожили свои следы, да не все, в том-то и дело.
— Как? Не все? Ты нашел что-нибудь?
— Видишь, вон там Ломи указывает пальцем на один след. Действительно, негр молча указывал на ясно заметный на золе кружок от какого-то крупного предмета, стоявшего там раньше.
— Что же это такое? — спросил Шарль.
— Очень просто: это след донышка бутылки, из которой заливали водой угли.
