Однако какова бы ни была причина скачки, креол не желал, чтобы она зачеркнула его труды на прииске, разработку которого ему удалось так далеко продвинуть. Он уходил с прииска на неделю вести изыскания и оставил его в самом цветущем состоянии; возвратившись, он нашел полное расстройство, грозившее окончательной гибелью всего дела. Нет, этого так оставить нельзя.
Он глянул прямо в лицо своим семерым десятникам, как бы желая влить в них свою энергию, и скомандовал звучным голосом:
— Вперед!
Десятники в крайнем испуге тесно прижались друг к другу и робко двинулись вперед, едва переступая мелкими, нерешительными шагами.
Управляющий провожал их глазами, словно оценивая их своим острым, проницательным, стальным взглядом. Десятники чувствовали на себе этот взгляд и шли неохотно, со страхом и отвращением, но шли.
Так дошли они до середины поляны и тут немного успокоились, видя, что ничего необыкновенного не случается.
Жарнак ободрился и решительно пошел вперед, Геристаль следовал за ним, а Нестор, надеясь на поощрение, опередил их обоих.
Вот он первый дошел до глубокой ямы, через которую была переброшена деревянная доска.
Желая перейти через яму, он ступил на доску.
Вдруг раздался громкий треск. Доска под Нестором подломилась, и несчастный десятник рухнул в яму.
— Ко мне, хозяин! — закричал он. — Ко мне! Помогите! Помогите!
Глава II
В один прыжок Валлон очутился на краю ямы. Сняв с себя фланелевый пояс, он опустил его в яму; негр ухватился за конец пояса; управляющий поднатужился и вытащил рабочего, который упал на землю и жалобно простонал:
— Хозяин! Меня укусила ай-ай!
Больше он не мог произнести ни слова. Челюсти его судорожно сжались, глаза выкатились, на губах появилась пена… Через минуту он умер.
Прочие десятники стояли, как пригвожденные к месту, и в ужасе молчали.
Только Жарнак собрался наконец с силами и пролепетал:
— Это Водяная Мать… О, это она!
Валлон кинул сострадательный взгляд на покойника и с негодованием заметил, что переходная доска сломалась не сама собой, а была ранее подпилена пилой почти во всю толщину. Автор гнусного предательства, подпилив доску, повернул ее подпиленной стороною вниз, так что снаружи ничего не было заметно. Падение негра в яму было неслучайным, оно было следствием злого умысла.
Что касается змеи, от ядовитого укуса которой умер темнокожий, то ее присутствие в яме следовало объяснить простой случайностью. Вероятно, ай- ай как-нибудь ночью упала в эту яму с золотоносным песком.
Странное дело: рабочие понемногу начали успокаиваться, по-видимому, так подействовала на них смерть товарища.
— Бедный Нестор! — тихо сказал один из них. — Ты расплатился за всех нас. Впрочем, и то сказать — с нами белый человек… Водяная Мать не трогает белых людей.
— Да, — подтвердил Жарнак. — Она больше не причинит нам зла. Она удовлетворена.
— Идемте! — сказал один из индейцев, не произнесший до сих пор ни единого слова.
Покойника оставили на краю ямы, и управляющий, сопровождаемый своими десятниками, продолжал исследование прииска.
Он подошел ко второй яме и побледнел, увидев, что и здесь доска перепилена. Наклонившись к яме, он не мог удержаться от дрожи, услыхав на дне звук, издаваемый кольцами гремучей змеи.
В каждой новой яме оказывалась новая змея, от которой неминуемо погиб бы тот, кто упал бы в эту яму.
Обойдя все ямы, Валлон убедился, что они полностью недоступны для работы: в одних копошились змеи, в других — скорпионы, в третьих — ядовитые пауки, муравьи и прочие гады.
Но вот негры дошли до места, окруженного колючими растениями и поэтому не доступного для босоногих рабочих.
Управляющий приблизился к нему один и с негодованием увидел, что ночью здесь работала машина.
Похитители золота за счет Валлона добыли себе, по всей вероятности, весьма значительный куш.
