– Все ясно. Пойдем. Сейчас найдем, а то этот боец… – Виктор бросил взгляд на Матаджи, – вообще ничего не соображает.
Виктор быстро пошел на стон женщины. Папуасы племени закричали ему вслед.
– Вик, они спрашивают, куда ты.
– Скажи им, чтобы молились, – сказал не оборачиваясь украинец.
Услышав перевод Пиакор, папуасы замерли на месте. Хоро повернулся к племени и поднял две руки. Воины упали на колени и воздели руки к небу. Только один Матаджи, путаясь под ногами у белого великана, уже на подходе к хижине, перекрыл вход и заголосил.
– Не иди туда! Она умирает! Я лучше сам ее убью! – дикарь почти кричал. Он был беспомощен от горя. Виктор посмотрел Матаджи в глаза.
– Матаджи! Ты – хороший воин. Но тупой! Зачем мне жизнь твоей женщины? У меня в рюкзаке есть отличные мясные консервы.
Папуас стоял и хлопал глазами.
– Ты хочешь спасти ребенка?… Принеси мне уголь из костра!
Виктор отодвинул папуаса в сторону и оглянулся на Пиакор.
– Пиакор, горячую воду мне! Быстро! – и с этими словами вошел в хижину.
Женщины племени от страха попрятались в свои норы. В стороне стояла молоденькая Кава и, как ребенок, горько плакала. Пиакор быстро подбежала к девушке и что-то прошептала ей. Девушка с восхищением посмотрела на Пиакор. Ее слезы моментально просохли. В глазах блеснул лучик надежды. Журналистка посмотрела на Матаджи, который, словно юноша, стоял и переминался с ноги на ногу.
– А ты чего стоишь? Тебе же сказали – принеси уголь из костра!
Матаджи по-мальчишески резво понесся к ближайшему костру, а Кава взяла Пиакор за руку, и они вместе побежали куда-то в другую сторону селения.
Далее все шло как по плану. Женщины быстро принесли горячей воды в глиняной посуде, купленной папуасами у вездесущих торговцев моту. Матаджи трясущимися руками в большом пальмовом листе принес раскаленный уголь. Над поселком папуасов раздавались четкие команды Виктора: «Матаджи, вали к своим – молиться! Не мешай!», «Девчонки! Никого сюда не пускать!», «Пиакор, будешь нужна! Стой и жди! Позову!»
Время шло. Племя переживало за судьбу несчастной Лоры. Мужчины молились, женщины, поборов страх, вышли из своих хижин с детьми на руках. Хоро молился вместе со всеми, но вскоре его ноги затекли и он встал, подойдя к шаману.
– Земит, начни колдовать! Ведь на самом деле духи хотели смерти ребенку Матаджи, а мы их не поняли. И хотели убить белого! Уговори духов помочь Лоре. Она не воин. Она просто женщина.
Шаман, сохраняя гримасу важности на изуродованном татуировками лице, раскачивался из стороны в сторону, испытывая терпение вождя. Затем открыл глаза и взглянул на Хоро.
– Духи не хотят! Они сердятся!
Хоро встал и заходил из стороны в сторону. Он о чем-то серьезно думал. Шаман продолжал свои россказни.
– Белый человек сам убьет Лору. Ребенок не родится. Так говорят духи. Белый человек…
– Земит! – вождь остановился и уставился на шамана, и тот замолчал.
– Хоро никогда не просил тебя об этом… – продолжил старик. – Обратись к моему отцу – Духу реки. Он поможет.
Шаман испугался и одновременно разозлился.
– Хоро, должно быть, лишился ума? Я не смогу этого сделать!
– Земит!
Земит встал и пошел между молящегося племени, взывая:
– Знайте! Только я могу помочь! Белый человек убьет Лору и съест младенца.
Но злого старика никто не слушал. Все продолжали молиться, то поднимая руки к небу, то опуская их на землю, касаясь лбом густой травы.
– Знайте – он убьет Лору с ребенком, а потом убьет всех ваших женщин и детей.
Женщины, слышавшие шамана, плакали и обнимали свое потомство. Казалось, вот-вот – и они не выдержат этого.
Из хижины высунулась голова Виктора.
– Пиакор, ко мне!
Пиакор обняла Каву и что-то шепнула ей.
– Пиакор, я сказал – ко мне! – послышался крик Виктора из хижины. И девушка забежала к нему. Женщины племени недоумевали. От любопытства они даже перестали плакать.
– Знайте! – опять включился Земит, потрясывая трещоткой и завывая! – Духи противятся! Они хотят, чтобы белый человек умер! Его нужно убить! Или он убьет Лору, и младенец не будет жить…
Речь Земита прервал внезапный крик новорожденного, донесшийся из хижины Матаджи. Глаза старого Хоро заблестели.
