86
Waldseemüller. The Cosmographiæ introductio (1907), 88 (перевод исправлен; см. xliv). Полезную дискуссию можно найти в Brotton. A History of the World in Twelve Maps (2012). 155, 156, но Броттон цитирует (166, 167) неправильный перевод Вальдземюллера (из Hessler. The Naming of America, 2008), создавая впечатление, что Вальдземюллер полагал, будто Птолемей знал об Америке, и таким образом намекая, что даже у Вальдземюллера отсутствовало полноценное понятие открытия. Латинский текст и достоверный перевод см. в: Waldseemüller. The Cosmographiæ introductio (1907). xxviii. 68. См. также, например, Grynaeus. Novus orbis regionum ac insularum veteribus incognitarum (1532). Это противоречило заявлению Колумба о том, что найденная им во время первых двух путешествий земля была «хорошо известной древним, а не новой, как утверждают завистники и невежи» (цит. по: Washburn. The Meaning of ‘Discovery’, 1962. 12). Даже в 1535 г. Овьедо все еще защищал точку зрения, что о существовании Нового Света просто забыли: Bataillon. L’Idée de la découverte de l’Amérique (1953). 44; O’Gorman. The Invention of America (1961), 16. По их мнению, новым был не Новый Свет, а пересечение океана.
87
Уделяя такое внимание «открытию», я предлагаю объяснение новым культурным ценностям позднего европейского Возрождения. В качестве характерной европейской ценности можно назвать и «любопытство», но тогда требуется найти объяснение, откуда вдруг взялось одобрение любопытства (которое всегда считалась грехом); благосклонно к нему стали относиться только в конце XVII в. (один из первых примеров мы найдем у Гоббса в «Природе человека» (Humane Nature, 1650), где любопытство определяется как «жажда знания»). Таким образом, одобрение любопытства следует рассматривать как следствие, а не как причину научной революции. Я убежден, что «открытие» является полезной категорией при сравнении культуры позднего европейского Возрождения с другими культурами: критику утверждения, что в Китае тоже предпринимались экспедиции для поиска новых земель, см. в: Finlay. China, the West and World History (2000).
88
Разумеется, изобретение не менее важно, чем открытие. Но главные изобретения современности основаны на предшествующих научных открытиях: для паровой машины, например, это закон Бойля. Конструкторы первых паровых машин не знали о скрытой теплоте, но понимали, что такое давление воздуха, и это позволило им осознать, что паровая машина может быть не только игрушкой, как для Герона Александрийского, но способна обуздывать громадную энергию.
89
«В XV в. морские экспедиции португальцев обнаружили небольшие группы новых островов и расширили знания европейцев об уже известных континентах, но осознание, что в мире есть новые континенты, неведомые в древности, открыло разлом во времени и пространстве. По сравнению с более ранними описаниями путешествий работы, написанные после 1492 г., демонстрируют обостренное чувство новизны и возможностей – каким новым и разнообразным может быть мир» (Daston & Park. Wonders and the Order of Nature, 1998. 147). См. также, например: Humboldt. Examen critique (1836). Vol. 1. viii – x.
90
Квентин Скиннер предложил «оригинальность» в качестве примера понятия, которое, вне всякого сомнения, предшествовало слову: Skinner. Visions of Politics (2002). Vol. 1. 159.
91
В этом и других аспектах книга Леруа является ответом Вергилию; его главный шаг – отказ считать Библию источником.
92
Исключением в древнеримских текстах является введение к книге IX «Архитектуры» (De architectura) Витрувия, где автор, воздавая должное великим мыслителям, описывает такие открытия (в нашем понимании), как теорема Пифагора и закон Архимеда. Для более поздних читателей это было парадигматическое описание открытия; Вергилий, вне всякого сомнения читавший Витрувия, не ссылается на него.
93
Соответственно, они имели представление о прогрессе: Dodds. The Ancient Concept of Progress (1973).
94
Примечательно, что у римлян не было слова «новшество»: в словаре Льюиса и Шорта главное значение для innovo (классическая латынь) и innovatio (постклассическая латынь) – «обновление». Такое значение предполагает цикличность истории. Так, например, Марк Аврелий пишет: «Поэтому помни… Первое, что все от века единообразно и вращается по кругу, и безразлично, наблюдать ли одно и то же сто лет, двести или бесконечно долго» (Aurelius. The Meditations, 1968. Vol. 1. 31).
95
Единственным серьезным исключением была Голландия: в университетах Республики Соединенных Провинций Нидерландов в конце XVII в. преподавали картезианскую философию.
96
В XIV в. пытались рассматривать многие свойства (такие как горячее, холодное или зеленое) с позиций количества и представить как аргумент в дискуссии, что можно измерить количества (например, ускорение падающих тел), которые считались не поддающимися измерению. Довольно часто эту попытку называют предвестником научной революции, но к такому утверждению следует относиться с осторожностью; см.: Murdoch. Philosophy and the Enterprise of Science in the Later Middle Ages (1974).
97
Важно понимать, что взгляды Аристотеля одобрялись по двум причинам: они были рациональны и официальны. Когда авторитет Аристотеля пал, вместе с ним была уничтожена сама идея авторитетов в натурфилософии. См., например, неуклюжие увертки Пикколомини, который осмелился спорить с Аристотелем: Piccolomini. Della grandezza della terra et dell’acqua (1558). 1r-2v.
98
Эдмунд О’Меара писал в своей Pathologia hæreditaria generalis (Dublin, 1619. 62–64): «Я удивляюсь высокомерию тех, кто осмеливается выступать против опыта, первопроходца всех наук и знания, если только по той причине, что многие стыдятся и раздражаются от необходимости признать все новое, что противоречит их твердым убеждениям, от которых они не могут отступить даже на волосок, чтобы не показать своих прошлых ошибок; многие так бессмысленно поклоняются Гиппократу, Галену и Аристотелю, даже обожествляют их, что думают, что все, что они не говорили, не должно быть сказано, а все, что они не знали, не должно быть узнано». (Перевод из: Lower. Richard Lower’s ‘Vindicatio’, 1983. 201, 202.)
99
Galilei. Dialogue Concerning the Two Chief World Systems (1967). 107, 108; обсуждение этого и других подобных примеров, а также поговорки, что лучше ошибаться с Платоном/Аристотелем/Галеном, чем оказаться правым, см.: Maclean. Logic, Signs and Nature (2002). 191–193.
100
Здесь и далее «Три книги о живописи» Альберти цитируются в переводе А. Габричевского.
101
Ср. с тем, что писал Пьер Гиффар об экспериментах Паскаля в 1647 г.: «Хотя эксперименты господина Паскаля кажутся нам новыми, представляется, что их уже проводили прежде, и некоторые из древних авторов на их основе делали вывод, что в природе может существовать пустота…» Откуда же еще, вопрошал он, Эпикур и Лукреций могли черпать уверенность в существовании вакуума? Взгляды Гиффара устарели; Паскаль не выдвигал подобных аргументов, и даже Гиффар в конце концов признал, что его эксперименты могут не иметь аналогов. (Цит. по: Dear. Discipline and Experience, 1995. 191; французский текст в: Pascal. Œuvres, 1923. 9.)
102
Перевод С. Александровского.
103
Обратите внимание, что здесь попеременно используются термины «изобретение» и «открытие». Обычно мы различаем изобретения и открытия, но это различие формировалось медленно, и даже в наши дни «изобретение» определено четче, чем «открытие». Например, мы не можем сказать, как это сделал Джон Рей в 1691 г., что слюнные протоки относятся к «новейшим изобретениям», но можем, как Х. У. Хаггард в 1929 г.,
