Но утверждение, что делла Порта отделил изучение магнитов от вопроса симпатии и антипатии, выглядит странно, потому что в самом начале книги, обсуждая могучие силы, посредством которых возможно очень многое, он приводит стандартные примеры, такие как антипатия между человеком и волком, из-за которой человек при виде волка лишается дара речи. И конечно, среди примеров присутствует взаимодействие чеснока с магнитом (цитируется по английскому переводу 1658):
Сюда же относится известная антипатия между чесноком и магнитом: смазанный чесноком магнит не притягивает железо. Как отмечал Птолемей, а вслед за ним и Плутарх, магнит обладает ядовитыми свойствами, а чеснок помогает против ядов. Но даже если никто не писал о противодействии чеснока магниту, мы можем прийти к этому заключению, поскольку он помогает против гадюк, бешеных собак и отравленной воды. Если есть живые существа, которые являются врагами ядовитых вещей и глотают их без всякого вреда для себя, то можно предполагать, что те же яды исцеляют укусы и удары этих существ{555}.
Мы не должны слишком критично относиться к тому, что делла Порта принимал доктрину симпатии и антипатии. Даже Декарт, который вскоре станет отрицать любое общепринятое мнение, в 1618 г. верил (вероятно, под влиянием делла Порты), что барабан, на который натянута шкура ягненка, умолкнет, почувствовав вибрации барабана из волчьей шкуры. Даже смерть – и дубление – не способны устранить антипатию между ягненком и волком{556}. И лишь несколько десятилетий спустя Уолтер Чарлтон обрушился с критикой на тех, кто разделял подобные взгляды:
…Было подтверждено многими древними и оспорено лишь немногими современниками, что барабан, на низ которого натянута волчья шкура, а на верх – овечья, не издаст никакого звука; более того, волчья шкура вскоре набросится на овечью и сожрет ее, если их положить вместе. Против этого нам не требуется никакой иной защиты, чем простое обращение к опыту, чтобы понять, заслуживают ли эти рассказы того, чтобы причислить их к распространенным заблуждениям, а распространителей и сочинителей исключить из сообщества философов. Только предатели истины замышляют распространение лжи, только идиоты верят [sic] в такое фатовство, от которого исходит лишь запах выдумки и которое опровергается простым и дешевым экспериментом{557}.
В середине XVII в. опыт перестал быть тем, что естественным образом согласуется с утверждениями авторитетов, и превратился в грозного врага мифов.
Как бы то ни было, теперь необходимо объяснить то странное обстоятельство, что делла Порта верит в антипатию между чесноком и магнитом и одновременно отрицает ее[202]. Первый шаг – осознать, что трактат «Естественная магия» был плодом более чем тридцатилетних трудов. В действительности это две разные книги. Первое издание, разделенное на четыре «книги», или части, было опубликовано в 1558 г. (и на протяжении семидесяти лет переиздавалось шестьдесят раз на пяти языках){558}. Второе, состоявшее из двадцати книг, было опубликовано в 1589 г. Взаимоотношения между этими книгами довольно сложные. Бо́льшая часть материалов издания 1558 г. исчезла в 1589 г. Причина понятна. В 1577–1578 гг. инквизиция провела процесс против делла Порты, обвинив его в черной магии. (Вероятно, его арестовали еще в 1574 г., когда вынудили закрыть академию, которую он основал для изучения тайн природы){559}. У него постоянно возникали проблемы с церковной цензурой, а его произведения какое-то время были запрещены.
Второе издание «Естественной магии» было тщательно переработано, чтобы удалить из него возможные поводы для обвинений. Добавилась острожная фраза, чтобы привести рассуждения делла Порты о душе в соответствие с христианским учением, а все ссылки на мировую душу, anima mundi, превратились в цитаты[203]. Естественно, исчезла глава, в которой делла Порта описывал эксперимент с мазью, которую якобы использовали ведьмы для полетов на шабаш. Он встретился с ведьмой, которая согласилась продемонстрировать свои способности. Натерев все свое тело мазью (делла Порта приводил два рецепта, один на основе жира младенцев, второй на основе крови летучей мыши), она просто погрузилась в глубокий сон, но ее тело не покидало комнату, в которой была заперта ведьма, хотя после пробуждения она описывала свой полет над морями и горами. Из этого со всей очевидностью следовало, что шабаш – это галлюцинация, а не реальность[204]. Исчезли также различные процедуры, которые можно было бы счесть колдовством, в том числе пространные рассуждения об амулетах. По крайней мере, так может показаться тому, кто будет сравнивать два издания. Однако рецепт, позволяющий выяснить верность жены (положить ей под подушку магнит с выгравированным изображением Венеры: если она хранит верность, то во сне будет обнимать мужа, а если нет, то столкнет его с кровати), просто переместился в расширенный раздел о магнитах и принял вполне невинный вид, превратившись во фрагмент научного знания. Точно так же в безопасное место, в последнюю книгу, собрание разнообразных сведений под названием «Хаос», переместился рецепт, который гарантировал, что женщины разорвут на себе одежду и пустятся в пляс: нагреть жир над лампой, пока он не задымится. Но это еще не все, поскольку на лампу следовало нанести таинственные знаки, а также произносить заклинания. При всем при том делла Порта явно рассчитывал на невнимательность цензоров, которые уже устанут к концу книги, поскольку эти таинственные знаки и произнесение заклинаний у любого подозрительного читателя вызовут ассоциации с магией.
Влияние на текст делла Порты оказала не только религиозная цензура. Нам известно, что он долгое время занимался поисками метода превращения неблагородных металлов в золото; в 1580-х гг. он даже думал, что это ему удалось{560}. Такой секрет нельзя было распространять, поскольку нет никакого смысла получать золото, если этим будут заниматься все. В обоих изданиях «Естественной магии» он заверял читателя, что в его намерения не входит обещать горы золота, но указывал, что иногда выражается туманно, скрывая правду от неискушенного читателя, и предлагал рецепты получения фальшивого и настоящего серебра и золота: например, увеличения веса золотого бруска{561}.
Признавая, что большинство алхимиков мошенники, делла Порта заверяет нас, что он отличается от них и сообщает только надежную информацию. Оба издания «Естественной магии» начинаются с обещания, что делла Порта будет говорить только о том, что проверил на личном опыте:
Многие пишут о том, чего никогда не видели, не знают, какие простые вещества были в числе ингредиентов, но передают рассказы других людей, движимые природным и назойливым желанием что-либо прибавить, и поэтому ошибки начинают распространяться, и это продолжается до бесконечности, пока они [то есть оригинальные ингредиенты] не исчезают совсем. Это не только невозможно повторить – об этом даже невозможно читать без смеха{562}.
В первом издании приводятся два примера подобных ошибок. Катон и Плиний утверждали, что сосуд, изготовленный из плюща, позволяет определить, разбавлено ли вино водой, – вино выльется, а вода останется в сосуде. А Гален считал ложным утверждение, что в толченом базилике самопроизвольно зарождаются скорпионы. Делла Порта проверил это утверждение: высыпал толченый (толченый, а не разорванный) базилик на глиняную черепицу и обнаружил не только зародившихся в нем скорпионов, но и других, привлеченных запахом базилика. (Делла Порта не потрудился объяснить, как он отличил новых скорпионов от тех, которые просто проходили мимо.)
Таким образом, делла Порта ведет себя загадочно. Он понимает, что бо́льшая часть информации ненадежна и нуждается в проверке, но как будто не в состоянии выполнить разумные тесты. Усложняет дело то обстоятельство, что он неисправимый лгун – настаивает, что видел и делал то, что никак не мог видеть и делать. Недавно было доказано, что эта лживость лежит в основе его рассуждений о магнетизме во втором издании, которые почти полностью позаимствованы из анонимной рукописи, автором которой, как выяснилось, был философ-иезуит Леонардо Гарцони (1543–1592), венецианский дворянин, преподававший в иезуитском колледже в Падуе{563}.
