казавшейся просто черными пятнами.
– Они меня ранили, – просипел он через одышку и кашлянул, брызнув кровавой слюной.
– Тихо. – Я ласково прижала палец к его губам, заставляя замолчать.
Отчего-то на глаза снова навернулись слезы, а к горлу подступил удушающий комок. Сегодня Петушков стал настоящим мужчиной. Не трусом теоретиком, рухнувшим на пол во время дуэли и опозорившим себя, а героем.
– Где Анук?
Я промолчала, Ваня откинулся, пытаясь расслабиться. Лихорадочно облизнув губы, я попросила:
– Иван, дай я посмотрю, что у тебя там.
Маг снова кашлянул, убрал руку от живота. Оттуда фонтаном брызнула кровь, меня затошнило. Ивану располосовали живот.
– Я мертвец, – прошептал он, вымученно кривясь в улыбке.
– Лежи, не шевелись.
Превозмогая отвращение, я положила руку на рану, чувствуя под ладонью горячую липкую жидкость. Ваня что было силы, сжал синеющие губы. Я закрыла глаза и почувствовала, как маленькие звездочки оторвались от пальца. Эта боль стала почти привычной, а потому не такой пронизывающей. Звездочки, блистая ярко-зеленым цветом, двигались над разрезом, как будто зашивали ниткой. Рана стала затягиваться, сначала медленно и неохотно, потом быстрее и быстрее. Через минуту от нее не осталось и следа, только кровь да прореха на рубахе напоминали о ней. Руки у меня затряслись, голову охватила тупая боль, будто череп стискивали железными клещами.
– Ась? – Ваня дотронулся до моей перепачканной кровью руки, я подняла на него глаза. – Спасибо.
– Угу. – Я завалилась на холодную землю рядом с ним и уставилась в небо бессмысленным взором. Высоко в черной глубине перемигивались крохотные желтые точки – далекие и недоступные, – им было наплевать на безобразия, происходящие на земле.
– Птенчика моего украли.
– А где Пантелей? – невпопад отозвался Петушков.
Действительно, где Пантелей? Я одним махом вскочила, как только появился гном. Он еле передвигал ноги, будто они были приделаны на несмазанные шарниры. Лицо его казалось застывшей маской.
– Я никогда такого не видел, – шевельнул он губами, взгляд его казался остекленевшим. – Только кровавые ошметки… – Он без сил осел на землю, разглядывая невидимую точку пред собой. – Вехрова, как ты могла сотворить такое? – подняв на меня измученное лицо, вопрошал он.
– Они украли моего птенчика, – упрямо повторила я, поджимая губы.
Я понятия не имела, как смогла перерезать столько народу и сейчас ничего не чувствовать: ни сожаления, ни мучений. Ведь убивала совсем не я, а кто-то странный, внезапно появившийся внутри. С ним, незнакомцем, мы совсем разные люди, два чуждых друг другу элемента.
– Мы можем попытаться найти похитителя, – заявил Петушков. – Я все-таки маг второй ступени и кое- чего умею. – Только нам, – осекся он, – нужна какая-нибудь вещь Анука и его кровь…
– Петушков, ты гениален, – зло проворчала я.
– Вот. – Пан вытащил из-за пазухи, очевидно, сорванную с шеи ребенка золотую цепочку с круглым кулоном. – Ее зажимала рука. Там, на поле. Я руку отрезанную нашел, в кулаке… – Он оборвал себя на полуслове.
– В принципе, можно кровь родственника. – Ваня покрутил в руке медальон и обратился ко мне.
– Названого, – добавила я, – и только попробуй схалтурить!
Я выхватила из его рук легкий меч и резанула себе ладонь. Кровь хлынула ручьем. У меня опять потемнело в глазах, и подступила тошнота. Странно, я сегодня перерезала стольких людей, что вид крови должен был уже перестать пугать.
– Ваня, колдуй, пока я не упала в обморок, – скомандовала я сквозь зубы.
Два раза повторять не пришлось. Иван, бормоча под нос заклинания, с быстротой молнии нарисовал на земле круг клинком и воткнул его в середину. Потом повесил цепочку с кулоном и, схватив меня за руку, обмазал его кровью.
– Да свершится то, чему суждено, да найдется тот, кого потеряли, – вдруг громко, подняв лицо к небу, произнес он.
«Высший уровень», – мимолетно оценила я про себя.
В этот момент из рукояти меча вылетел зеленоватый шар, напоминающий мыльный пузырь. Он вспыхнул, и через сияние мы увидали белокаменные стены города.
– Его потащили в Краснодол, – прокомментировал гном.
Потом шар оторвался, подлетел к моей груди и резко впечатался, проникая внутрь. От неожиданности меня отбросило назад. Я почувствовала странный холод и страх, только это был не мой страх, это был страх малыша.
– Ты теперь будешь знать, как он себя чувствует, и сможешь практически точно указать его местонахождение, – прокомментировал Ваня, вытаскивая из земли меч и обтирая его о рваную штанину.
Я неуверенно кивнула, в глазах потемнело.
– Ну вот и ладненько, – вдруг подал голос Пантелей. – А как вы думаете, нашу птичку мы еще сможем скушать?
– Лучше остановите мне кровь, уроды, – прошипела я и провалилась в беспамятство.
Глава 5
Область Пяти Островов раскинулась на восточных островах Желтого озера. Пять больших многолюдных городов, разделенных каналами, как будто возникли посреди первозданной природы: стоило отъехать от этого места на двадцать верст, как путника встречали непролазные леса и болота.
Краснодол – город вечного праздника, куда съезжались игроки всей Словении, был возведен на Пятом острове в начале этого века руками беглых рабов. Его называли «городом вечного праздника». Он был центром игорного бизнеса и сопутствующих ему пороков. Многие наивные авантюристы в одну ночь проигрывали сбережения, накопленные годами. Здесь разбились тысячи жизней, загубленных азартом, алчностью и распутством. Город кипел нечеловеческими страстями. Огни домов терпимости завлекали клиентов, а в темных подворотнях прятались торговцы дурман-травой и галлюциногенными грибами, что поставлялись из Петенок.
Тому, кто появлялся на Пятом острове в первый раз, казалось, будто его окружает абсолютный хаос.
Улицы кишели представителями всех известных рас. Сверкали яркие вывески питейных заведений. Шатались молодые люди с остекленевшими отсутствующими взглядами. Дороги являли собой невыносимое месиво из двуколок и карет. Мир здесь кружился калейдоскопом, менялся со скоростью ветра, и человек уже не понимал, как его засасывает страшная воронка – Краснодол.
Даниец, похитивший ребенка, выбрал самое удачное место, чтобы надежно спрятать кроху.
Утро вступало в свои права, и осознание потери ребенка накатилось на нас холодной волной. От мыслей, что с нами станется, если мы не сможем найти маленького Наследника, становилось жутко. Мне, наверное, приходилось хуже всех. После Ваниного колдовства что-то засело у меня внутри, я постоянно ощущала страх и холод Анука, и хотелось его обнять и успокоить. Гном и Петушков хмуро молчали, каждый про себя искал пути к отступлению, а потом вдруг стали рассуждать о запрещенных словенских городах, где без проблем уже не один год живут беглые государственные преступники. Потом они пригорюнились, осознав тщетность любой попытки укрыться. Не найдет Совет, это сделает Арвиль Фатиа, от него даже под землей не спрячешься.
– Ась, – вдруг подал голос гном, – я еду и думаю: а как даниец смог нас найти? Наш маршрут знали только я да Виль.
Сердце мое ушло в пятки, а живот свело. Страшная догадка рассекла воздух, мы хором выдохнули:
– Виль.
Прибавить к этому было нечего. Все сходилось как два плюс два!
Вурдалак заметил в темноте деревню с упырями. Видно, надеялся, что нас обглодают до костей, оттого и потащил туда. Для пущей убедительности он все время повторял, мол, не нравится ему обстановка. А когда
