Боги Бал-Сагота

только без десяти пять. Моя смерть не имела особого значения, ведь она и без того была неизбежна, но в мыслях своих я увидел, как Катулос и его головорезы убегают, пока полиция дожидается, когда часы пробьют пять.

Костелицый закончил свои разглагольствования и прислушался. Полагаю, в эту минуту его сверхчеловеческое чутье сообщило ему об опасности. Он повелел что-то Ли Куну, и китаец молниеносно прыгнул вперед, занеся кинжал над моей грудью.

Вдруг воздух наполнило напряжение. Острый кончик кинжала навис высоко надо мной… но тут раздался громкий и отчетливый звук полицейского свистка, после чего мы услышали приглушенный шум схватки, начавшейся перед зданием склада!

Тут Катулос впал в бешенство. Бросая шипящие приказы, он, словно кот, прыгнул к потайному люку, и остальные последовали за ним. Все это происходило с ужасающей скоростью. Ли Кун двинулся вместе со всеми, но Катулос, обернувшись через плечо, скомандовал ему что-то, и китаец развернулся обратно, устремившись к алтарю, где лежал я. Затем он, приняв отчаянное выражение лица, вознес кинжал.

Сквозь шум прорезался крик, и, выгнувшись, чтобы избежать падающего клинка, я уловил взглядом Катулоса, который тащил прочь за собой Зулейху. Затем, сделав яростный рывок, я свалился с алтаря в тот самый миг, когда кинжал Ли Куна, задев по касательной мою грудь, на несколько дюймов вошел в покрытую темными пятнами поверхность дерева, завибрировав в ней.

Я упал на бок рядом со стеной и не мог видеть того, что происходило в комнате, но мне чудилось, будто издалека доносились чьи-то истошные крики. Затем Ли Кун высвободил свой клинок и, исполнив тигриный прыжок, обогнул алтарь. В то же мгновение со стороны двери раздался выстрел, и китаец, крутнувшись в воздухе, выпустил кинжал и осел на пол.

Гордон вбежал в дверной проем, где еще несколько мгновений назад стояла Зулейха. Пистолет в его руке все еще дымился. По пятам за Гордоном следовали трое поджарых, гладко выбритых мужчин в штатском. Он высвободил меня из пут и поставил на ноги.

– Быстро! Куда они ушли?

В комнате никого, кроме меня, Гордона и его людей, не было – не считая двух мертвых тел на полу.

Я обнаружил сначала потайной люк, а затем, спустя пару секунд поисков, и рычаг, с помощью которого он открывался. Полицейские с револьверами наготове подступили ко мне и принялись с тревогой всматриваться в темный проем. Но из кромешной тьмы не доносилось ни звука.

– Быть такого не может! – пробормотал Гордон. – Полагаю, Хозяин и его слуги ушли именно этим путем, когда покидали здание – ведь сейчас их явно здесь нет! А Лири со своими людьми должен был встретить их либо в самом туннеле, либо в задней комнате Юн Шату. И в любом случае к этому времени они бы уже вышли с нами на связь.

– Осторожно, сэр! – вдруг крикнул один из полицейских, и Гордон, тоже издав крик, ударом пистолетного ствола убил огромную змею, бесшумно проползшую вверх из темноты по ступенькам.

– Давайте посмотрим, что там у нас, – сказал он, выпрямляясь.

Но не успел он поставить ногу на первую ступеньку, как я остановил его. Чувствуя, как мурашки бегали по телу, я начал смутно осознавать, что произошло. Мне стало понятно, почему стояла тишина в туннеле, почему исчезли детективы и что за крики я слышал пару минут назад, когда лежал на алтаре. Осмотрев рычаг, которым открывалась дверь, я заметил еще один, поменьше, и подумал, что знаю, что лежало в тех таинственных сундуках в туннеле.

– Гордон, – хрипло проговорил я, – у вас есть электрический фонарь?

Один из полицейских вынул большой фонарь.

– Направьте свет в туннель, но если вам дорога жизнь – не ступайте на лестницу.

Яркий луч прорезал тени, осветив туннель и открыв картину, которая будет преследовать мое воображение до конца жизни. На полу туннеля между сундуками, теперь раскрытыми, лежали двое мужчин – агентов лучшей секретной службы Лондона. Руки и ноги их переплелись, а лица были страшно искажены. А вокруг – и поверх них самих – извивались и блестели чешуей десятки отвратительных пресмыкающихся.

Часы пробили пять.

13. Слепой нищий, который скрылся на машине

Казался нищим он, как мышь, В поисках грязных крох[93].Гилберт Кит Честертон

Мы стояли в пустынном баре Храма Грез, а снаружи по реке плыл навстречу холодный серый рассвет. Гордон опрашивал двоих полицейских, которые остались дежурить снаружи здания, когда их несчастные товарищи ушли осматривать туннель.

– Как только мы услышали свисток, сэр, Лири и Маркен побежали в бар и ворвались в курильню, а нам приказали ждать здесь, у двери. Несколько оборванных посетителей сразу же попытались бежать, но мы их задержали. Потом больше никто не выходил, и от Лири и Маркена мы ничего не слышали. Поэтому мы просто ждали здесь, пока не появились вы, сэр.

– И не видели ни огромного негра, ни Юн Шату, китайца?

– Нет, сэр. Через некоторое время приехали патрульные, и мы оцепили здание, но никого больше не видели.

Гордон пожал плечами. После еще нескольких простых вопросов он убедился, что задержанные были лишь безобидными наркоманами, и приказал их отпустить.

– Вы уверены, что больше никто не выходил?

– Да, сэр… Хотя нет, погодите. Вышел еще убогий старик – слепой нищий в грязном тряпье. Его вела девушка, такая же оборванка. Мы остановили его, но не стали задерживать – такой бедняк не мог никому причинить вреда.

– Не мог?! – воскликнул Гордон. – И куда он ушел?

– Девушка увела его вниз по улице, в соседний квартал. Там перед ними остановился автомобиль, они сели и уехали на нем, сэр.

Гордон сердито зыркнул на дежурного.

– Над глупостью лондонского детектива теперь потешается весь мир, – язвительно проговорил он. – Не сомневаюсь, вам и в голову не приходило, что это несколько странно: нищий из Лаймхауза, разъезжающий в собственном автомобиле.

Гордон раздраженно махнул онемевшему полицейскому, чтобы тот проваливал, а сам повернулся ко мне:

– Мистер Костиган, давайте сейчас поедем ко мне и кое-что проясним.

14. Черная империя

О, новые копья смочены кровью, И женщины тщетно исходят на крик! О, дни, что были для мира зарею, Наступят ли снова они?[94]Талбот Манди

Гордон зажег спичку и, будто отрешенный, позволил ей, выгорев, погаснуть