Раскрывая социальную природу человеческой психики, Л.С. Выготский использует понятие интериоризации: всякая функция в культурном развитии ребенка появляется на сцене дважды, в двух планах, сперва – в социальном, потом – психологическом, сперва между людьми как категория интерпсихическая, затем внутри ребенка как категория интрапсихическая.
В.К. Шабельников продолжает, что вначале новое действие ребенка формируется как совместное, коллективное, с участием взрослого, направляющего это действие в соответствии с уже выбранной логикой, затем ребенок регулирует это действие по этой же логике сам, с помощью интериоризированных психологических средств.
А.Н. Леонтьев, разрабатывая идеи Л.С. Выготского, приходит к выводу о зависимости развития психики не от деятельности вообще, а от ведущей деятельности: признаком перехода от одной стадии к другой является изменение ведущего типа деятельности, ведущего отношения ребенка к действительности.
Ведущая деятельность стала рассматриваться как критерий периодизации психического развития, как показатель психологического возраста ребенка, и в ней дифференцируются другие виды деятельности, перестраиваются основные психические процессы и происходят изменения психологических особенностей личности на данной стадии ее развития.
«Личность, – пишет Э.В. Ильенков, – не только существует, но и впервые рождается именно как «узелок», завязывающийся в сети взаимных отношений, которые возникают между индивидами в процессе коллективной деятельности (труда) по поводу вещей, созданных и создаваемых трудом».
Сама личность, с одной стороны, уже «продукт» социальных связей, а с другой – их созидатель и активный творец. Исследование личности есть всегда другая сторона исследования общества. Значит, важно рассматривать личность в целостной системе общественных отношений, каковую и представляет собой общество, т. е. в некотором «социальном контексте». Этот «контекст» представлен системой реальных отношений личности с внешним миром.
«…формирование личности, – пишет В.К. Шабельников, – идет как свертывание общественного процесса, как заворачивание единых линий культурно-исторического движения в кругообороте личности. С точки зрения самой личности ее формирование выступает как развертывание собственных идеалов ее деятельности, как непрерывное снятие ее внутренних противоречий».
Так, Л.И. Божович, анализируя формирование личности в детском возрасте, подчеркивает, что «если анализ факторов психического развития надо начинать с того места, которое ребенок фактически занимает в среде, то ограничиваться только этим анализом никак нельзя». Исходя из этого, она пишет о необходимости различать позицию как «объективное положение ребенка, которое он занимает в жизни», его собственную «внутреннюю позицию», то есть то, как он сам «относится к окружающему, и прежде всего к своему положению» и «какое положение он хочет занимать».
По определению А.Н. Леонтьева, «возникновение психических процессов человека есть продукт его деятельности. Первоначально социальная, внешне опосредованная, она лишь в дальнейшем превращается в индивидуальную – психологическую и внутреннюю, сохраняя вместе с тем свою принципиальную структуру».
Рассматривая взаимодействие субъектов в качестве функциональной системы, мы должны найти его функцию, так как «функция является детерминирующим началом системы, организующим ее форму и структуру. Функция системы – это материально организованная активность, направляемая конкретной структурой противоречий, снимаемых системой. Противоречия в движении общественной деятельности снимаются через возникновение в ее структуре производственных объединений, государств, политических движений, партий, религий, процессов культуры и т. п. Живя в условиях постоянно организующего контроля со стороны общества, – пишет В.К. Шабельников, строя свою деятельность во взаимном обмене с другими людьми, человек начинает контролировать и организовывать свое поведение и психические процессы с точки зрения других людей, сам становится общественным контролером своих действий, интериоризирует «интерпсихические» формы сознания.
Социальная детерминация личности рассматривается не как подчинение личности или подавление ее биологической природы обществом, а как выделение личности из общества «путем свертывания в ее системе части проходящего через нее движения общественной деятельности». Чем больше общественной деятельности свернуто в системе личности, тем менее личность зависит от непосредственного воздействия на нее социального поля, подчиняя свою активность не столько прямому воздействию окружающих, сколько движению социальных противоречий уже внутри самой личности.
Родившийся ребенок еще полностью зависит от социального поля, от общения с ним взрослых, определяющих своей активностью развитие новой личности. По мере же личностного развития человек все более теряет обаяние своей изначальной гибкости, становится все более независимым в формах своей активности от непосредственного воздействия окружающих. Наоборот, общество становится все более зависимым от развернувшейся в нем деятельности личности.
Социальные достижения личности, являются, в первую очередь, результатом развития особых личностных характеристик.
Исследованиям влияния порядка рождения на личностные характеристики, посвящено большое количество работ западных исследователей и получено немало эмпирических результатов. Но эта область исследований не пользовалась большим вниманием у отечественных исследователей – лишь у немногих обнаружены опубликованные материалы по данному вопросу (Г.Т. Хометаускас, В.Я. Титаренко, Т.К. Карацуба, Т.А. Думитрашку, Ж.С. Джандосова).
А. Адлер, обращает внимание на особенности влияния родительских установок и ценностей на опыт детей. Он отмечает, что позиция каждого ребенка, предполагает характерные проблемы, в частности, положение первенца можно считать завидным пока он – единственный ребенок в семье: он получает безграничную любовь и заботу родителей. Но следующий ребенок, лишает его привилегированного положения своим появлением. Адлер описывает положение первенца при рождении второго ребенка, как положение «монарха, лишенного трона», этот опыт может быть очень травматичным. В результате семейной борьбы первенец «приучает себя к изоляции» и осваивает стратегию выживания в одиночку. Адлер также полагал, что самый старший ребенок в семье, скорее всего, консервативен, стремится к власти и предрасположен к лидерству. Первенец, стремится завоевать, подобно взрослым, власть и авторитет благодаря выдающимся достижениям. Можно ожидать, что в результате исследований, мы увидим у первенцев высокий уровень образования и высокий статус, которые также должны выделяться благодаря своим успехам в интеллектуальной деятельности. Он часто становится хранителем семейных установок и моральных стандартов.
Близкой к позиции старшего субъекта в структуре семьи находится позиция единственного ребенка, которая, по мнению Адлера, не менее уникальна. Единственный ребенок в семье очень эгоистичен и заинтересован в том, чтобы находиться в центре внимания. Отсутствие соперничества, наряду с особой чувствительностью к материнской заботе, часто приводят единственного ребенка к сильному соперничеству с отцом. У единственного ребенка, никогда ни с кем не делившего свое центральное положение, не боровшегося за эту позицию с братьями или сестрами, часто бывают трудности во взаимоотношениях со сверстниками.
Среднему ребенку, по Адлеру, с самого начала задает темп его старший брат (сестра). Ситуация стимулирует его побивать рекорды старшего брата (сестры). Благодаря этому нередко темп его развития оказывается более высоким, чем у старшего ребенка. Например, второй ребенок, может начать раньше чем первый разговаривать или ходить: «Он ведет себя так, как будто состязается в беге, и если кто-нибудь вырвется на пару шагов вперед, он поспешит его опередить. Он
