В восточных же культурах традиционные связи обычно оказываются гораздо более сильным фактором построения действия, чем воля, сознание или желание индивидов. Можно сказать, что не люди выстраивают связи и отношения, а наоборот индивиды формируются и организуются как компоненты связей и отношений внутри социальной группы. «Тоталитарность» восточных стран закреплена в устройстве социальных «сверх-организмов», управляющих поведением включенных в них индивидов.
Необходимым условием «таяния твердого» и возникновения «жидкого» общества является полиэтничность, вместе с ней и поликультурность, которые способствуют выделению личности из общества.
Изменение общества превращение его из «твердого» в «жидкое», связано с нарушением его структуры. Э.Г. Эйдемиллер, В. Юстицкис, отмечают, что нарушение структуры семьи – это такие ее особенности, которые препятствуют выполнению семьей ее функций. Так, например, неравномерность распределения хозяйственно-бытовых обязанностей между супругами является нарушением структуры семьи, поскольку препятствует удовлетворению ряда потребностей в восстановлении физических сил, культурного и духовного обогащения того супруга, который взял на себя основную нагрузку.
Таким образом, изменение структуры традиционного типа семьи, выразилось в том, что основным узлом, скрепляющим семью, стали не четкие законы, обычаи или экономическая необходимость, а изменившийся характер деятельности семьи, отразившийся на взаимоотношениях ее членов (удовлетворенность супругов друг другом, браком, воспитанием детей, отношением к членам рода и др.). Современная семья весьма существенно отличается от семьи прошлых лет коренным изменением ее эмоционально-психологических функций. Брачно-семейная жизнь стала приобретать более личностный характер. Снизилась роль внешних факторов в обеспечении устойчивости брака и, соответственно, возросло значение его внутреннего содержания. Изменения организации традиционной семьи приводят к изменению социальной ситуации развития личности. Современная семья в большей мере зависит от своеобразия личностных отношений между родителями и все в меньшей мере – от традиций общества.
Трансформация института семьи, разрешая одни проблемы, создает другие. Многообразие форм отклонений современной семьи от традиционной, нарастающая плюрализация моделей нуклеарных семей, возрастающее число уклонений мужчин и женщин от семейного образа жизни, с одной стороны, и недостаточное развитие современной семьи, с другой, создают проблемное поле для исследований семьи как социального пространства развития личности.
Казахская семья, представляя вариант традиционного типа семьи, имеет специфические особенности и характеризуется рядом изменений.
В недалеком прошлом, казахи, как и незначительная их часть сегодня, вели кочевой образ жизни, в соответствии с которым была организована жизнедеятельность. Н.Э. Масанов пишет о том, что кочевое хозяйство было практически единственно возможным в условиях сухих и пустынных земель. В результате развития кочевого образа жизни возникла генеалогическая система родства, с основным каналом жизнеобеспечения (диахронный способ передачи информации и собственности).
Многочисленные исследователи (Ш. Монтескье, Н. Джандильдин, Л.Н. Гумилев, В.К. Шабельников, А.Т. Малаева, Н.Э. Масанов и др.) отметили изменения в климатических условиях проживания казахов.
Ч. Валиханов отмечает, что в недалеком прошлом привольные и обширные степи, обильные пастбища с водопоями как нельзя лучше соответствовали условиям кочевого скотоводческого хозяйства, и кочевники менее страдали от засух, пожаров, саранчи, гололедицы. Он пишет о начавшемся процессе размежевания земель без учета интересов кочевого хозяйства, резком сокращении кочевых путей, закреплении земель за определенными родами. Все это привело к невозможности чередования пастбищ в зависимости от колебания климата, хозяйство кочевников из года в год приходило в упадок.
В.К. Шабельников считает, что восток явно не был склонен к амбициям творческого преобразования мира. Ислам распространялся на восток по землям сухим, жестким и пустынным. Природа везде давала понять, что человек имеет мало возможностей сравниться с Богом в господстве над нею. Отсюда покорность и уважение к традиционным социальным системам, сумевшим адаптировать деятельность к сложной природе и обеспечить людям выживание. Подчиниться, а не реформировать – в этом ислам стал ближе к восточным религиям, далеким от идей разрушения и преобразования мира. Только сам человек может быть предметом преобразования. Все же природное требует уважительного и покорного приспособления. Только вместе и только терпеливым трудом можно выжить в сухих и суровых степях Азии. Свобода личности от общества грозит гибелью. Эксперименты над природой бессмысленны там, где условия выживания создаются трудом многих поколений.
Согласно исследованиям Н.Э. Масанова (XVIII – начало XX в.), у номадов (кочевников) отсутствуют «сколько-нибудь развитые формы власти и ее институциональной формы – государственность», основная причина – малая плотность населения, отсутствие городов и оседлых поселений, неразвитость разделения труда и др. факторы.
В исследованиях социальной ситуации развития в Казахстане (советского периода) отмечено, что развитие республики и прежде всего ее промышленности не были обусловлены факторами биосферного кризиса, промышленность и соответствующие ей формы социальной организации были привнесены (А.Т. Малаева).
И.С. Савин, публикуя результаты исследования этнического аспекта современной социально-экономической ситуации в Казахстане (1993–1995 гг.), пишет о резком контрасте между числом казахов и русских, занятых в некоторых отраслях хозяйства. В промышленности, сфере информационного обслуживания, науке – более ярко выражено преобладание русских работников, а в сельском хозяйстве и народном образовании – казахов. Местному населению непросто было приспособиться к регулярному монотонному ритму промышленного производства, столь отличного от привычного ему уклада жизни. В 1927 г. казахи составляли лишь 30 % среди работников народного хозяйства республики, доля их в числе работников промышленной сферы была и того меньше 12,8 %.
Об особенностях развития социальных систем, о процессах охватывающих все большие и большие территории, пишет В.К. Шабельников, называя их мировым процессом «таяния» социальных систем. Более популярными терминами являются «демократизация» и «этнические конфликты». Проводя аналогию между социальными системами и физическими процессами, автор пишет, что в жидкости молекулы движутся по индивидуальным траекториям, что напоминает нам траекторию индивидуальной западной деятельности, а в твердом веществе атомы сцеплены и не способны двигаться в отрыве от своей группы. Так и люди восточного общества все еще живут частью семьи или общины, где деятельность организуется не индивидом, а распределением функций субъекта на целостную группу.
В рамках семейно-родовой культуры деятельности, «жестких» климатических условий казахи строго придерживались тесных родственных отношений, оказывая в повседневной жизни друг другу моральную помощь (браки, похороны, стихийные бедствия). Подобная помощь называлась «жылу», «немеурын» и «уме». Самой древней и ощутимой была «жылу» (Ж.О. Артыкбаев). И в современной жизни мы сталкиваемся с существованием в деловой сфере, прежде всего государственной так называемой «экономики племянников». Она выражается в том, что кто-то из старших родственников занимает какой-либо важный пост, позволяющий влиять на лицензирование экспортного сырья или распределение получаемых республикой валютных кредитов, а «молодые» родственники в свою очередь используют возможности и связи, старших в своих интересах.
В исследованиях посвященных истории семьи народов Средней Азии и Казахстана (И.С. Кон, С.М. Абрамзон, В.В. Вострова, Н.А. Кисляков, Э.А. Масанов и др.), выделяют характерные типы взаимоотношений между членами семьи. А.Т. Бекмуратова пишет о том, что единство семей, как правило, поддерживалось
