— Она дочь торговца, что тебя смущает?
Затаила дыхание.
— Меня? — с привычным мнимым удивлением отозвался брат. — Это должно смущать и настораживать не меня, а тебя.
И расхохотался, наверняка посчитав свою реплику очень остроумной.
Позволила себе состроить кривую рожицу и беззвучно передразнила:
«Настораживать? Да я, в отличие от вас, самый безобидный человек на свете!»
Опустив взгляд на журнал, злорадно ухмыльнулась — во всяком случае, в бухгалтерии я разбираюсь куда лучше этих двоих.
Выдуманное Дакаром объяснение, по-своему логичное и правильное, приятно удивило. И его заступничество перед братом — тоже. Пора бы и мне задуматься о правде…
* * *Решила больше не подслушивать и заняться действительно полезным делом. Прошла к своему стулу, освободила стол от лишних бумаг и потерялась в мире цифр: там, где проводки, платёжки и дебет с кредитом обязаны сойтись.
Должна признать: кем бы ни был прежний казначей, он справлялся со своей работой сносно — подробно расписывал закупки товаров, не забывал поставить число и подпись на каждой квитанции. Правда, его усердия хватило ненадолго. Первый месяц квартала не вызывал никаких вопросов, а вот начало второго…
Странность в том, что к довольно внушительной сумме, написанной мелким неровным почерком, не прилагалось никакого разъяснительно листа. Деньги из казны выданы, а куда, кому и зачем — не указано. Спустя шесть дней — та же история, и через неделю тоже. И чем дальше, тем торопливее и корявее заполнялись квитанции и сводные таблицы. Будто над казначеем стоял кто-то с шашкой наголо.
А в последнем месяце вовсе огромные суммы вписывали хаотично — то в счёт по закупке продуктов (без пояснений, отдельной строкой), то в счёт по содержанию рабочих. Последнее показалось особенно забавным, ведь на протяжении всего времени на слуг тратили втрое меньше; так откуда же тогда взялась такая щедрость?
Выписав все «левые» суммы не отдельный лист, вновь попыталась вывести остаток — и надо же, всё сошлось. Мне бы радоваться такому достижению, но… Одно дело — найти ошибки (хотя по моему мнению никакие это не ошибки), а другое — понять, куда именно были потрачены деньги. Почему-то мне казалось, что вряд ли казначей лично озолотился — если бы он хотел воровать, то делал бы это менее заметно. Тут получается, будто он нарочно выделял отдельные графы под загадочные затраты, чтобы… Что? Намекнуть? М-да…
Мотнув головой, прогоняя ненужные мысли, прислушалась. За дверью было тихо, так тихо, что невольно закралось подозрение — а не забыли ли меня вновь? Хотя это, наверное, довольно глупо.
Собрав бумаги и свои дополнительные записи, вышла в кабинет, тут же встретившись с внимательным взглядом Дакара.
— Уже?
Позвучало вроде бы без удивления, но тем не менее. Мне казалось, что я провела за разбором довольно много времени. Часа три так точно.
Кивнула, невольно озираясь по сторонам.
— Его нет, — опередил мужчина, прекрасно понимая, кого именно я опасалась увидеть.
Ещё одна хорошая новость.
Подошла к столу, открыла перед Дакаром папку и протянула лист с пояснениями. А сама отошла к окну — первый рабочий день выдался довольно тяжёлым, и мне хотелось отвлечься от бесконечной череды цифр и назойливого запаха чернил.
В любом случае, с заданием я справилась, а что делать с найденными огрехами (скорее всего умышленными) — это уже не моя забота.
Дакар через некоторое время встал рядом.
— Я так и думал, — признание вышло тихим.
Почему-то именно такого ответа я и ждала — Дакар не из тех, кого можно ввести в заблуждение парой-тройкой десятков цифр.
— Ты можешь идти к себе, на сегодня достаточно, — в его голосе вспыхнула забота и тут же погасла. Будто он передумал проявлять столь непривычные для себя эмоции. А вскоре выяснилась причина такой резкой перемены — уверенные шаги по коридору, скрипнувшая дверь и насмешливое:
— Неужели не справилась?
Вздрогнула. Медленно обернулась, встретившись с ненавистным тёмным взглядом, и решила воспользоваться советом Дакара — кивнув хозяину, поторопилась покинуть кабинет.
Здесь мне больше нечего было делать. Вот только, проходя мимо Эдара, остановилась.
— Куда это она собралась? — вопрос предназначался его брату, не мне.
— Л… — Дакар запнулся, — Иза сделала свою работу. Она может идти, — и вновь голос холодный, словно колючий зимний ветер, что бросает в лицо остроконечные снежинки.
Почему он так боится называть меня настоящим именем при Эдаре?
Глава 11
Вспомнив о словах Амисы, что она оставила мне сухари в вазе, решила вернуться в комнату, а не спускаться на кухню.
Пожалуй, на сегодня достаточно приключений, разборок и любых других глупостей.
Прежде чем запереть дверь, удостоверилась, что ни в ванной комнате, ни в пустом шкафу никто не спрятался. Кажется, Эдар действовал на меня слишком удручающе, так что я совсем скоро рисковала превратиться в настоящего параноика.
Упала на кровать, бездумно рассматривая не особо богатую и вычурную лепнину на потолке (обычные завитушки, выкрашенные белым цветом), и нахмурилась. Вечером должна прийти Амиса, я обещала заняться её обучением. Вот только, когда предлагала свои услуги, упустила из виду, что без голоса будет очень сложно объяснить, как какая буква произносится и пишется.
Проблема, да ещё какая…
Моего воображения хватило только на то, чтобы сделать картинки, как для детей дошкольного возраста, где первая буква предмета или живого существа соответствует букве алфавита.
Нехотя поднялась с кровати, подошла к низкому столику и, открыв выдвижной ящик, обнаружила там тонкую стопку бумаг, завёрнутое в ткань перо и закрытую баночку чернил. Видимо, отдыхать мне будет некогда.
* * *Амиса пришла совсем поздно. Я успела вымыться — надо бы узнать потом, как можно воду нагреть, хотелось, наконец, спокойно искупаться, не вздрагивая от холода, — переоделась в длинный тёплый халат, что обнаружила в шкафу, и ещё раз полюбовалась на свои художества.
В руках Амиса держала поднос, а на нём, помимо бульона, и ароматные булочки, и запечённые овощи, и фрукты.
— Тётка расщедрилась. Только просила, чтобы ты выпила отвар перед едой, —
