Хель действительно управляла временем, причем легко, по первому капризу. Оно словно принадлежало ей! Хиония в жизни не видела ничего подобного, даже Роувен был не настолько хорош.
Ее шансы выжить стремительно таяли, и все равно колдунья отказывалась сдаваться. Она не может умереть здесь, так глупо… это просто неправильно!
– Почему ты не с остальными? – поинтересовалась Хиония.
На самом деле, ее это не волновало, ей нужно было выиграть хоть немного времени. Какая ирония! Она, повелительница времени, теперь готова была вести переговоры ради минут и секунд.
Но ей нужно были эти минуты и секунды: они позволяли собрать энергию, вспомнить самые сложные заклинания, известные ей, приготовиться к тому, к чему приготовиться нельзя.
– Зачем они мне? – удивилась Хель. – У Плутона есть свой план, сложный, который наверняка убьет Огненного короля – так он говорит. Осирису все равно, где убивать, вот он и убивает там. А мне что делать? Ужасный мир, пыльный насквозь… Там еще и нужно смотреть, на кого охотишься, потому что какие-то игрушки Плутону нужны. А мне чужда пустая кровожадность, поэтому я охочусь здесь.
На сторонников Огненного короля – Хель об этом не сказала, но и так было понятно. Она прекрасно знала, что ее и чудовищ ищут. Она сделала свой магический след тонким и едва различимым, чтобы найти ее смог только кто-то из сильных магов.
И вот она получила Хионию.
Хотелось обвинить в этом Рошель, да не получалось. Рошель ни словом, ни намеком не указала на Асфодельские равнины, она, похоже, не знала, что здесь готовится. Хель действовала сама по себе.
– А теперь мне придется тебя убить, – сообщило чудовище. Сочувствие Хель в этот миг казалось таким искренним, что ему даже можно было поверить. Правда, для этого пришлось бы забыть, кто она такая. – Не переживай, я тебя запомню. Ты будешь первой Великой колдуньей высшего уровня, которую я уничтожу. Разве это не здорово?
– Праздник жизни просто. Но зачем тебе это?
Однако Хель больше не поддавалась, она говорила ровно столько, сколько ей было интересно. Теперь же ей хотелось действия, и она начала перевоплощаться.
Это не было очередной игрой со временем с ее стороны, Хиония с тревогой признала, что ее соперница меняет свое тело. Хель принимала звериную форму – всего лишь первую! А чтобы убить ее или серьезно ранить, нужно было подтолкнуть ее к трем перевоплощениям. Однако колдунья сомневалась, что ее сил хватит даже на это.
Хель все еще сохраняла человеческую форму – ее силуэт не изменился, только стал больше, да и тонкие черты лица еще узнавались. Однако больше ничего в ней не было прежним. Она была женщиной, созданной растениями, была изгибами тонких древесных стволов, переплетением стеблей, нежнейшими лепестками и острыми шипами.
Лишь теперь Хиония поняла, почему для битвы чудовище выбрало Асфодельские равнины. Этот мир дарил все преимущества ей и отнимал последнюю надежду у ее противников. Хель управляла растениями, и в плодородной почве этого кластера они разрастались до внушительных размеров. А вот у того, кому не повезло сражаться с ней, дела обстояли не так хорошо. Здесь негде было спрятаться, негде укрыться, ничто не могло сдержать чудовище и подарить хотя бы минуту покоя.
И все равно Хиония не собиралась сдаваться. Нелепость ловушки, в которую она себя загнала, злила ее. Вот Рошель порадуется, когда узнает о ее смерти! Ее имя запомнят не как имя мудрой правительницы, а как жертвы чудовища. Это не позор – но и не та память, на которую она рассчитывала.
Когда на нее бросились первые стебли, Хиония фазировала, стала призраком, использовав простейшее заклинание клана Интегри. Пока она была в таком состоянии, никто не мог ее коснуться. Она, правда, тоже не могла нападать, однако нападать на Хель она не собиралась. Это было бы самоубийством! Фазирование требовало не так уж много энергии, это заклинание Хиония могла поддерживать целыми днями. Может, этого будет достаточно, чтобы загнать Хель в тупик?
Но нет, такой трюк сработал бы с какой-нибудь неопытной ведьмой или с нелюдем послабее. Хель принадлежала к великим чудовищам – силе, изначально направленной против магии Великих Кланов. Она прекрасно знала, что происходит.
– Неплохая задумка, – оценила она. – Но разве этого поведение, достойное воина? Вот так отсиживаться?
Хиония не стала отвечать ей, понимая, что этим выдаст себя. Сейчас не нужно спорить, нужно выжидать, затаиться, терпеть…
Чудовище сделало все это бесполезным.
– Я не могу позволить тебе испортить игру, – вздохнула она. – И задержаться здесь надолго я тоже не могу. Сейчас я использую куда больше магии, чем раньше. Твои друзья могут заметить ее, если очень постараются. Правда, сейчас они наверняка заняты Плутоном, но – вдруг? Нет, это недопустимо.
Она протянула к Хионии руку, и время пошло быстрее. Кто-то другой и не понял бы, что происходит. Казалось, что Хель просто управляет растениями: трава вокруг Хионии желтела, засыхала, истлевала и вырастала вновь. Однако Хиония, от рождения связанная с тканью времени, чувствовала, что на самом деле трава – это просто следствие.
Хель ускоряла время рядом с ней, и минута превращалась в день. Из-за этого заклинание фазирования, такое простое в иных условиях, стремительно высасывало энергию из колдуньи. Это было так неправильно, так неожиданно, что опомнилась Хиония, лишь когда ее усталость стала опасной.
Вот тогда она отскочила в сторону, чтобы оказаться в привычном временном потоке, и прервала заклинание. Но она уже была задета, она чувствовала себя так, будто только что пробежала марафон. Она тяжело дышала, ее кожу покрывала пелена пота, мышцы ныли от нагрузки, которой не было.
– Так-то лучше! – сказала Хель. Таким тоном учительница начальных классов обращается к маленькому ребенку. – Больше не исчезай. Я люблю видеть своих жертв, когда они умирают! Если еще раз станешь привидением, я сделаю так, что в свое тело ты вернешься уже старухой. Хотя, насколько мне известно, ты и есть старуха. Жаль… в умирающей молодости есть своя прелесть. Но ты выглядишь молодой, так что, думаю, этого будет достаточно.
Хиония не собиралась принимать указания от чудовищ или подчиняться этой твари, но Хель попросту не оставила ей выбора. Колдунья чувствовала, что ее противница владеет магией времени
