Баба начала вспоминать, но увы: оказалось, что знала она немного. Хитрый атаман прятался от второстепенных членов банды, лично общался только с обратниками. И даже им, как в случае с Оберюхтиным, сам назначал встречи. Просфирина видела его лишь однажды.
– Иона описал мне его наружность, – начал сыщик. – Бесприметный мужчина лет сорока, русый, усы и борода с сединой. Таких пол-Казани.
Тут баба его удивила:
– Борода у Вязальщикова приклеенная.
– Как так? Иона его знал с каторги. И про бороду сообщил уверенно.
– Может, на каторге борода у этого аспида и была, – возразила Варвара. – Вот мой кредитный и не удивился, думал, та самая. Но я зашла когда сзади, точно увидела: приклеена. В цвет волос и аккуратно так, но не своя.
– А какие-нибудь обмолвки, имена-адреса слышала?
– Князя какого-то поминали, – вспомнила баба.
Лыков обратился к Делекторскому:
– И в той записке было про князя. Много ли их в вашей дыре?
– Найдем! – повеселел околоточный.
– У меня есть одна идея… Но давай сначала закончим с Варварой Филипповной.
Сожительница убитого «ивана» честно рассказала, что знала. Помимо бороды и князя, она вспомнила один адрес. Иона водил ее в какой-то дом на Поперечной улице Третьей Горы. Крытый железом, два окна по лицу, калитка выкрашена в синий цвет, на калитке – рыжий кот. Баба ждала на лавке, в сам дом не заходила. Оберюхтин пробыл там недолго, а вышел с ящиком, обшитым холстом. После этого они пошли на почту, и кредитный отослал ящик куда-то на Кавказ. Причем назвался чужим именем: Сысой Строчков.
Это уже было кое-что. Банда Варехи отсылала на Кавказ оружие и патроны. Неужели они действовали так нагло – использовали государственную почту? Впрочем, с них станется.
Полицейские вернулись в управление, и питерец приказал Никите Никитичу срочно позвать к нему Уразгильдеева. Тот пришел через полчаса, вытянулся у дверей.
– Садитесь, Шакир Габдулкаримович, – кивнул на стул коллежский советник. Татарин присел, сохраняя почтительный вид.
– На Поперечной улице Третьей Горы есть дом. Железная крыша, по лицу два окна, синяя калитка, на ней сидит рыжий кот. Знаете его?
– Кота или дом? – не без иронии уточнил околоточный.
– Дом.
– А как же. Там живет Сашка Бармусов.
– Кто он?
– Да никто. Обойщик ящиков на стеариновом заводе.
– По нашей линии в чем-то замечен?
– Было дело.
– Ну-ка? – оживился командированный. – С оружием не попадался?
– С оружием, ваше высокоблагородие, сейчас даже дети попадаются, – хмыкнул Уразгильдеев. – Вон их опять полна комната.
Действительно, в управление полиции каждый день приводили обывателей, задержанных с револьверами. Согласно Высочайше утвержденному 24 ноября 1905 года меморандуму Совета Министров, ужесточились правила пользования оружием. Теперь для владения и ношения требовалось разрешение полиции. Публика, разумеется, игнорировала эти новации. Каждый норовил раздобыть себе пугач и таскаться с ним. Кобеко на правах врид губернатора пачками подписывал карательные приказы. Он пытался взыскать с виноватых штрафы, справедливо полагая, что наказание рублем наиболее чувствительно для русского человека. Но задержанные сплошь и рядом оказывались несостоятельными к уплате пятирублевого штрафа. И тогда их отправляли в арестный дом на срок от двух недель до месяца.
– Так на чем попадался обойщик ящиков?
– Он человек на побегушках у Давлетшина.
– Кто такой Давлетшин? – продолжил расспросы Алексей Николаевич.
– Купец, – ответил Уразгильдеев. – Племянник того Давлетшина-Малюкова, который помогал Варехе продавать краденое. И сам тоже барыга. У него магазины по скупке бывших в употреблении ценных вещей. И старьевщики почти все работают на него. Только что Давлетшин отсидел три месяца в предварилке, вчера лишь вернулся.
– В чем подозревали?
– Да как обычно, в скупке заведомо краденого. Но не доказали и отпустили.
– А Бармусов, значит, у него на посылках?
– Да, ваше вы…
– Называйте меня Алексей Николаевич.
– Да, Алексей Николаевич. Мы его не раз ловили с подозрительными вещами. Знаете, как это делается. Вор сам в скупку не идет, а посылает другого человека, чистого. Ну или почти чистого. Тот дает заклад от своего имени, за мзду. В случае, ежели полиция при обыске опознает вещь как краденую, вор в безопасности. Посредник говорит, что купил, к примеру, часы у незнакомца на улице. Прельстился дешевизной. И назовет вымышленные приметы. А владелец ломбарда тоже в стороне: принесли вещь, просили недорого, и человек не из уголовных…
– Понятно. Шакир Габдулкаримович, идемте сейчас к полицмейстеру, он даст вам поручение. Бармусов замешан в нехороших вещах. Тут не крадеными часами пахнет, а кое-чем похуже. И еще просьба. Поразведайте в татарских кругах насчет человека по фамилии Вязальщиков. Никита Никитич посвятит вас в подробности. Обещайте осведомителям вознаграждение – у меня есть для этого особый фонд в пять тысяч рублей…
– Ого! – На лице околоточного впервые появился интерес. – Только ведь не скажут…
– Мне татары действительно не скажут, такой народ. А вам могут. Награда ждет и вас в случае успеха.
После этого все трое отправились к Васильеву. Там сыщик сообщил о показаниях Варвары Просфириной и попросил взять Бармусова под наблюдение. Хорошо бы и осведа к нему подвести… Надворный советник тут же распорядился. Уразгильдеев, спокойный, толковый и опытный, не стал суетиться. Он попросил время до вечера: подумает и составит план действий. Во всяком случае, это была ниточка, хоть и тонкая. Васильев, со своей стороны, предложил отследить все посылки на Кавказ за последнее время. Особое внимание обратить на корреспонденцию Сысоя Строчкова, но и другие фамилии тоже проверить. Тех, кто отсылает регулярно. Мысль была правильная. Алексей Иванович сразу позвонил начальнику почтово-телеграфной конторы и попросил сделать выборку.
Повеселевший сыщик подмигнул Никите Никитичу и повел его в справочный стол. Взял там адрес-календарь за текущий год и велел найти нужные имена. Делекторский удивился:
– Какие нужные?
– А те, о которых говорилось в перехваченном нами письме. Помните? «Ни к первому, ни к второму не ходи, ляг на дно. Скажи только князю, что желудей мало».
– Как же я вам их найду?
Лыков помолчал, потом взял календарь и стал его листать.
– Вот, смотрите. Делаю вам, кстати, замечание за нежелание думать.
– А что я, Алексей Николаич? Вы бы хоть подсказку дали! А то сразу замечание…
– Никита Никитич, зря вы обиделись. Могли подумать – и не подумали. За это и замечание. Мы знаем, что банда Варехи воровала оружие с окружных складов. Так? Это можно делать долго и безнаказанно только в одном случае: если в сговоре участвуют военные. Причем не абы кто, а те, кто по службе имеет к этим складам непосредственное отношение. Согласны?
– Ну…
– Теперь ищите в адрес-календаре первого и второго. В военном разделе.
Зауряд-прапорщик стал листать книгу и скоро воскликнул:
– Есть! Помощник начальника отдела огнестрельных припасов артиллерийского склада Окружного артиллерийского управления титулярный советник
