– Вот что, – улыбнувшись, заметил мексиканец, – я хочу вас кое-кому представить – эти люди вот-вот придут, но прежде мне хотелось бы с вами кое-что обсудить.
– Гм! Да вы говорите так, будто священнодействуете.
– Дайте закончить и тогда поймете – я делаю это из самых благих побуждений.
– Что ж, валяйте! Мы слушаем.
– Думаю, вы знаете, с каким рвением собиратели податей исполняют свои обязанности и какие препоны они чинят торговле?
– Так-так, кажется, я понимаю, к чему вы клоните, уважаемый дон Педро. Вам нет нужды ходить вокруг да около. Будет лучше, ежели вы перейдете прямо к делу.
– Полноте! Неужто вы и правда уловили мою мысль?
– С ходу, сейчас сами увидите. Мы с приятелем родом из городка Керетаро, контрабанда там возведена в принцип, и честь ни у кого от этого не страдает. Но чтоб вам было понятно, дела торговые мы стараемся вести предельно честно и от уплаты податей не уклоняемся. Ну а ежели кто попытается обвести нас вокруг пальца, мы сумеем за себя постоять, и любыми средствами – даже не погнушаемся пустить в ход мачете или наваху, коли будет надобность.
– Вот уж и впрямь дельно сказано, уважаемый сеньор. По крайней мере лично у меня с вами не возникало недопонимания. Так вот, а привел я вас сюда в ваших же интересах, чтобы предложить одно дельце, не только выгодное, но и верное, поскольку только так вы и сможете безоговорочно восстановить свою репутацию.
– Ну-ну, и что же это за дельце? – полюбопытствовал Олоне, пристально глядя на мексиканца.
– Вот в двух словах, о чем речь. Его милость герцог де Ла Торре испрашивал у вице-короля Новой Испании дозволения перебраться на жительство в края, где климат помягче. И его превосходительство вице-король, по всему видать, отказать не должен. Завтра в Веракрус прибывает вестовой с таким разрешением. Герцог де Ла Торре, похоже, богат, как Крез, а иные кабальеро полагают – и, на мой взгляд, не без оснований, – что Господь распределил богатства между людьми не совсем справедливо и что не будет большим грехом, ежели сия знатная особа лишится части своих благ, доставшихся ему без всякого труда.
– Что до меня, – вставил Олоне, – я полностью разделяю такое мнение. Так в чем вопрос?..
– Да-да, а поскольку вице-король не может отрядить солдат для сопровождения нашей знатной особы, многие кабальеро, склонные к авантюрам, решили прогуляться в горы и попросить у сеньора герцога, когда и он прибудет туда, самую малость от его богатств.
– Прекрасная мысль!
– Стало быть, вы одобряете такой план?
– Одобряю, дон Педро? Да я об одном только и жалею – что он не пришел в голову мне самому!
– Что ж, тогда все складывается как нельзя лучше, – значит, вы с нами?
– Всецело. Вы можете рассчитывать на нас с приятелем.
– Вы и не представляете себе, сеньор, какой камень свалился у меня с души, а то я грешным делом думал, уж не сомневаетесь ли вы.
– Мы – сомневаемся? О, сеньор, как видно, вы совсем не знаете керетарцев! Наша жизнь – нескончаемая борьба с откупщиками, так что, пожалуйста, давайте без лишних уговоров, а то мне как-то неловко. Когда нам отправляться в путь, сеньор?
– Надеюсь, скоро. То есть как только герцог назначит день своего отъезда. Нам, сами понимаете, важно его опередить.
– Конечно. Так, стало быть, это дело двух-трех дней?
– Самое большее… Кстати, а вот и те, кто решился возглавить наше предприятие и кому я позволю себе вас отрекомендовать, хоть и не успел сказать о них ни слова.
– Вы угадываете наши желания, уважаемый сеньор.
Действительно, в то же мгновение в зале объявились трое или четверо субъектов с физиономиями висельников. Они были вооружены до зубов, а их платье говорило, что это жалкие голодранцы.
Завидев пришедших, Олоне с Питрианом невольно содрогнулись: двоих они как будто даже признали, однако их волнение осталось незамеченным в потоке нескончаемых приветствий, которыми новоприбывшие обменивались с доном Педро. Незамедлительно подали выпивку – все тут же налегли на нее, и на сей раз основательно.
– Ну как, дорогой дон Педро, – обратился к мексиканцу один из незнакомцев, – удалось ли вам сговориться? Достойны ли эти двое, о которых вы нам столько понарассказывали, участвовать в игре? На них можно положиться?
– Рад сообщить вам, сеньор Гато-Монтес, – с поклоном ответствовал наш селянин, – что мы имеем дело с настоящими рыцарями удачи. Мне и растолковывать им ничего не пришлось: они все схватывают с лету. К тому же они из Керетаро, и этим все сказано.
– Браво! – воскликнул тот, кого назвали Гато-Монтесом. – Вот это дело, а то я на дух не переношу людишек, с которыми никогда не знаешь, как вести себя. По поводу этих двух чужаков у меня и впрямь были серьезные сомнения, но теперь от них не осталось и следа. Да, черт возьми, времена нынче суровые, и нам нужны крепкие молодцы. Давайте же ударим по рукам и выпьем за ваше здоровье!
– Благодарю вас, сеньор Гато-Монтес, за добрые слова в наш адрес, – отвечал Олоне. – Мы с приятелем постараемся не подкачать и докажем, что вполне их заслуживаем.
– Не сомневаюсь, дружище. Через пару-тройку дней проверим вас в деле.
Другой подозрительный тип, тот, что показался знакомым нашим флибустьерам, покуда хранил гробовое молчание и не отводил от двух друзей подозрительного взгляда; он лишь шепотом перекинулся парой слов со своими товарищами. Олоне тут же смекнул: если им с Питрианом и угрожает опасность, то только с его стороны, – однако он сделал вид, будто ничего не заметил и как ни в чем не бывало продолжал беседовать с Эль Гато-Монтесом и доном Педро Гарсиасом.
– Честное слово, – сказал он, – даже не знаю, что меня так раззадорило – общение или тепаче… а может, то и другое. Нынче вечером я чувствую небывалый прилив сил и радости, просто развожу руками. Да уж, участвовать в деле, которое обещает целую кучу золота, и притом без всякого риска, – чертовски приятная штука! А теперь, когда мы обо всем договорились, может, перекинемся в монте? У нас с приятелем припасено по горстке унций да пиастров – уж больно не терпится пустить все это на ветер.
– Золотые слова! – в один голос воскликнули разбойники, уже
