– Некоторых из нас ждут истории, в которых нужно участвовать, – сказал Вересковый король. – Извини, что не могу как следует за тобой поухаживать.
Он окинул меня взглядом, от которого немедленно захотелось помыться с мылом, и устремился следом за девушкой.
Когда он исчез из виду, я подобрала оброненную им перчатку. Затолкала ее в карман. И побежала, продираясь сквозь деревья.
Я мчалась так, будто по моему следу шла тварь с острыми зубами. Понадобилось пять минут, чтобы оставить позади ощущение чужой руки, хватающей меня, чужого жаркого дыхания на моей шее.
Вересковый король. Я прикасалась к нему – но и он прикасался ко мне. Мои руки зудели, как от ядовитой субстанции, словно я могла заразиться чем-то через его кожу.
Наконец я остановилась, чтобы отдышаться, и осознала, что сошла с тропы. Еще не успев обругать себя за глупость, я огляделась – и увидела старушку, которая сидела под яблоней, скрестив ноги.
Если бы не глаза – черные, как у птицы, – она бы ничем, от макушки до розовых кроксов, не отличалась от бабок, которые постоянно попадаются где-нибудь в Чайнатауне. Обычно они тащат огромные матерчатые сумки, полные грязных корнеплодов. Старушка внимательно смотрела на мою белую руку.
– Здравствуй, детка, – сказала она.
– Здравствуйте, бабушка, – ответила я, все еще тяжело дыша. Я прочла достаточно сказок, чтобы выучить правила тамошнего этикета.
– Моя старая спина болит, и я очень проголодалась. Не окажешь ли мне услугу, не достанешь для меня яблочко?
Старушка, по правде говоря, выглядела достаточно бодрой, чтобы обогнать меня на дороге, но спорить я не собиралась. Ветки яблони, под которой она сидела, ломились под весом зеленых яблок.
– Конечно, бабушка, – вежливо сказала я и обошла дерево кругом, ища, как бы лучше на него забраться. Оно задержало дыхание и следило за мной. Кора его была гладкой, а сучья начинались только выше моей головы.
– Я совсем ослабла от голода, внученька, – деликатно заметила старуха.
Я закатила глаза у нее за спиной и положила ладонь на гладкий яблоневый ствол.
Дерево дернулось от моего прикосновения, подняв ветви, как лепестки, и снова резко опустило их. Добрый бушель яблок дождем осыпался вниз. Старушка ловко раскрыла над головой розовый зонтик, пережидая водопад из фруктов. Одно яблоко стукнуло меня по макушке, и я присела и прикрылась руками, пока фруктовый ураган не прошел.
– Спасибо, внученька, – сухо сказала старуха, когда я протянула ей яблоко со следом удара о землю. Она отбросила зонтик и поднялась на ноги.
Я рассмотрела, что ее обувь уже не так похожа на кроксы – скорее это были розовые туфельки, а дорожная накидка обратилась в нарядное платье с блестками. Морщины ее разгладились, оставляя лицо нежным, как профиль на камее.
– Ты была добра ко мне, думая, что я всего лишь жалкая старушка, – заученно произнесла она – таким тоном официантка зачитывает список блюд последнему столику рабочим вечером. – Я отплачу тебе за доброту, исполнив любое твое желание. Но только одно, так что выбирай разумно.
Невзирая на предостережения едока шоколадки, передо мной разом пронеслась череда самых разных желаний. Например, можно попросить у нее ответов на все вопросы. Или магическое зеркало, чтобы найти Эллу. Или семимильные сапоги. Или живого Финча рядом со мной… но так далеко ее сила, конечно, не могла простираться. Так что я вздохнула и последовала совету.
– Отправьте меня к Дженет.
Она помрачнела.
– Эх. Слишком просто.
Она взяла меня за плечо, развернула и резко крутнула, так что я упала лицом вперед. Мир вокруг замигал, как объектив камеры – и ноги мои коснулись уже не травы, а булыжной мостовой.
Блуждания по Ореховому лесу вызывали у меня головокружение, но сейчас все было совсем иначе. Ощущение от перемещения было опьяняющим. Я подняла голову – и увидела, что стою прямо перед крашенной в красный дверью уютного домика. Лес остался у меня за спиной, вокруг был поздний вечер.
25
Кроны деревьев больше не заслоняли небо, и я могла как следует его разглядеть. Лицо луны здесь казалось еще чище и яснее – прекрасное женское лицо с линиями скорби вокруг глаз и у рта. Звезды как будто старались столпиться поближе к ней, но она держалась в отдалении.
Дверь отворилась, и из нее полился мерцающий теплый свет и запах готовящегося мяса – запах людского жилья. Женщина лет пятидесяти, стоявшая на пороге, выглядела по-крестьянски крепкой и сильной; светлые волосы ее были заплетены в толстую косу до лопаток, перекинутую через плечо. Она смотрела на меня откровенно неприветливо.
– Вы Дженет? – мой вопрос прозвучал одновременно с ее окликом. Она смотрела в глубь помещения.
– Дженет, к тебе еще одна бродяжка! – после чего ворчливо обратилась ко мне, отодвигаясь, чтоб освободить проход: – Заходи, добро пожаловать.
Я вошла в дом, настолько теплый от огня и запахов готовки, что едва не разрыдалась. Я уже протягивала руки к огню в открытом очаге в конце просторной комнаты без перегородок, как вдруг вспомнила – и поспешно натянула у себя за спиной перчатку на голую руку.
– Вы только гляньте! – воскликнула женщина, и сердце мое подпрыгнуло – но она разглядывала всего лишь татуировку, видневшуюся над вырезом моей водолазки. – Откуда у новенькой на коже цветок Сопределья?
Ее голос отмечал куда более сильный акцент, чем тот, который я слышала из уст человека с шоколадкой.
– Я не знала, что это цветок Сопределья, – ответила я искренне. Меня всегда завораживало инопланетное растение на плече моей мамы – и я, помнится, не поняла ее ужаса, когда явилась домой с такой же татуировкой. Теперь все встало на свои места: я носила в себе этот мир, а татуировка означала, что теперь Элле придется видеть его и на мне.
– Дай ей отдышаться, Тэм, она же только что прибыла.
С этими словами из двери в задней стене комнаты вышла женщина в джинсовом комбинезоне, состоявшем, главным образом, из заплаток. Мокрые седые волосы спадали ей на спину.
– Вы Дженет.
– Да. А это – моя Тэм Лин. Хотя ты можешь звать ее Ингрид, – она указала на блондинку, которая сразу подошла к ней, словно собираясь ее защитить в случае чего.
Я кивнула, чтобы показать, что узнала аллюзию, хотя и задалась вопросом, какова в таком случае их история.
– Один человек сказал мне, что, если я беженка, мне нужно найти вас.
– Этот человек был прав, если ты действительно беженка. Признаюсь, татуировка меня удивляет. Ты уверена, что ты здесь новенькая?
Голос у нее был добрый, но глаза – острые и внимательные. Она отметила и перчатки на моих руках, и дешевые новые джинсы, и остатки карандаша для глаз на веках – им я пользовалась всего-то сегодняшним утром.
– Я
