Побег из Алькатраса… другие условия. Из Тауэра, из Шоушенка, из…
Знала-то она немало, но условия были другие. Ей не надо копать ров ложкой и преодолевать колючую проволоку, ей надо просто выйти из дома и раствориться в сплетении улиц. Первое надо сделать незамеченной, а второе так, чтобы ее не нашли.
А как это сделать?
Просто пойти и выйти?
Не-ет, так не получается.
Надо пересечь холл, где все время кто-нибудь находится, надо дойти до ворот, а это еще метров десять, надо открыть ворота и выйти.
Заметят раньше. Да и у ворот постоянно дежурят привратник и два стражника.
Можно выйти через кухню и задний двор. С этим проще. Там есть маленькая калитка – через нее ходят слуги, но на кухне все время кто-то есть.
Постоянно.
И задний двор – место густонаселенное. Слуги, конюхи, пара стражников…
Перелезть через забор?
Только не с этим телом. Таня бы рискнула – она-то в детстве и по деревьям лазила, и чего только не вытворяла. А Алаис? Эти кисельно-сопельные мышцы хоть и начали подтягиваться, но все же требовали тренировки. Не выйдет из нее человека-паука, даже человека-таракана не выйдет.
Ладно!
Допустим, она может как-то выйти в город… О! Выехать в город!
А одну ее все равно не оставят. Стукнуть по голове ту же Тарлу и сбежать?
Можно. Только вот беда – в город леди ездят с мини-сумочками, которые крепятся к поясу. И лежат в них ароматический шарик, металлическое зеркальце и коробочка румян. Просто самое необходимое для бегства. Денег – и то на руки не дают, разве что по требованию, а так расплачивается сопровождающий. Это для леди, конечно.
В других домах свободнее, но не у Карнавонов. Да и стережет ее Таламир как самое большое сокровище.
Ладно. Так сбежать она могла бы, но все, что для себя приготовила, останется дома. Это плохо, это неправильно.
С пустыми руками она в этом мире и дня не проживет. Найдут и оторвут голову.
Бежать надо отсюда, бежать со всем скарбом, надо просто выйти и уйти.
Как?!
Отравить всех? И нечем, и не получится. Чтобы отравление прошло успешно, надо обеспечить единовременный прием пищи. Хорошо, когда два-три человека, а тут их около двух дюжин.
Алаис покусала губы.
Был еще один вариант.
Очень рискованный, очень опасный для нее лично, только вот выбора нет. И продумать надо детально, до мелочей, потому что второго шанса ей не дадут.
А еще провести все в отсутствие Таламира. Как ни относись к супругу, мужик он конкретный. И любой беспорядок пресечет мгновенно.
Сколько его еще не будет?
День?
Два?
Не угадала.
Таламир явился на следующий день, весь в засосах и царапинах, провонявший другой женщиной так, что собаки на дворе едва признали. Алаис сжала кулаки, давя исконные женские инстинкты. Таракана – тапком, изменщика – сковородкой!
– Дорогая супруга, через десять дней будет малый прием. Представим вас королеве, так что озаботьтесь платьем, украшениями и прочим, – распорядился Таламир и отправился отсыпаться.
Алаис изобразила послушную марионетку, закивала и отправилась распоряжаться.
Ей позарез надо было съездить к модистке. А как еще сообразить приличное платье за десять дней?
* * *Хорошо хоть корсетов, кринолинов и прочего тут нет. На голое тело надевалось нижнее платье из тонкого полотна, шелка или батиста, льна или чего попроще – в зависимости от статуса. На него несколько нижних юбок – тоже все зависело от статуса, крестьянки и одной обходились, аристократки могли нацепить до десятка. Потом следовало верхнее платье. На плечи можно накинуть шарф, на голову – шляпку или вуаль, но каких-то определенных норм здесь не было. И то хлеб.
Платье Алаис заказала. Из черного газа на алом чехле. Выглядело красиво, но цена оказалась беспредельной. А, ничего!
Герцогиня Карнавон обязана выглядеть лучше всех придворных девок – с этим даже Таламир не поспорит. Поругается и заплатит, особенно если правильно преподнести.
Если она не успеет сбежать – хоть в новом платье покрасуется, если успеет – пусть супруг за него заплатит. Это радует.
А дома…
Верила бы Алаис в богов – сразу бы и Ардена поблагодарила, и Мелиону, и даже Ириона. За такое не жалко.
В этот раз она брала с собой Марту, чередуя всех приставленных девиц. Так меньше опасений, что кто-то поймет, чем она занимается. Она же ехала и приглядывалась к улицам, запоминала названия, повороты, дома, таверны, укладывала в памяти план города…
В свою спальню она вошла неслышно – и ахнула.
– Ах ты дрянь!
Тарла находилась в комнате герцогини, в наряде герцогини, крутилась перед зеркалом и даже украшения на себя пристроила. Увидев хозяйку, она ахнула, попятилась, заметалась, но потом вдруг словно опомнилась. Выпрямилась, взглянула даже с вызовом.
– Ваша светлость…
Алаис не стала вступать в дискуссии.
– Слуги!!!
На крик явился лакей и две горничные. Алаис смерила их взглядом и принялась отдавать приказания.
– Девушки, разденьте эту мерзавку, одежду можете поделить между собой. После этой девки я ее не надену. А ты, – кивок в сторону лакея, – дождешься конца раздевания и отведешь ее как есть на конюшню. Пусть эту шлюху как следует выдерут кнутом. Чтобы месяц провалялась. Понял?
– Не посмеете! – взвизгнула Тарла. – Его светлость…
Алаис прищурилась.
– Ах, его светлость? Милочка, ты решила, что лучше королевы? Или герцогини?
Судя по лицу, именно это она и решила. Алаис чертыхнулась про себя.
Аристократов с детства обучают не гадить там, где живешь. Да и на земле…
Таня отлично знала, что на работе интриг ни с кем заводить нельзя. Если не хочешь потерять работу – никаких отношений, кроме деловых и дружеских. Никаких.
Секс?
Любовь?
Не на работе и не там, где ты живешь. В противном случае придется менять работу и квартиру. Точка.
Таламир допустил главную ошибку – он увидел смазливую служанку и пригреб ее под себя, не подумав о последствиях. И даже что-то ей позволил.
Зря.
В результате Тарла решила, что стоит выше других, хотя мало ли кто с кем спит?
Горничные подступили к девице, и начался концерт.
Тарла завизжала так, что у Алаис уши заложило. А на визг из покоев герцога выглянул Таламир.
– Что тут происходит?!
– Мой дорогой муж, – Алаис улыбнулась, хотя мечта о сковородке становилась все более назойливой, – сия девица решила, что ей слишком многое позволено. Я застала ее в моей комнате, в моем платье и украшениях. Боюсь, что в следующий раз вы застанете ее в своей постели.
Таламир аж поперхнулся.
А что тут скажешь: дорогая, я ее уже – того? Вот она себе и возомнила чего не надо?
Можно, спору нет. Таламир понимал, что сказать он может, но уронит себя в глазах окружающих. Какое там уважение?
Смеяться будут!
Еще и уточнять, не перепутает ли он служанку с герцогиней, сколько он перед этим выпил и прочее… Одно дело – завести интрижку с королевой, даже возвышает как-то, но с деревенской
