Шутом бы ему работать при королевском дворе… или герцогом стал бы, или отравили.
Хороший мальчишка. Правильный.
– А если что случится – скажи, пусть меня найдут. Чем смогу – помогу.
Алаис опять поклонилась. И – попрощалась. В Сенаорит ей не надо. В ближайшие года два точно не надо.
А потом…
Ребенок – это, конечно, сложности жизни. Но никто ведь не мешает сыграть и в обратную?
Если умрет Алаис – это наследник Карнавона. Всех земель и титулов, а Таламир при нем опекуном.
А если умрет Таламир? А Алаис выйдет удачно замуж? Хм-м…
Эту идею стоило рассмотреть внимательно. И даже помочь любимому супругу. Дело оставалось за малым. Обосноваться, заработать денег, укрепиться, найти деньги, найти мужа, найти убийц…
Непосильная задача?
Да, для местных женщин.
А вот если ты пережила конец империи СССР, перестройку, гласность, демократию, дефолты, кризисы… Лично Алаис не считала свои планы неподъемными. Просто требующими времени и сил. Итак, что главное в жизни?
Правильно расставить приоритеты. Тогда, и только тогда, ты сможешь двигаться к цели.
Например, есть у тебя долги. А хочется шубку. Если ты позволишь ее себе, ты влезешь в еще большие долги, и хорошо это не закончится. А если ты сначала уплатишь долги, а потом накопишь и купишь шубу – у тебя будет и шуба, и чистая финансовая история.
Сейчас у Алаис не было долгов. Но был ребенок. Ее инвестиция в будущее. Да и просто – ее ребенок!
Значит, приоритеты стоят так.
Обустройство где-нибудь, в достаточно многолюдном городе, подальше от Сенаорита. Заодно можно и свое дело открыть, и денег подзаработать.
Роды. Ребенок.
Это на ближайшие два года.
А потом, если она и ребенок переживут это время, если все будет хорошо, если она устроится, можно будет и за Таламира взяться. Если к тому времени его и так не пришибут.
Ах, мечты, мечты…
Вот как удавалось всем героиням романов беременеть под конец книги? Спать с героями они начинали с середины, под конец обязательно женились, и чадушко рождалось в законном браке. А у нее где?
Брак-то у нее есть, но спокойствие, дом, любовь, доход…
Либо книга не та, либо героиня неправильная.
С этими мыслями Алаис и ступила на землю Маритани, без особого благоговения оглядываясь в поисках ближайшего трактира.
* * *Надо сказать, Маритани ей понравилась. Прежде всего своей модой.
Мужчины на Маритани носили белые рубашки, которые заправляли в свободные брюки… да-да, из той самой ткани, которая здесь и сейчас называлась парусиной. А чего добру пропадать?
Поверх рубашки накидывались либо жилет, либо куртка, в зависимости от погоды. Верхняя одежда украшалась яркой вышивкой в голубых и синих тонах.
Полностью синей одежды, кстати, тут не было – дурной тон. Синий – цвет Морских Королей, надеть синее – как бы посягнуть на пустующий трон. Нехорошо получается. Женская мода Алаис восхитила настолько, что она твердо решила уезжать с Маритани женщиной. И в местных платьях!
Вот!
Женщины на Маритани носили простые приталенные платья, без корсета, нижней юбки и прочих материковых радостей. Облегающий лиф – и юбка-солнце длиной до середины икры. И правильно – не поработаешь по дому в длинной юбке. Талия перетягивалась ярким кушаком. На шею вешались украшения из монет, добавьте распущенные или подхваченные яркой лентой волосы, белозубую улыбку – и у многих из жителей яркие синие глаза.
Почти как у Морского Короля из видения Алаис.
Яркие-яркие, синие-синие, впитавшие в себя цвет моря.
Впрочем, нет.
У Короля они и были морем. Изменчивым, волнующимся, словно через зрачки его смотрел мировой океан. Бушевал, ежесекундно изменялся, пытался выплеснуться наружу. А маританцы взяли от него лишь цвет. Яркую синеву. У кого-то темнее, у кого-то светлее, но и только. Статичный цвет, неизменный.
Красиво, но не то.
А еще на Маритани было необычно чисто. Ни грязи, ни вони, ни крыс – ничего. Каменные мостовые блестят в лучах солнца.
Тин рассказал Алаис, что, когда маританцы только поселились на острове, их мучили болезни. А потом боги смилостивились. Послали шторм, который бушевал несколько дней. Отмыл город до блеска, и эпидемии прекратились. Жители намек быстро поняли.
С тех пор на Маритани грязи не найти.
Золотари вывозят отходы на поля, а если кто посмеет насвинячить на мостовой, будет мыть всю улицу. Соседи проследят. Или получит двадцать палок на площади.
За плевок на мостовую могут заставить его вытирать своей же рубашкой.
За попытку нагадить в укромном уголке – тоже палки. И плюс мытье улицы. Понимали все и быстро.
Впрочем, маританцам помогала сама природа. Их город был большой гаванью, протянувшейся на берегу. Шторм ли, буря, дождь – и, считай, улицы отмыты.
В глубь острова никого не пускали.
Дворец Короля должен был оставаться в неприкосновенности до его возвращения.
Таверна нашлась рядом с портом, и Алаис почти пинком распахнула дверь.
Не по хамству – просто руки были заняты.
Я приехал издалека, я вам песенки привез,За моей спиной историй, побасенок целый воз.Я от тяжести шалею, вам надеюсь рассказать,Что увидел и услышал, чтобы дальше передать.Не гоните менестреля, я хороший и не злой,Я пройдусь по скуке тряпкой и по затхлости водой.Я веселье приумножу, разгоню тоску и грусть.Не гоните менестреля, все равно я к вам вернусь…Сопровождалось сие действие глазками кота из «Шрека», гитарным перебором и широкой улыбкой. И Алаис не прогадала.
Хозяин, вознамерившийся было кивнуть вышибале, ухмыльнулся и отставил в сторону кружку, которую протирал. Самый обычный трактирщик, в меру умный и хитрый. И таверна, как и в Сенаорите. Стойка, столы, скамейки, разве что там в качестве декора использовался лук и чеснок, а здесь – гирлянды из ракушек. Оно и правильно – лук и чеснок тут статья экспорта, глупо их впустую переводить, а ракушки под ногами валяются. Хоть ешь, хоть нижи…
– Ну проходи, менестрель. Потешь душеньку.
– А молочка нальете? – нахально осведомилась Алаис. Не из вредности, просто менестрелям в эту эпоху было позволено достаточно много.
А что? Радио нет, телевидения нет, хоть так развлечься. А если развлечение – товар, то и стоит он дорого. И доступен не каждому. Попробовать-то может хоть кто, но в местном обществе очень качественная и действенная критика.
Сколько бы поп-групп остались на плаву, если бы их можно было критиковать, закидывая гнилыми помидорами и тухлыми яйцами, Алаис предугадать не бралась. А особо отличившихся менестрелей могли и вовсе вынести с почетом – до ближайшего нуж-ника.
– А ты с губ слизни, чай, там еще не обсохло, – посоветовал хозяин.
– У-у… жадина, – фыркнула Алаис. Но на высокий стул рядом со стойкой вспрыгнула без раздумий. – Значит, так. Поймал дед рыбу. Вот такую. Нет! Вот таку-ую…
Спектакль по мотивам сказки «Ух ты, говорящая рыба» прошел на «ура», пара песен развеселила и трактирщика, и вышибалу, а «песня рыбака» вообще оказалась вне конкуренции. Кое-какие слова пришлось заменить, но Алаис постаралась так извернуться с ритмом,
