– Вопросы, на которые нам надо ответить, просты, – сказала она. – Сколько здесь датчан? Какова их цель? Сколько людей мы можем собрать, чтобы противостоять им? И откуда мы возьмем этих людей?
Этельред все еще казался ошеломленным возвращением жены. Каждый господин в зале, очевидно, знал об их разрыве, однако вот – Этельфлэд здесь, спокойно держит мужа за руку. Никто не осмелился бросить вызов ее присутствию, а сам Этельред был так потрясен, что позволил ей возглавить совет, и она хорошо с этим справлялась.
Во взгляде Этельфлэд была мягкая безмятежность, но за этой безмятежностью скрывался великий ум, как у ее отца, и воля, столь же сильная, как у ее матери.
– Не говорите все сразу, – велела она, перекрыв поднявшийся гвалт. – Господин Элфволд, – она улыбнулась мрачному с виду мужчине, сидевшему ближе всех к помосту, – твои земли, похоже, пострадали сильнее прочих. Так сколько, по твоему мнению, насчитывается врагов?
– От двух до трех тысяч, – ответил тот и пожал плечами. – А может, много больше, трудно сказать.
– Потому что они ездят маленькими отрядами?
– У них по меньшей мере дюжина банд, – сказал Элфволд. – А вполне возможно, и двадцать.
– А сколько людей мы сможем повести? – с демонстративным уважением поинтересовалась Этельфлэд у мужа.
– Пятнадцать сотен, – угрюмо ответил он.
– У нас должно быть больше воинов, чем пятнадцать сотен! – возразила Этельфлэд.
– Твой отец, – отозвался Этельред (он не смог воспротивиться искушению произнести эти два слова с насмешкой), – настаивал на том, чтобы мы оставили пятьсот человек для защиты Лундена.
– Гарнизон Лундена состоит, если мне не изменяет память, из восточных саксов, – произнес я.
В свое время мне довелось командовать тамошним гарнизоном.
– Альфред оставил триста человек в Лундене, – добавил епископ Ассер, заставляя себя говорить доброжелательно, – остальные должны были отправиться в Винтанкестер.
– Почему?
– Потому что Хэстен послал нам предупреждение, – горько пробормотал епископ.
Он помолчал, его лицо хорька заметно дернулось.
– Сообщил, что ты и северные ярлы собираетесь напасть на Уэссекс.
Нельзя было не расслышать ненависть в его голосе.
– Он был прав?
Я колебался. Я не выдам планов Рагнара, потому что тот был моим другом, – пусть раскрытие планов нападения на Уэссекс останется на волю судьбы, – но Хэстен, оказывается, уже предупредил об этом. Он поступил так, несомненно, для того, чтобы не пустить войска восточных саксов в Мерсию, и, похоже, его предупреждение достигло цели.
– Ну? – поторопил Этельред, осознав, что я попал в неловкое положение.
– Ярлы Нортумбрии обсуждали нападение на Уэссекс, – тихо проговорил я.
– И они нападут? – захотел знать Ассер.
– Вероятно.
– «Вероятно», – издевательски повторил епископ Ассер. – А какова в этом твоя роль, господин Утред?
Насмешка, с которой он произнес мое имя, была острой, как клинок Вздоха Змея.
– Ввести нас в заблуждение? Предать нас? Перебить еще больше христиан?
Он снова встал, осознав свое преимущество.
– Именем Христа! – взвыл он. – Я приказываю арестовать этого человека!
Никто не двинулся, чтобы меня схватить.
Этельред сделал жест двум своим гвардейцам, но этому жесту не хватало убедительности, и ни один из них не шевельнулся.
– Господин Утред здесь, чтобы защитить меня, – прервала молчание Этельфлэд.
– У тебя есть для защиты воины всего народа, – возразил Ассер, обводя рукой людей, сидящих на скамьях.
– Зачем мне нужны воины всего народа, если у меня есть господин Утред? – спросила Этельфлэд.
– Господину Утреду, – резко отозвался Ассер, – нельзя доверять.
– Вы только послушайте этого валлийского засранца, – обратился я к сидящим на скамьях. – Валлиец говорит, что саксам нельзя доверять? Сколько из вас потеряли своих друзей, сыновей или братьев из-за предательства валлийцев? Если датчане – худшие враги Мерсии, то сразу за ними следуют валлийцы. Мы собираемся брать уроки верности у валлийца?
Я услышал, как отец Пирлиг что-то бормочет за моей спиной на валлийском. Подозреваю, он оскорблял меня, но хорошо понимал, почему я все это говорю.
Я взывал к глубоко укоренившемуся недоверию всех мерсийцев к валлийцам. С тех пор как появилась Мерсия где-то в дебрях забытых времен, валлийцы совершали набеги на земли саксов, чтобы угонять скот, забирать женщин и ценности. Они считали нашу землю своей «потерянной землей», и в сердцах валлийцев вечно жило желание прогнать саксов обратно за моря. Поэтому мало кто в зале Этельреда питал любовь к своим вековечным врагам.
– Валлийцы – христиане! – закричал Ассер. – И теперь пришла пора всем христианам объединиться против грязных язычников, которые угрожают нашей вере. Смотрите!
Епископ вновь ткнул в меня пальцем:
– Господин Утред носит символ Тора. Он – идолопоклонник, язычник, враг нашего всемилостивого Господа Христа!
– Он – мой друг, – отрезала Этельфлэд. – И я доверяю ему мою жизнь.
– Он – идолопоклонник! – простонал Ассер, очевидно считая – это худшее, что он может обо мне сказать. – Он нарушил свою клятву! Убил святого! Он враг всего, что нам дорого, он… – Он сбился и затих.
Ассер заткнулся, потому что я поднялся на помост и сильно толкнул его в грудь, вынудив сесть. Потом оперся на подлокотники кресла и посмотрел ему в глаза:
– Ты хочешь стать мучеником?
Он сделал глубокий вдох, чтобы ответить, но передумал и промолчал. Я улыбнулся, глядя в его взбешенное лицо, и похлопал его по впалой щеке, прежде чем повернуться к скамьям.
– Я здесь для того, чтобы сражаться за госпожу Этельфлэд, а она здесь, чтобы сражаться за Мерсию. Если кто-нибудь из вас считает, что Мерсия пострадает от моей помощи, тогда, уверен, Этельфлэд освободит меня от клятвы, и я уеду.
Странно, никто, похоже, не хотел, чтобы я уезжал.
Люди в зале пребывали в смущении, но Элфволд, который уже пострадал от вторжения Хэстена, вернул обсуждение в нужное русло.
– У нас не хватает людей, чтобы встретиться с Хэстеном, – с несчастным видом проговорил он, – если нам не помогут восточные саксы.
– А они не придут на помощь, – сказал я. – Верно, епископ?
Ассер кивнул. Он был слишком зол, чтобы заговорить.
– Будет атака на Уэссекс, и Альфреду понадобится армия, чтобы отразить эту атаку, поэтому мы должны сами справиться с Хэстеном.
– Как? – спросил Элфволд. – Люди Хэстена повсюду и нигде! Мы пошлем армию, чтобы их найти, а они будут просто ездить вокруг нас.
– Вы отступите в свои бурги. У Хэстена нет снаряжения, чтобы осаждать укрепленные города. Бурги защищает фирд, и вы спрячете свой скот и серебро за этими стенами. Пусть Хэстен сожжет столько деревень, сколько захочет, но он не сможет взять бурги, защищенные по всем правилам.
– Итак, мы просто позволим ему разорить Мерсию, пока сами будем трусливо прятаться за стенами?
– Конечно нет.
– Тогда что? – спросил Этельред.
Я снова заколебался.
Согласно всем донесениям, Хэстен выбрал новую стратегию. Когда в прошлом году Харальд вторгся в Уэссекс, он привел огромную армию и вместе с ней армейский обоз: женщин и детей, животных и рабов. Но Хэстен, если срочные донесения говорили правду, привел только всадников. Он привел своих людей, а еще выживших из армии Харальда и датских воинов из Восточной Англии, чтобы разграбить Мерсию. Они двигались быстро, покрывая многие мили,
