Он широко улыбнулся, открыв ряды белоснежных зубов. Похоже, их больше, чем должно быть у человека.
– К чему сделки? – осведомился я. – Зачем тебе вообще деньги? Тебе они не нужны. Ты их не тратишь. Какого хрена тебе надо дергать нас за поводок?
– Говорят, землю вертят именно деньги. Но ты прав: для меня они не слишком важны. Я их даже не считаю. Но я думал, что уж ты меня сможешь понять. Ведь «Черное крыло» и тому подобное.
– Увы, мне все надо объяснять.
– Что любой человек по-настоящему хочет в жизни? Возможность ею управлять. Есть единственная настоящая ценность – власть. И сила. Фермеры подчиняют землю своей воле. Знать подчиняет фермеров и кланяется князьям. Все кланяются Безымянным, но даже те не могут победить Глубинных королей. Но зачем власть? Ради того, чтобы указывать фермерам, как им огораживать поля и растить бобы? Бессмысленно. Мы все просто хотим управлять миром вокруг, власти ради. В этом я не слишком отличаюсь от твоего господина.
– Отличаешься, – сказал я. – Может, ты и настоящий император Помойки. Но для Безымянного ты не важнее блохи. Ты не Безымянный.
– Пока нет, – жемчужно сверкнув зубами, сказал Саравор.
– Так ты хочешь стать, как они? В самом деле?
Саравор махнул рукой – мол, давай к делу.
– Сегодня я хочу только заключить маленькую сделку с тобой.
Как будто сделки с колдунами бывают маленькими. Но когда ты уже влез по уши, чего еще опасаться? Я поразмыслил. И решил.
– Половина долга. Скостишь – и можешь следить за мной.
– Хорошо, займемся! – с раздражающим самодовольством объявил колдун, и мы принялись торговаться.
Мы согласились на двадцати тысячах. Большая сумма. Я согласился.
– Ладно, готово, – подытожил я и поднялся, чтобы уйти.
– Один момент, – улыбаясь, заметил Саравор.
Я не успел отпрянуть – он упер свой длинный узловатый палец в мою грудь.
Я помню: меня словно ударили о стену. В меня вторглось что-то темное, жуткое. Оно ползло вниз по моей глотке. Наверное, я заорал – но никто не побежит на помощь, услышав жуткие звуки из логова Саравора. Нечто проникло в меня, угнездилось в груди, приобрело форму и сменило цвет на тускло-серебряный. В моем воображении оно предстало серебряным чешуйчатым драконом, свернувшимся вокруг моего сердца, – холодным, прозрачным, спящим, – но очень живым.
Когда я пришел в себя и смог встать, колдуна уже не было поблизости. Дверь на улицу была открыта нараспашку, указывая, куда идти. Шатаясь, я побрел прочь, не понимая, что же случилось, но будучи уверенным: я умудрился сделать все гораздо хуже.
По должности капитана «Черных крыльев» я имел право ехать в Морок, когда заблагорассудится. Хотя эта привилегия едва ли осмысленна. Достаточно отъехать малость на юг или на север, подальше от валенградских стен, и – пожалуйста, Морок перед тобой. Кто в здравом уме потащится туда?
Прямо из Валенграда в Морок ведут лишь одни ворота. Стены города – сорок футов камней и щебенки, насыпанных с расчетом на пушки и магию. Ворота – узкий проезд, с трудом поместятся два едущих рядом всадника. Они намеренно сделаны такими, предназначены не пускать дхьяранцев, а не делать удобным движение в город и из него.
Я притормозил перед ними, осматривая провиант, навьюченный на нанятых лошадей, проверяя снаряжение. Мы ждали вести от Эзабет. Она пожелала выслать письмо брату и считала, что сможет доставить его до нашего отбытия.
– Капитан, сегодня отлично выглядишь, – заметила Ненн.
Как и я, она была в полудоспехе: отличная защита в критических местах и подвижность в прочих. В седельных чехлах и вьюках висели алебарды, мечи, мушкеты и припасы. Я искренне надеялся на то, что арсенал не придется пускать в ход. Но в Мороке сталью приходится успокаивать не только драджей. И на то стали нужно много. Рядом торчал угрюмый Пискун. Как же, призовых ему не заплатят. У человека больше жадности, чем здравого смысла.
Появился Отто Линдрик с тощим учеником верхом на паре ослов. Я нахмурился, Отто скривился. Оно не удивительно, глядя на желто-фиолетовое месиво, в которое я превратил лицо Линдрика. Хорошо, хоть на вид испортилось оно не слишком.
– Я из Мод, – доложил он. – Трудно поверить, но мне сказали, что вам можно доверять.
По-прежнему кривясь, он достал из мантии кожаный футляр, но мне не отдал.
– Это для ее брата? – протянув руку, спросил я.
– Капитан, вы и в самом деле на ее стороне? Вы уже показали мне цвет вашего кулака. И размахивали вы им ради ее врагов.
– Я размахиваю им только ради себя. И ради денег, которые мне платят. А теперь мне платит она.
– Может, тебя утешит то, что капитан выбивает дерьмо из народа только за гонорар, – заметила Ненн и изрыгнула черную слюну в направлении Линдрика.
– Заткнись, – посоветовал я.
Иногда от Ненн один вред. Она нисколько не смутилась, достала кувшин с лакрицей и демонстративно запихала в рот свежую порцию. Дестран что-то прошептал на ухо господину, опасливо косясь на нас. А парнишка-то продувной. И выглядит, будто из Помойки, а не из Уиллоуз. Отто спокойно посовещался с ним.
– Откуда мне знать, что вы не доставите письмо прямиком к княгине Эроно? – спросил Линдрик.
– Никак вам того не знать. Но мы собираемся за графом Дантри Танза, и наш общий друг просил отдать письмо мне. Я могу привезти письмо, могу и не привезти. Если вы не хотите его отдавать, что же, оно – не главная цель экспедиции. Можете сами поехать с нами и лично вручить его в руки. Неделя в Мороке пойдет вам на пользу. Стряхнете немного жирка.
Линдрик размышлял две секунды. Затем он препоручил письмо ученику, и тот робко вручил его мне. Как только оно оказалось в моих пальцах, он стукнул осла пятками и заспешил прочь. Отто же остался понаблюдать за нашим отъездом. Я отправил Ненн и Тноту вперед и сказал Линдрику:
– В общем, прошу прощения за лицо.
– Вы извиняетесь, но, если вам понадобится, вы без колебаний изобьете меня снова.
– Я солдат. А с солдатами оно именно так. Если сможете, присмотрите за девушкой. Она не настолько сильна, какой желает казаться перед вами.
– Вы зря умаляете ее. Я редко встречал женщин с такой сильной волей, – сказал Линдрик.
– Я знаю. Она уверила вас в том, что может встать против князей и королей. Но однажды она не пойдет дальше – как и все мы.
– Капитан, а вы? Как далеко зайдете вы?
– Если уж взялся, то от начала и дотуда, докуда смогу, – невесело усмехнувшись, ответил я.
– Капитан, зачем вы это делаете?
– Мне платят, – ответил я.
– И все? Ведь вы не верите
