Надо сказать, я уже привыкла видеть себя симпатичной и ухоженной. Отражавшаяся в зеркале девушка с высокой прической, ловко вплетенными в волосы стразами и с ненавязчивым вечерним макияжем уже почти не казалась нереальной. И в ней действительно угадывались мои черты!
– Многие полностью расписывают лицо, – пояснила Мирна. – У Кейры природная золотая кожа, а многие мечтают изменить свой цвет и прибегают к разным окрашиваниям. Я решила, что тебе это не пойдет, но если присмотришь на празднике что-то интересное, запоминай.
– Нет! – поспешно ответила я. – Не надо раскрашивать мне лицо.
И прически жуткие, в виде каких-то башен и ракушек на голове, я не жаловала, хоть каталоги и уверяли, что это последний писк моды. Предсмертный, не иначе.
Наконец, когда до праздника оставалось не больше получаса, мне разрешили залезть в платье. Последние подгонки, укладки – Мирна утюжила корсаж прямо на мне. И я была готова: еще не блистала, но уже блестела.
Мы дружно посмотрели на экран, где транслировалось время.
– Пойдем? – спросила Мирна.
Я смогла только кивнуть, потому что горло словно сдавила невидимая рука. Губы пересохли, и даже слой блеска не спасал. Надо было глотнуть хоть немного воды, но я не смогла бы сейчас даже взять в руки бокал, так они тряслись. Жучок, зажатый в кулаке, наверняка сдох или сломался, с такой силой я его стискивала.
Не видя толком перед собой ничего, я вышла из апартаментов. Хорошо, что Мирна вела, ведь дорога до зала для приемов оказалась совершенно неизвестной. Чем ближе мы подходили к нужному месту, тем чаще встречалась охрана. Все они, как один, завидев меня, слегка кланялись.
– Их уже предупредили о тебе, – шепнула Мирна. – А сейчас ластар делает приветственное заявление. Тебя объявят, и двери откроются. Все помнишь?
– Ничего не помню! – призналась я. – Мирна, я сейчас в обморок упаду! – пробормотала я.
– Все будет нормально. Ты неотразима. Я шепнула распорядителю, чтобы чуть приглушил свет. Твое платье будет сиять в буквальном смысле.
Успокоила, мать ее. Можно, я тихонечко, по стеночке? Встану в уголке, сожру корочку хлеба, и в принципе на этом все. Кто бы мог подумать, что из всех испытаний переезда в другую звездную систему самым страшным окажется именно бал.
Так, Поля, спокойно! Что бы сделала на твоем месте Сашка? О, уж подруга-то оторвалась бы по полной программе. И не дрожала б, стоя у порога шикарного праздника в ее честь. Ну ладно, в честь основания города. Но тем не менее триумфальный выход Сашка бы предвкушала. А я… я была трусихой.
– Ее высочество принцесса Паулина, – раздалось из зала совершенно неожиданно.
Двери медленно распахнулись, являя высшему свету галактики… меня.
В зале действительно было почти темно, хотя и все прекрасно видно. Мое платье стало казаться в разы ярче, засияло множеством светящихся нитей. Все сразу обернулись в мою сторону.
Блин! Зачем я его надела?! Мамочки!
Внутри моей головы бесновался какой-то излишне впечатлительный таракан. Но каким-то чудом я улыбалась и держала спину прямо. Наверное, так и останусь теперь навечно. От страха я с трудом смотрела, куда иду.
Соберись! Паулина, соберись! Ты мечтала увидеть рожу напыщенного ксенофоба, так смотри, а не культивируй в себе истерику!
Дышать действительно стало легче после двух глубоких вздохов. Я прошла через зал на небольшое возвышение, где стоял Люк. Он улыбался так счастливо, что я даже смутилась. Надеюсь, не облажаюсь и не создам ему проблем. Для императора он слишком хороший парень.
Потом я перевела взгляд на Фортема, и внутричерепной таракан перестал метаться в ужасе. Даже, я бы сказала, зловеще заржал и сложил на тараканьей лапке фигу. Фортем, конечно, скрывал офигение, но делал это очень неумело. Постукивал в такт музыке тростью по полу и буквально пожирал меня взглядом.
Пожирал, пережевывал и выплевывал шкурки. Кажется, мне капец.
– Потрясающе выглядишь, – шепнул Люк. И уже к присутствующим обратился: – Уважаемые гости, рад вам представить мою сестру. Принцессу Паулину.
Шквал аплодисментов ввел меня в состояние прострации. Люк говорил что-то еще о том, как долго я была вдали от дома и как счастлива вернуться наконец к истокам. А я не сводила глаз с усмехающегося Тамира. Заметив мой взгляд, он поднял вверх бокал и едва заметно подмигнул.
На Фортема я избегала смотреть. Зато увидела Кейру. Она стояла, смотрела в упор, не скрывая презрения, а ей что-то говорил на ухо мужчина с короткими светлыми волосами. Я его узнала, это был Кен Болднер, глава флота. Надо будет внимательнее к нему присмотреться при знакомстве.
Все-таки зацепила взглядом Фортема и поняла, что он пытается мне что-то сказать одними губами. От страха я не сразу различила слово «камера», потом мысленно выругалась и выпустила на волю бедного журналистского жучка. Вокруг Люка вился такой же.
– В этот день, – продолжал вещать отлично поставленным голосом Люк, – в наш с вами праздник, годовщину основания Альсахла, я рад сообщить, что, несмотря на серьезнейшие препятствия и сложнейшие интриги наших врагов, моя сестра обрела свой дом. Мне безмерно жаль, что Паулина вошла в нашу семью так поздно. Что не успела познакомиться с братом и отцом, чью память мы будем вечно чтить. Многие из вас были рядом, когда я был ребенком, и многих из вас я считаю не только соратниками, но и друзьями. К сожалению, Паулина была лишена вашей любви, вашего внимания. Но надеюсь, что вы примете ее и докажете не словом, но делом, насколько мы рады воссоединению. Я поздравляю всех с днем основания Альсахла и днем, когда у меня, императора системы Канопус, снова появилась семья.
Гром аплодисментов обрушился на меня как ушат воды. От этого грохота, казалось, содрогнулись стены, и я даже не поверила, что небольшая с виду толпа может издавать такой звук. Но улыбалась, не позволяла себе сутулиться и смотрела куда-то поверх голов, чтобы сохранять
