— Ну, знаешь ли, трудно так сразу решиться принять твое предложение, — начал Сокол, когда оторвался от моих губ, — после того как ты проделала еще одну дыру у меня в заднице…
— Да как ты смеешь… — Я возмущенно засопела и начала вырываться из его объятий, но он снова припал к моим губам.
— Пожалуйста-пожалуйста, не стоит благодарности! — выдохнула я, когда Сокол снова дал мне возможность дышать.
— Да? А за что именно я благодарил?
— За то, что я спасла твою задницу.
Сокол расхохотался. Взявшисьза руки, мы двинулись дальше по темной аллее парка. Сокол шагал неспешно, явно оттягивая момент возвращения. Однако меня все еще не покидала тревога за оставшийся в доме Отряд, даже несмотря на то, что чипы эволюционистов были благополучно отправлены в далекое путешествие.
— Давай прибавим ходу, надо вернуться к ребятам.
— Еще немного погуляем. Куда спешить? — возразил Сокол..
— Ну…
Сокол остановился и отступил с дороги в тень высокого дерева.
— Еще пять минут, ладно?
— Ладно. Пять минут, и пойдем. А то они отправятся нас искать.
— Идет.
Я позволила ему стащить меня с дороги под дерево и притянуть в свои объятия.
Глава 23
Ястреб. Белые крылья
Рано утром Отряд, проведя ночь в шикарном доме, покинул коттедж и переместился в укромный уголок парка. Возвращение в родной город было для меня одновременно и радостным, и мучительным. И хотя моя семья жила далеко от того района, где остановились мы, все вокруг казалось знакомым. Чтобы отвлечься от нахлынувших воспоминаний, я сосредоточился на обдумывании тех обрывочных сведений, которые раздобыл Мигель, пока был в плену у эволюционистов.
— Готов поспорить на что угодно, — заявил Сокол, вставая в свою любимую позу: руки скрещены на груди, крылья широко раскинуты за спиной, — в Лос-Анджелесе нам ничего не светит — ни малейшей зацепки, которая вывела бы нас на мутантов Голдберга.
Пустельга пожала плечами:
— Но с чего-то надо начинать. А пока иных зацепок, кроме Лос-Анджелеса, у нас нет.
— Ну, и с чего именно ты предлагаешь начать?
— Пустельга, дай-ка мне смартфон на минутку, — попросила Туи.
Та протянула зарядившийся за ночь смартфон. Туи уселась на камень и углубилась в поиски какой-то информации. Она хмурила брови и сосредоточенно тыкала пальцем в дисплей.
Сокол между тем продолжил свою речь:
— Судя по словам Мигеля, Голдберг не был заодно с эволюционистами, раз они говорили, что он «проделывал делишки под носом у шефа». И если даже эволюционисты со всем их арсеналом не смогли найти этого парня, то как мы-то его отыщем?
Я высказал наконец мысль, которая зрела у меня в мозгу с того момента, как мы решили лететь в Лос-Анджелес:
— Думаю, у меня есть одна ниточка. И мы могли бы попытаться ее размотать.
Шесть пар желтых глаз уставились на меня. Я замялся, но отступать было поздно.
— Моя семья живет в Лос-Анджелесе. Наш дом меньше чем в пятнадцати милях отсюда. И если кто и может пролить хоть какой-то свет на все эти загадки, так это мои родители.
— Ты хочешь сказать, они могут назвать имя врача, к которому обращались? — заинтересовавшись моей идеей, спросила Пустельга.
Я кивнул.
— Или, по крайней мере, назвать клинику, в которую ездили, чтобы… ну, все это сделать. — Я плохо владел терминологией, связанной с вопросами экстракорпорального оплодотворения, к тому же мне было неловко еще и оттого, что речь шла о моих родителях. — Прежде чем сбежать из дома, я спросил их про ЭКО, и мама обещала отыскать в архиве все медицинские документы, которые у них остались. Так что, думаю, сейчас мы могли бы их забрать.
— После твоего побега эволюционисты наверняка приходили к твоим родителям, — почти что извиняющимся тоном сказал Филин.
Его слова были словно удар под дых.
— Откуда ты знаешь?
Филин пожал плечами.
— Это… логично.
Теперь я точно должен был повидать моих родных и убедиться, что с ними все в порядке. А что, если они приходили, пока папы не было дома и мама с сестрой остались одни, совершенно беззащитные?
— В таком случае они уже на два шага впереди нас. Мы попытаемся их нагнать, — стараясь не показывать волнения, сказал я.
— Эволюционисты следят за домом, — практически мгновенно откликнулся Филин.
Кулаки сжались сами собой. Мне хотелось отдубасить кого-нибудь хорошенько. Эволюционист вполне бы меня устроил.
— Тогда мы будем особенно осторожны, — скрипнув зубами, сказал я.
— Боюсь, покажется подозрительным, если семеро подростков вдруг разом заявятся к тебе домой, — заметил Сокол. — Не стоит нам идти всем скопом.
— Кто пойдет со мной?
— Я, — хором ответили Мигель и Пустельга.
— А чем заняться нам, пока вы играете в детективов? — спросил Сокол. Он стоял, прислонившись плечом к дереву, и перекидывал камушек из ладони в ладонь.
— Едой, — сказал сидевший на камне Филин.
Туи неожиданно подняла голову от смартфона и громко объявила:
— Ребята, вы должны на это взглянуть!
Она повернула смартфон так, чтобы мы все могли видеть дисплей, и включила звук. Видео было снято камерой телефона: скачущее, лишенное фокуса изображение, постепенно картинка выровнялась, оператор поймал летящего над кронами деревьев человека. Человек планировал, раскинув большие белые крылья. Оператору удалось секунд десять держать в кадре крылатую фигуру, пока она не исчезла за кронами деревьев.
Мы молча уставились друг на друга.
— У него не было хвоста! — сказала Пустельга. — Как он ухитряется летать без хвоста?
— Он просто планировал. На видео он даже крыльями не машет.
— Вероятно, это один из «других», о которых говорили эволюционисты.
— Послушайте, но ведь не бывает белых волос… Верно ведь?
Туи забыла нажать «стоп», следующее видео загрузилось автоматически, и раздался знакомый голос:
— Боже, мы услышали Твой призыв и ожидаем Твоих посланников!
Мигель выхватил у Туи смартфон. Мы сгрудились вокруг него. Я заглянул ему через плечо. На экране красовалась физиономия преподобного Картера.
