К счастью, Хуан оказался в хорошем настроении. Он заинтересованно слушал тщательно отрепетированную байку о том, как арендодатель вышиб меня из квартиры и теперь мне не остается ничего другого, как вернуться в Штаты.
— Ха! — крякнул Хуан, когда я покончил с историей. — Кажется, наш малыш Мигель что-то замышляет!
Я неопределенно пожал плечами, ничего не отрицая и ничего не подтверждая.
Хуан снова одобрительно крякнул.
— Мой мальчик, ты работал на меня достаточно долго и усердно, много дольше и усерднее, чем большинство твоих предшественников — безнадежных payasos[6]. Полагаю, мы сможем договориться. Более того, я подкину тебе на прощание нечто вроде бонуса.
Хуан взял лежавший на столе смартфон, который он выдавал мне всякий раз, когда отправлял с поручением в город.
— Держи. — Хуан протянул мне смартфон. — Он твой.
— Благодарю, босс!
— А, пустяки, мой мальчик. — Хуан беззаботно махнул рукой. — Только не забудь нажать кнопку «заводские настройки» и сбросить все контакты, договорились?
— Так точно, босс.
Я кивнул и последовал за Хуаном в его офис в дальнем конце склада. Плотно прикрыв за собой дверь, я выудил из кармана оба маминых паспорта и положил их на стол перед Хуаном.
— Не фальшивые? — спросил он.
— Нет, босс.
Хуан открыл сейф и отсчитал причитающееся мне жалованье за две недели, прибавил к нему щедрую премию и протянул мне пачку свеженьких хрустящих американских долларов. Я ни секунды не сомневался, что мамины паспорта превратят в фальшивые, прежде чем я успею добраться до американской границы. Но я надеялся, что молитвами бабушки этот грех мне простится.
Я тронулся в путь автостопом. Из-за небольшой выпуклости на спине, которую образовали туго сложенные под рубашкой крылья, да еще в сочетании с нелепыми очками я казался близоруким недотепой с искривленным позвоночником — такие редко вызывают опасения у водителей. Меня подбирали быстро и охотно, мне потребовались всего три пересадки, чтобы добраться до границы Мексики со штатом Аризона. На границе тоже все прошло гладко: офицер едва бросил взгляд на мой американский паспорт.
Проведя ночь в самом дешевом мотеле, который только смог отыскать, наутро я заказал самый большой завтрак, какой только позволяло меню придорожного кафе. Впервые за многие месяцы я не чувствовал себя голодным.
Приободренной той относительной легкостью, с которой мне удалось осуществить первую часть плана и которая уже сама по себе внушала надежду, что я все делаю правильно, я двинулся дальше на запад — в Калифорнию.
Часы, которые я проводил, болтаясь в кузове очередного пикапа или шагая вдоль обочины шоссе в ожидании следующего автомобиля, водитель которого пожелает меня подвезти, были посвящены одному-единственному занятию, ставшему для меня чем-то вроде решения детективной задачки. Я искал в Интернете информацию о «загадочном мальчике с крыльями», которая могла бы навести меня на след Тейлора. Не расставаясь со смартфоном, я одним из первых просматривал новые, только что загруженные видео по теме «мальчик-птица».
Первым в Сети появилось видео, снятое группой студентов, которые отправились в туристический поход в национальный парк, расположенный в нескольких милях севернее границы Калифорнии и штата Орегон. Им удалось отснять ролик на несколько секунд: некто убегает от них, петляя между деревьями; на спине у беглеца видны плотно сложенные коричневые крылья. Студенты преследовали человека с крыльями примерно с полмили, потом прекратили погоню и тут же выложили свое кино в Сеть.
Примерно через час на YouTube появилось еще одно, уже отредактированное видео, где был в замедленном режиме показан момент, когда беглец, петляя между деревьями, делает резкий поворот и на несколько мгновений раскрывает крылья. В углу экрана была сделана врезка для сравнения — фото того момента, когда Тейлор прыгает с крыши больницы и тоже раскрывает крылья. Моментально под видео начали прирастать бесконечные ветки комментариев, где зрители гадали, настоящие это съемки или искусная подделка.
Вскоре полиция выпустила официальное обращение к жителям штата: «Если кому-либо удастся вступить в контакт с Тейлором Оуэном, пожалуйста, постарайтесь убедить его оставаться на месте и дожидаться помощи спасателей. Специалисты считают, что во время прыжка с парашютом Тейлор мог получить небольшую травму головы, которая повлияла на его психическое состояние. По всей вероятности, Тейлор считает, что прикрепленные к его спине бутафорские крылья — настоящие. Родители опасаются, что мальчик может нанести себе вред, если снова попытается „взлететь“».
Я хмыкнул: ах вот оно что, бутафорские крылья! Значит, такую историю вы решили скормить публике?
Словно опровергая выдумки полиции, мои собственные крылья отозвались болью. С тех пор как я покинул Мексику, они почти постоянно причиняли мне беспокойство: зуд и мышечная боль время от времени сопровождались легкой судорогой. Свободная рубашка, казалось, день ото дня уменьшалась в размерах. Похоже, улучшение питания дало новый толчок развитию крыльев — они начали быстро расти. Я должен был как можно скорее найти Тейлора, пока крылья не достигнут таких размеров, что их станет невозможно прятать под рубашкой.
На второй день моего путешествия по Калифорнии, когда я пытался поймать попутку, чтобы двинуться на север от Лос-Анджелеса, в Сети появилась информация, что некая корпорация объявила награду за возвращение Тейлора. А вскоре Интернет взорвался еще одной новостью: в Сеть просочилось видео, снятое спортивными камерами, которые были закреплены на руке и шлеме Тейлора во время его прыжка с парашютом.
Просматривая ролик с падением Тейлора, от которого начинала кружиться голова, я вынужден был опуститься на обочину дороги. Кадр поделили пополам: видеозаписи с камеры на шлеме и с камеры на руке шли одновременно. Вначале все выглядело нормально: взволнованный салага возле открытой двери самолета, инструктор дает обратный отсчет, прыжок.
Затем, после нескольких секунд полета, восторженная улыбка сошла с лица Тейлора.
Сколько бы раз я ни прокручивал начальные кадры записи, при каждом просмотре у меня перехватывало дыхание. Лицо Тейлора было искажено гримасой, он кричал от боли. Внезапно у него за спиной мелькнула какая-то черная тень, и в следующее мгновение его завертело в воздушном потоке. Перед зрителем с тошнотворной скоростью замелькали небо и облака.
