Глушитель убил весь трагизм момента. Пуля прошла через череп насквозь и вылетела наружу вместе с ошметками крови и мозга, Сухацки содрогнулся всем телом и уронил голову. На небритых щеках высыхали последние слезы.
Спрятав оружие, незнакомец подхватил стоящую на полу сумку и быстрым шагом преодолел расстояние до входной двери. Уже у самого порога он замер и, оглянувшись, зорко осмотрел квартиру майора – ничего ли не забыл?
«Кажется, с этим все!»
Ладонь в перчатке легла на дверную ручку.
* * *– Не заперто, – одними губами произнес Майкл.
Лоб его блестел от пота в свете подъездных ламп. В руках была достопамятная «беретта».
Не говоря ни слова, Купер мотнул головой в сторону двери. Во взгляде его был невысказанный вопрос: «Заходим?»
Хокинс облизал пересохшие губы и отрывисто кивнул.
«Давай!»
Купер резко рванул дверь на себя и метнулся в сторону, чтобы капитан мог войти. Держа пистолет в вытянутых руках перед собой, капитан шагнул внутрь. Томительные секунды ожидания, за которые Майкл успел представить добрую дюжину синдикатовцев, одновременно направивших стволы автоматов на вошедшего Хокинса, прервал голос шефа:
– Чисто!
Купер облегченно выдохнул и тоже нырнул в квартиру.
Увиденное заставило его болезненно сморщиться. Злоумышленников видно не было, но вот сам хозяин находился внутри.
Конечно же, мертвый. Это было очевидно, но Хокинс на всякий случай проверил пульс и угрюмо покачал головой.
«Опоздали!..» – мелькнуло в голове у Майкла.
Неизвестные мерзавцы привязали беднягу к стулу, долго избивали его (судя по кровавым ссадинам и гематомам), а потом пустили ему пулю в лоб и убрались восвояси.
– Давай еще кухню с санузлом проверим на всякий случай, – не опуская пистолета, тихо сказал Хокинс. – Мало ли, не успели смыться и теперь прячутся, ждут подходящего момента…
Майкл кивнул и устремился вглубь квартиры. Сердце вновь оживилось, застучало чаще и громче, разгоняя адреналин по жилам, и вскоре каждая клеточка его тела дрожала от напряжения. Костлявая все еще бродила где-то поблизости, Купер затылком чувствовал ее ледяное дыхание, но, возможно, это были лишь отголоски ее недавней трапезы?
В санузле нашлись только старые газеты, стопочкой лежащие на бачке, полная окурков пепельница, которая ютилась в углу, слева от унитаза, да недопитая бутылка дешевого виски рядом с ней. Видимо, в какой-то момент Сухацки умаялся бегать по нужде и решил заливать горе прямо в уютном «кабинете» со встроенными удобствами. Возможно, здесь его и нашли ворвавшиеся в квартиру негодяи, хотя теперь, конечно, восстановить хронологию было практически невозможно.
А еще в санузле жутко воняло. Купер поначалу решил, что майор просто не успел смыть за собой, но потом заглянул в ванну и все понял: дрянной вискарь отказался сидеть в желудке и попросился наружу вместе с ужином и нехитрой закуской.
Зажав нос, Майкл покинул ванную комнату и отправился на кухню. Там тоже царил кавардак, но чуть более умеренный, чем в санузле, – похоже, здесь вечеринка только начала набирать обороты. На полу валялись осколки разбитой бутылки, характерный запах спиртного щекотал ноздри. Дверь холодильника была распахнута настежь, а одна из штор, надорванная до середины, волочилась по полу.
Но на этом все, больше никаких странностей. Ни тебе вооруженных синдикатовцев, ни дыр от снайперских пуль в оконных стеклах. Беспорядок вполне соответствовал состоянию хозяина квартиры, который, если верить Хокинсу, был смертельно пьян.
– Чисто, – в ответ на вопросительный взгляд шефа сообщил Майкл, снова входя в гостиную. – Ну, точней, грязно, но это потому, что он вчера тут пьянствовал.
– Как там у вас, русских, говорят? – кивнув, пробормотал капитан. – Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке? Прямо наш случай…
Купер встал рядом с Хокинсом, окинул взглядом труп Сухацки. Дородный мужчина, настоящий медведь, такого запросто не побороть. Хотя, если он допился до того состояния, когда и сам-то на ногах еле держишься…
– Интересно, почему он так нажрался? – озадаченно произнес Купер. – Что его подтолкнуло?
– Возможно, алкоголизм, – сказал капитан, кивая в сторону бара, дверцы которого были распахнуты настежь. – Но им Сухацки, как я подозреваю, страдал давно.
– Может, он новости посмотрел? – предположил Майкл. – Ну, репортаж с открытия жилого комплекса?
– Как вариант, – кивнул Хокинс. – Настроение было поганое, он выпил, включил телик и увидел, как наших ребят грузят в «труповозки». Ну а потом чувство вины заставило пить дальше, но не угасало, а только росло с каждым «шотом». И письмо Тейлору, как итог всех этих… – Капитан брезгливо пнул лежащую на полу пивную банку: –…обильных возлияний.
– Там еще в ванной недопитая бутылка виски, – сказал Купер. – Наверное, майор заснул прямо на унитазе, а потом пришли ликвидаторы Синдиката и перетащили его сюда.
– Ну-ка, давай тут осмотримся как следует, – произнес Хокинс. – Может, нам повезет найти его мобильник, планшет или ноутбук? В карманах у него пусто, я уже посмотрел. И это… лишний раз ничего руками не трогай, чтобы потом копы нас по допросам не затаскали.
Купер кивнул, и они принялись обыскивать квартиру. Майкл пошел по тому же маршруту, что и прежде – ванная, затем кухня. Чтобы тщательно все посмотреть, потребовалось не больше десяти минут, но ничего, кроме луж разлитого пойла и стеклянных осколков от разбитых бутылок, Куперу найти так и не удалось. Вернувшись в гостиную, он хотел спросить, как успехи у Хокинса, но по хмурому лицу шефа и без слов все было яснее некуда.
– Нас там на ранчо не хватятся? – вытащив из кармана мобильник, чтобы взглянуть на время, поинтересовался Купер.
Было уже около половины восьмого. «Эстрелла» полтора часа как проснулась.
– Джеки предупредит генерала, что мы отъехали по личным делам, – бросил капитан, не оглядываясь.
В сердцах пнув надоевшую банку во второй раз, он подошел к Майклу, упер руки в бока и закусил нижнюю губу – признак глубокого мыслительного процесса.
– Да уж, – проронил он наконец, и в голосе его явственно слышалось разочарование. – Не свезло. Конечно, глупо было на что-то рассчитывать, но и не проверять совсем нельзя – могли ведь что-то забыть… но не забыли.
Он повернул
