– Поехали отсюда, Майк. Пусть им теперь полиция занимается.
Сказав это, капитан первым устремился к входной двери. Купер, не слишком-то желая оставаться с покойником наедине, незамедлительно последовал за шефом.
Они уже садились в «эскалейт», когда к дому подъехала патрульная машина.
– Вот черт, – скрипнул зубами Хокинс, глядя, как из автомобиля выбираются два офицера. – Только засветиться рядом с трупом не хватает…
Майкл подумал, что все это – очередные последствия утаивания пресловутого письма. Даже если их не задержат, полицейские, надо думать, на всякий случай пробьют номера по базе и обнаружат, что черный джип принадлежит сослуживцам убитого майора. К тому же, как предполагал Купер, из легионовцев в этом доме наверняка жил один Сухацки; с учетом этого факта их джип, припаркованный рядом с подъездом убитого, вызовет еще больше подозрений.
Впрочем, какой смысл предполагать что-то там, если полицейские уже идут к черному «эскалейту»?..
– Нам сегодня явно везет, – невесело усмехнулся капитан. – Ладно, сейчас со всем разберемся. Только учти: говорить буду я, а ты просто со всем соглашайся. Понял, Майк?
– Да, сэр.
– Вижу, что понял, – усмехнулся Хокинс. – И, чтобы я ни сделал или ни сказал, не удивляйся. Надеюсь, справишься?
– Надеюсь, сэр.
Не дожидаясь, пока копы постучатся в окно, капитан сам опустил стекло и приветливо сказал:
– Здравствуйте, офицеры. Что-то случилось?
– Добрый день, сэр, – бесстрастно произнес один из полицейских, тощий и с пышными пшеничными усами. – Я офицер Голд, а это – офицер Фишер. – Второй коп, в очках с прямоугольными стеклами и с длинным крючковатым носом, в знак приветствия поднял левую руку. – Простите за беспокойство, но в службу «девять-один-один» поступил звонок от кого-то из жильцов этого дома. Он утверждал, что слышал выстрелы, доносившиеся из соседней квартиры. Вы случайно не в этом доме живете?
– Нет, не в этом, – покачал головой Хокинс. – А в какой квартире стреляли, можете сказать?
Вот она – первая проверка на прочность. Майклу стоило большого труда, чтобы сдержать обещание и не выпучить глаза от удивления. Зачем капитан самолично уводит разговор в эту степь?
Офицеры переглянулись. Видимо, им вопрос Хокинса тоже показался странным.
– С какой целью интересуетесь, сэр? – спросил пшеничные усы.
– У нас здесь сослуживец живет.
И снова – быстрый обмен взглядами. И снова – небывалое усилие воли, чтобы не выказать удивления откровенностью шефа.
«Черт, знал бы я, что он собирается делать, – думал Майкл, равнодушно глядя на стоящих снаружи офицеров, – никогда бы не согласился на его правила!»
– Сто тридцать вторая, – сверившись с записью в блокноте, ответил полицейский.
– Так там наш сослуживец и живет, – оглянувшись на Купера, сказал Хокинс оторопело. – Верно ведь, Майк?
– Да, сэр, – с трудом выдавил помощник.
– И как же зовут вашего сослуживца?
– Майор Сухацки, – без запинки ответил Хокинс.
– Это который из Легиона? – припомнил очкарик. – Так вы тоже из Легиона получается?
– Ну да, – горделиво вскинув подбородок, ответил шеф. – Я – капитан Спайк Хокинс, а это мой помощник Майкл Купер.
– Есть документы, удостоверяющие личность? – спросил пшеничные усы, переводя пристальный взгляд с Хокинса на Майкла и обратно.
– Да, конечно. – Капитан порылся за пазухой и извлек наружу карточку размером с визитку. – Вот мои права.
Пшеничные усы взял в руки документ и с полминуты сравнивал фотографию с физиономией сидящего за рулем человека. Очкарику он права передавать не стал – наверное, не доверял его зрению – и, насмотревшись вдоволь, вернул их владельцу.
– Все в порядке? Похож? – спросил капитан.
– Да вроде, – пожал плечами усач.
– Так а насчет сослуживца… – напомнил Хокинс. – Можно, мы с вами поднимемся?
«Держаться! Он наверняка знает, что делает!»
В принципе, Купер понимал, что за игру затеял шеф – чем больше рвения они проявляют, тем меньше шансов, что их заподозрят в случившемся. В убийстве-то их точно никто не обвинит – эксперты ныне определяют время смерти весьма точно, с погрешностью буквально в десять – пятнадцать минут – но ехать в местное полицейское управление не слишком хотелось. Правда, Майкл не вполне понимал, как весь этот спектакль спасет их от гнева Тейлора, который наверняка придет в ярость, что Хокинс отправился к Сухацки без него.
Впрочем, пока у них хватало проблем и помимо генерала.
– Я даже не знаю, – протянул пшеничные усы.
– Ну это ведь наш сослуживец, офицер, – продолжил упрашивать капитан. – Мы бы хотели быть в курсе, что с ним случилось?
– Ладно, пойдемте, – нехотя разрешил очкарик.
Полицейские дождались, пока Майкл и Хокинс выберутся из машины, и вместе с ними устремились к входу в подъезд.
– Видел вчера в новостях, что у вас там в Финиксе случилось, – сказал пшеничные усы, когда они уже поднимались вверх на лифте. – С ума сойти. И ведь светло так, лето, люди с семьями…
– Мы просто шокированы случившимся, – признался капитан. – Но эта ужасная трагедия подтверждает, что Легион, который возглавляет генерал Тейлор, находится на верном пути.
– Это с чего вы взяли? – удивился очкарик.
– Если какой-то развивающейся организации начинает вставлять палки в колеса более маститая компания, значит, она увидела в этой развивающейся организации конкурента, – разъяснил Хокинс.
– То есть, вы считаете, это все эти убийства Синдикат устроил? – уточнил пшеничные усы. – Я вас правильно понял?
– И взрыв в Вашингтоне, – кивнул капитан. – Особенно взрыв в Вашингтоне.
Майкл старался держаться тише воды, ниже травы. Вклиниваться в беседу более опытного и статусного Хокинса с полицейскими офицерами не было никакого желания. Капитан за годы сотрудничества с Тейлором наловчился вести долгие пространные беседы, а вот среди снайперов болтунов не водилось вовсе – одни скучные молчуны. Оно как бы логично и понятно: разговорчивые в боевых условиях погибают вперед прочих. Но сейчас, на гражданке, ему бы, конечно, хорошо подвешенный язык не повредил.
– Ну, там вроде бы похоже, – нехотя признал очкарик. – Столица все-таки. Уоррен имеет там хорошую поддержку.
– Скажите лучше, где он поддержки не имеет, – усмехнулся капитан.
Характерный
