– Да ничего особенного. Пока нас расспрашивали, есть ли у майора враги и не было ли у нас с ним конфликта, приехали эксперты и живо выгнали нас с места преступления. Пока один продолжал болтать со мной и Майком, второй позвонил в соседскую дверь, и ему открыла древняя глухая старушка, которая, разумеется, никаких выстрелов не слышала и уж точно не звонила в «девять-один-один».
– То есть полицейских вызвал либо какой-то другой сосед, либо… сам убийца?
– Я склонен думать, что сам убийца, сэр. Таиться ему, во всяком случае, бессмысленно – он чисто сработал и ушел. Ну и Сухацки не просто ведь умер в бою – это была показательная казнь, а заодно очередная попытка повлиять на вас.
– Такое ощущение, что наниматель меня совсем не знает, – покачал головой Тейлор. – Остановиться – значит, сдаться, поддаться на их провокацию.
– Боюсь, если мы не отступим, они просто завалят вас телами, – заметил Хокинс. – По крайней мере пока к этому все и идет.
– И что же вы предлагаете, капитан? Выбросить белый флаг?
– Не знаю, сэр. Пока что не знаю.
– Тогда довольно об этом, – веско произнес генерал. – Терпеть не могу пустую демагогию.
Он вернулся к стулу и рухнул на него.
– Вы уже проверили предателя Сухацки?
– Да, сэр, – ответил Хокинс. – Судя по всему, майор был крысой со стажем: по крайней мере на его банковский счет уже два с половиной года поступали определенные суммы с пятью нулями.
– Удалось отследить эти перечисления?
– Нет, но очевидно, что это никак не связано с его службой в Легионе.
– Да уж, – протянул Тейлор. – Как сказала бы Таня, пригрел змею на груди.
– Как она, кстати? – воспользовавшись упоминанием о Шуваловой, поинтересовался Хокинс.
– Более-менее. Нос, как оказалось, не сломан, да и в остальном – порядок. Жалко ее. Какими же сволочами надо быть, чтобы вмешивать в нашу войну невинных горожан и женщин?
– Ну, не зря ведь говорят, что на войне все средства хороши, – пожал плечами капитан. – Это тоже стратегия.
– Стратегия банкира, – раздраженно поправил генерал. – Эдвард, видимо, решил, что раз его в Англии никто не щадил, то и он не обязан делать какие-то послабления.
– Синдикату чужды моральные принципы, сэр. Странно, что вы до сих пор удивляетесь их методам.
– Черт с ними всеми, – махнул рукой Тейлор. – Я очень надеюсь, что однажды мы положим этому конец.
– Что вы думаете о предупреждении насчет Ирана, сэр? – спросил Хокинс.
«Ответьте „нет“, прошу!» – мысленно взмолился Майкл, с надеждой глядя на генерала.
– А что я должен о нем думать?
– Хм… Я имел в виду, не собираетесь ли вы часом в Иран? – перефразировал вопрос Хокинс.
– Вы считаете, я бы не сказал вам об этом? – удивился генерал. – Разве я когда-нибудь утаивал от вас что-то? Вы, черт возьми, мой адъютант!
– Я просто уточнил, сэр, – пожал плечами капитан. – Я помню, что вы не собирались в те края, но с утра могло многое измениться…
– Поверьте, капитан: если бы что-то случилось… – начал было генерал, как вдруг экран его ноутбука ожил, а динамики разразились звуковым сигналом.
Майкл и Хокинс почти синхронно вытянули шеи. Тейлор медленно повернул голову и уставился на экран.
– Письмо пришло, – недоуменно пробормотал генерал, будто электронные сообщения приходили к нему на ящик до того редко, что он уже и думать забыл о существовании такой функции.
Хокинс заметно напрягся, Майкл облизал пересохшие губы.
– С постороннего адреса какого-то, – прищурившись, сообщил Тейлор. – Какой-то он… странный.
– Позволите взглянуть? – кашлянув, вызвался Хокинс.
Генерал буквально на пару секунд завис, а потом, словно спохватившись, буркнул:
– Да, разумеется.
И поднялся со стула, уступая место капитану. Тот опустился на жесткое сиденье, невольно скривился – и как генерал сидит вообще на этой деревяшке? – и наклонился к экрану, чтобы прочесть адрес отправителя. Майкл, сгорая от любопытства, подался вперед.
– Буквы – цифры… – пробормотал Хокинс. – Как будто случайно сгенерированный, специально для отправки письма, надо понимать. Открываем? – Он вопросительно посмотрел на генерала.
– Конечно же, открывайте, – кивнул Тейлор. – Для этого ведь вы и сели за машину.
Хокинс взялся за мышку, неловко вильнул курсором к сообщению и двойным кликом развернул его на весь экран.
Текст письма гласил:
«Уважаемый генерал Тейлор!
Пишет Вам полковник Синдиката Тайлер Мэдлэнд.
Прискорбно говорить подобное, но мне начинает казаться, что Вы не настолько умны, как о Вас говорят. По крайней мере пока что любые мои попытки до Вас достучаться оборачиваются ничем. Мне кажется, мы должны решить наши разногласия раз и навсегда. Для этого я предлагаю Вам встретиться в Иране и обсудить текущую ситуацию тет-а-тет. Координаты приведены ниже. Я буду ждать Вас в указанном месте послезавтра, ровно в восемь вечера по северно-американскому восточному времени. Если вы проигнорируете мое письмо, я обещаю, что буду и дальше пытаться во что бы то ни стало вас образумить, каких бы усилий мне это не стоило. Надеюсь, вы понимаете, о чем я.;)»
– Ты посмотри, еще и смайлик… – проворчал генерал, дочитав.
– О чем он толкует, сэр? – спросил капитан, покосившись в сторону босса.
– В каком смысле – о чем? – нахмурился Тейлор.
– Вот тут. – Хокинс ткнул пальцем в монитор. – Он говорит, что «все попытки до вас достучаться оборачиваются ничем». С самими попытками вроде бы понятно. Но почему он сделал вывод, что не смог до вас достучаться? Судя по его письму, вы, сэр, продолжаете делать что-то, что совсем не по душе Синдикату. Так о чем идет речь?
– Вы что же, совсем берега потеряли, капитан? – раздраженно произнес генерал. – Что еще за допрос с пристрастием?
– Я просто хочу понять, сэр, – сдержанно ответил Хокинс, – почему все это началось именно сейчас?
– Мне нечего вам сказать, – покачал головой Тейлор. – Вы все время были со мной – и в Вашингтоне, и в Финиксе.
– Но…
– Я не собираюсь перед вами оправдываться, – оборвал
