Капитан, однако, не спешил высказываться – некоторое время он молча покусывал нижнюю губу, рассеянно глядя сквозь помощника. Купер не торопил шефа: он прекрасно понимал, до чего непросто Хокинсу слышать подобные заявления. Капитан в отличие от Майкла знал Таню не первый год, и потому представить ее в роли изменника ему было куда сложней, чем новоиспеченному помощнику. И каким бы беспристрастным себя Хокинс не мнил, личная привязанность все равно накладывала свой отпечаток: Купер готов был спорить, что прямо сейчас внутренний голос капитана ищет любую возможность отвести подозрения от Тани… но, судя по хмурой мине шефа, не может ее найти.
– Даже не знаю, что сказать, – признался Хокинс наконец. – В твоей гипотезе, не спорю, есть логика. Но я за Таней приглядываю с той самой поры, как она устроилась к Тейлору. Не могла она связаться с Синдикатом, ну никак.
– Вам видней, сэр, – пожал плечами Купер. – Но я бы все-таки присмотрелся к ней – так, на всякий случай.
– Присмотрюсь, – пообещал капитан. – Обязательно.
Он задрал голову и, прищурившись, уставился на овал солнца в ясном летнем небе.
– Ты, кстати, подал мне интересную мысль, – сказал Хокинс с усмешкой.
– Связанную с Таней? – нахмурился Майкл.
– Ага, – кивнул капитан. – Думаю, предложить генералу взять ее с собой в Иран.
– Что? – вырвалось у Купера.
Удивлению его не было предела. Может быть, Хокинс просто шутит? Ну зачем им действительно брать Шувалову в Иран?
– Ну а что? – пожал плечами капитан. – Если Таня как-то связана с Мэдлэндом, она сама себя выдаст.
«Ну вот, теперь он развеял последние сомнения по поводу серьезности своих намерений…»
– Я думаю, генерал не станет брать ее с собой, – покачал головой Майкл. – Заметно, как он ею дорожит. А в Иране будет опасно.
– А оставаться здесь ей не опасно? – хмыкнул капитан. – Что, если Таню убьют, пока мы будем в Иране? Пока она рядом с Тейлором, он сможет ее защитить…
– Мне кажется, это все-таки не самая лучшая идея, сэр, – понимая, что отговорить Хокинса вряд ли удастся, Майкл тем не менее предпринял последнюю попытку. – Если Таня погибнет в Иране…
– Тейлор это переживет, – докончил за него Хокинс. – Еще больше возненавидит Синдикат – да. Но – переживет. Это война, Майк. Здесь гибнут люди. Ты сам вчера едва не погиб от шприца убийцы в толпе. Таню сбросили с дороги… если она не врет. А представляешь, какой соблазн для снайпера, глядящего на генерала через прицел винтовки, нажать на спусковой крючок? Одним выстрелом обезглавить главного врага Синдиката – чем не подвиг? Но снайпер не стреляет – потому что нет приказа. И пока они не осмелятся убить Тейлора, Легион будет жить. Без тебя, без меня, без Тани. Но не без генерала. Он – сердце всего движения. И если Шувалова-Смит действительно замешана в заговоре против Тейлора, наша совместная поездка в Иран, думаю, расставит точки над «i».
Сказав это, Хокинс устремился обратно к дому.
Майкл, угрюмо глядя себе под ноги, отправился следом за шефом. Он склонен был согласиться с последним утверждением капитана насчет того, что поездка расставит все точки по своим местам. Вот только, честно говоря, телохранитель очень боялся, что окончательно расположение этих точек не придется по вкусу ни ему, ни Хокинсу, ни генералу.
* * *Нет ничего хуже томительного ожидания.
Майкл знал об этом еще с младых ногтей. Что тогда, что сейчас он буквально не мог найти себе места и метался, словно тигр в клетке, из одного угла дома в другой. Хокинс будто нарочно избегал встречи с помощником; по крайней мере после того памятного разговора о Тане и грядущей поездке в Иран шеф как в воду канул. Остальные обитатели ранчо были заняты повседневными делами и не очень-то горели желанием общаться с новичком. Вероятно, именно поэтому Купер в итоге оказался на крыльце рядом с таким же умирающим от скуки бедолагой. Только что Майкл сидел один, рассматривая проплывающие по небу облака, как вдруг послышался скрип дверных петель, а затем и знакомый голос:
– О чем задумались, сэр?
Купер оглянулся на Айвена. К удивлению телохранителя, он продолжал таскать тот же наряд, в котором щеголял в самый первый день. Даже смешные кроссовки, столь же яркие, как платье его матери, были на прежнем месте.
«Наверное, Джеки купила ему этот наряд совсем недавно, – подумал Майкл, – вот он и таскает его постоянно, щеголяет обновкой. Бедный малый…»
– Да так, ни о чем, – сказал Купер вслух. – Просто любуюсь облаками.
– Можно с вами посидеть? – спросил Айвен. – В комнате душно, надоело.
– Сиди, конечно, – с улыбкой разрешил Майкл.
Он был рад любой компании – лишь бы не сидеть одному.
Негритенок сбежал по лестнице и, усевшись на ступеньку рядом с Майклом, тоже уставился на небо.
– Что вы там увидели, сэр? – спросил он недоуменно. – Смотрите так пристально…
– Облака, Айвен. Ты разве не любишь на них смотреть?
– Если честно, то не очень-то, сэр, – серьезно сказал мальчишка.
– И почему? – удивился Майкл. – Я вот в твоем возрасте постоянно ими любовался.
– Мам говорит, что это пустая трата времени, – произнес Айвен. – И смотреть надо не в небо, а под ноги, иначе можно в люк провалиться или еще куда.
Куперу потребовалось все его самообладание, чтоб не прыснуть.
– Советы твоей мамы, правда, очень дельные, – сказал Майкл. – Но сейчас ведь ты сидишь, не идешь, а значит, никуда свалиться не можешь.
– Свалиться-то нет, – признал Айвен. – Но, сдается мне, вот тот громила, – он мотнул головой в сторону скучающего у двери караульного, – только и ждет, пока я задеру голову, чтобы стащить мой кошелек.
Тут уж Купер не сдержался – захохотал в голос. Великан, на которого указывал негритенок, одарил Майкла раздраженным взглядом – мало, что сидит весь день без дела, так еще и веселиться вздумал! – и демонстративно отвернулся.
– Нет, ты точно будешь звездой какого-нибудь «стенд-апа» или чего-то подобного, – отсмеявшись, пообещал Купер. – У тебя-то, поди, и кошелька нет?
