– О да, – подхватила Амалия, – за садом – целое поле маков. Вы придете в восторг, ваше высочество.
Оба уставились на меня, ожидая воодушевленного согласия провести недельку за городом.
– Увы, – причину для отказа нашла быстро, – не желаю вновь увидеть вашего брата. Полагаю, он сейчас в Лагучи.
Интересно, предложит ли герцог выставить вон собственного сына? Или соврет, будто Тео в фамильном замке? Не угадала. Герцогу наскучили светские беседы, и он перешел в наступление:
– Ваше высочество, могли бы вы уделить мне пару минут вашего драгоценного времени?
Теоретически можно остаться, а практически – нет. Пришлось ненадолго покинуть благородное собрание. Амалия тенью увязалась следом, заставляя нервничать еще больше.
Краем глаза я заметила Леонсию, которая под каким-то предлогом направилась в ту же сторону. Надеюсь, фрейлина не бросит и в случае опасности позовет на помощь. Герцог тут же нарушил мои планы:
– Леди Марек, не беспокойтесь, чести ее высочества ничего не угрожает. Можете вернуться на место.
И фрейлине пришлось. Пойти наперекор канцлеру она не посмела, уж больно сурово он на нее посмотрел, многообещающе.
Герцог отвел меня в кабинет Лики, хотя обставил все так, будто принцесса, то есть я, сама выбрала его для разговора с важным просителем. Верная отцу Амалия замерла на часах у двери, ясно давая понять: попытка к бегству обернется провалом. Мышеловка таки захлопнулась.
Нервно поглаживала одно из подаренных Риоре колец, то, с возможностью перемещения. Его я приберегла на потом, если придется совсем худо. Благо по мановению волшебной палочки в дом бывшего советника не перенесешься, требуется время. Не попросишь же герцога обождать, пока я все необходимые манипуляции проделаю?
– Итак?
Я не собиралась отдавать инициативу. Прошла к столу и покосилась на кресло: отодвиньте, мол. Канцлер выходку проглотил, согласился исполнить обязанности слуги, хотя выражение лица намекало: в первый и в последний раз.
Уселась, нарочито долго, скрупулезно разглаживая юбки, и кивнула:
– Слушаю вас. Вероятно, вы хотели извиниться.
Лоон поперхнулся. Разумеется, ничего подобного он делать не собирался. Я же радостно ухватилась за возможность вести беседу по своим правилам.
– Безусловно, хотели, – капризная принцесса во всей красе, даже губы надула. – Это было… отвратительно, милорд. Сначала ваш сын, потом вы. Придется переговорить с отцом. Но не сегодня, не желаю портить праздник.
Господи, как тяжело-то! И играть, и не впадать в панику. Я же вижу, как подергиваются уголки губ герцога, понимаю, что таится за угрюмым молчанием.
– Я от своих слов не отказываюсь, ваше высочество, – противник не собирался идти на попятную, – могу еще раз повторить, что вы – вздорная девица.
– Вы употребили другие выражения, – напомнила я, буравя взглядом стрелки часов.
Скорей бы уж встать, сослаться на подготовку к балу. На нее требовалось часа четыре, то есть на козни у канцлера ровно полчаса, ну, минут сорок, если меньше отмокать в ванной.
– Зачем с ней возиться?! – вступила в разговор Амалия, с легкостью сбросив маску верной подруги. – Либо ты выходишь замуж за Тео, Лика, либо не выходишь вообще. Я слишком долго терпела капризы. Надоело!
Настоящая принцесса окаменела бы от такой перемены, вот и я замерла с открытым ртом. Даже играть ничего не пришлось, настолько удивило меня поведение Амалии. Пусть я догадывалась, что она пляшет под дудку отца, но стать полноправным игроком?..
– Она не Лика. – По губам герцога расползлась гаденькая улыбка. – Верно, ваше высочество?
Последние слова он произнес с нескрываемой издевкой.
По спине стекла струйка холодного пота. Неужели таки Брайн?.. Да нет, королева. Правильно, зачем говорить мужу, когда лучше поделиться выводами с союзником.
– Ну же, – герцог подошел вплотную, – признание облегчает душу.
Глаза заметались в поисках спасения. Мелькнула шальная мысль запустить в канцлера тяжелым пресс-папье и попытаться сбежать через потайную дверь. Ее я обнаружила абсолютно случайно, когда рассматривала шпалеры.
– Вы сошли с ума, ваша светлость. – Нет, без боя не сдамся. – Я давно заметила признаки помешательства. Все верно, вы больны, иначе не посмели бы оскорблять особу королевского рода.
– Особу королевского рода? – рассмеялся герцог и неожиданно ухватил меня за руку. – Подарок Тео, говорите? Ну-ка посмотрим!
Взвизгнула и вцепилась в ладонь Лоона зубами. Нельзя позволить рассмотреть кольцо Риоре, ни в коем случае нельзя! Герцог взвыл и, ругаясь, отпустил. На помощь ему пришла Амалия, проявившая недюжинную ловкость и силу для хрупкой девушки. В четыре руки они таки стянули кольцо; оно перекочевало в карман канцлера.
– Вот ведь дрянь!
Цедя воздух сквозь зубы, Лоон перевязал платком пострадавшую руку.
Промолчала, сверля брюнета полным ненависти взглядом. Не сомневалась, что они с Марианн в одной лодке и нас с отцом из списка живых точно вычеркнули. Не то чтобы я полюбила Эдвина после того, что он сотворил с графом Мейнихом, пусть из-за чувств к матери, это стало проблематичным, но понимала: королевству нужен законный монарх.
– Показать ее кузену?
Амалия встала рядом со мной, контролируя каждое движение.
– Потом! – отмахнулся канцлер. – Пусть сначала обручится с Тео.
– А если брак признают недействительным? – наморщила нос мнимая лучшая подруга.
– Не признают, – вновь сверкнул зубами герцог и обратил взор на меня. – Занятно, – пальцы ухватили за подбородок, побуждая подняться, – я догадываюсь, кто вы.
– О чем вы, отец? – нахмурилась Амалия. – Я решительно ничего не понимаю! Как вы можете знать безвестную девчонку под иллюзией?
– Э, нет, иллюзия только изменила возраст. Поверь магу: для полной трансформации нужно слишком много силы, такой ни у кого нет.
Гулко сглотнула и безуспешно попыталась избавиться от его пальцев.
– Страшно? – вкрадчиво поинтересовался Лоон и провел пальцем по уголку моего рта. – Я предлагал по-хорошему, но другой мир сделал упрямой. Как вас назвали, напомните. Королева Анна так горевала!
– Руки уберите, – мрачно процедила я, – а то палец откушу. Могу и ударить. В отличие от Лики воспитанием обделена.
Слова произвели обратный эффект – герцог рассмеялся и попросил дочь:
– Милая, оторви шнур вызова слуг. Зачем подвергать ее высочество искушению? И приготовь чистый платок на случай, если она окажется несговорчивой.
Амалия поспешила лишить меня связи с окружающим миром.
Запаниковала. Что значит – «окажется несговорчивой»? Они собрались меня похитить или?.. Яблоко от яблони недалеко падает, но какой герцогу прок? Честь опорочить? Ох, а ведь точно, в давние времена подобные вещи высоко ценились, и девушка, скрывая позор, пошла бы на все.
– Так, на всякий случай: в моем мире свобода нравов. Если очень хочется – пожалуйста, не напугаете.
Канцлер вновь рассмеялся, от души, до слез и наконец-то отпустил.
– Ты решила?.. Ох, не могу! Да не нужна ты мне!
И на том спасибо, а то несговорчивость – двусмысленное слово.
Амалия явно не понимала, о чем мы, и в недоумении переводила взгляд с отца на меня. Герцог не спешил объяснять. Прыснув в последний раз, кивнул дочери на дверь: иди на пост, жертва никуда не денется. Недовольная Амалия протянула отцу платок и отошла.
– А теперь к делу. Надеюсь не прибегать к магии. – Канцлер
