– Приёмо-передатчик на «Муле» разбирают. Твоим распоряжением прикрываются.
– Держи руку на пульсе. Напомни им, чтобы системный блок не трогали.
– Хорошо.
– А чем вы с Ли занимаетесь? – скрежеща зубами от неприятного электроимпульсного массажа простреленной конечности, поинтересовался Северов.
Захомутав в свои руки карту гравитационных полей, скачанную с мозгов корабельного ИИ вражеского корвета, Ли преисполнился нездорового энтузиазма и, кажется, немного тронулся умом. Иначе объяснить нездоровый блеск узких глазок-семечек не получалось. Забыв о ранении и китайском акценте, математик словно торнадо ворвался в палату Богдана. Куда, спрашивается, делась китайская невозмутимость и железная выдержка? Опасаясь за душевное здоровье флегматичного подчинённого, Северов, под протокол, разрешил задействовать двадцать пять процентов мощностей Марьи для расчётов по сопряжению гравитационных полей аномальной зоны Аюя. По словам самого Ли, он нащупал какую-то закономерность, и если его безумная теория найдёт подтверждение в математике и физике, то это станет открытием тысячелетия. На что Богдан фыркнул, усмехнулся и подумал, что подтверждение идей китайского гения имеет высокие шансы превратиться в грандиозное «закрытие». Подобный исход был более вероятен.
Предпосылки этому были самые что ни на есть сквернейшие. Не хотелось думать о плохом, но по инструкции им ещё сутки назад должны были «отстрелить» бот или контейнер с дроном и разведывательной аппаратурой. Ни дрона, ни бота, ни аппаратуры. Связи нет. Что происходит на «большой земле», неизвестно. То ли боевых судов у каас оказалось больше, чем они думали, то ли разрушения на главной вахтовой станции гораздо масштабней, чем показанные на последнем сеансе свези. Или произошло то, о чём совсем не хотелось думать. Тогда строительному участку останется единственный возможный выход – запустить на вахтовом посёлке автоматический маяк с зашифрованным посланием для правительственных структур Провала, а самим перебираться на Свон. Выжить на кислородосодержащей планете земного типа всяко проще, чем загибаться от голода и холода на заброшенной вахтовой станции.
Как лицо, облаченное властью, Северов обязан был предусмотреть и этот крайний вариант, и предусматривал, с помощью Марьи составляя списки всего, что они могли утащить с собой на корвете. В успешности рейда последнего Богдан почему-то больше не сомневался. Команда мстителей мотивирована сверх всяких разумных мер и расчистит людям площадку под основание колонии. А пока не случилось самого страшного, все силы брошены на восстановление нормального рабочего графика строительства транспортного кольца, вернувшегося на предписанные трехмерные координаты. Заинструктированные ремонтные бригады восстанавливали внешнюю обшивку ополовиненной станции и сдирали всё возможное с разрушенной оранжереи. Перед ремонтниками Богдан поставил задачу воссоздать баню Михаила Шкарпетко с учётом её переноса на принтер, ставший пристанищем большей части персонала. Четверть уцелевших модулей «Мулами» перетащили к принтеру, состыковав их со стыковочными узлами обзорной галереи. Валентиныч на подведомственной территории вырастил настоящие джунгли, в дополнение к которым осталось организовать подобие быта. Куски ледяного астероида не пострадали, так что с водой, кислородом и водородом для реактора проблем не предвидится. Хоть что-то хорошее в бочке с отборным гуано. Персонал требовалось занять делом, и он его занимал всеми возможными способами: на станции, на принтере, на кольце. Без работы никто не сидел, обе смены вкалывали в поте лица. Единственным выпавшим из общей обоймы стал Ли, но это совсем другая история.
– Вот, – перед Богданом высветилась странная голографическая конструкция, напоминавшая схематическое изображение перевёрнутого зонта – опрокинутая полусфера с толстой ручкой в центре, от которой расходятся спицы.
– И что это за национальное китайское творчество?
– Карта гравитационных полей аномалии с главными силовыми линиями в секторе строительства тоннеля. Затемнённые зоны с лакунами – это неисследованное пространство. Залитый жёлтым цветом сектор, соответственно, исследованная каас область.
– И в чём смысл этих художеств? Только, Марья, без зауми, объясняй как тупому штурмовику. Дай сухую выжимку.
– Даю выжимку, – снисходительно сказала ИИ. Будь у Марьи плечи, она непременно пожала бы ими. – Несмотря на кажущийся хаос, небесная механика, а тем паче гравитационное взаимодействие, подчинена жёстким законам. Все исключения скорее подтверждают правила.
– Ишь ты, какая умная стала, мне прямо страшно. С данной аксиомой я знаком, проходил в школе, – кивнул Богдан, – опустим фундамент. Давай дальше.
– Хорошо. Как видно на представленной схеме, гравитационная аномалия является жёстко структурированным образованием.
– Согласен. Шарик в пятнадцать парсеков за миллиарды лет мог давно рассосаться, а не рассасывается, значит, на него воздействуют как внутренние, так внешние факторы. Так?
– Так. Но это не главное, – Марья выдержала мхатовскую паузу, – Ли уверен, что конфигурация полей позволяет прыгать из центра сферы на внешнюю плоскость одним тяговым импульсом.
– Ну, и… Что?! – вскочить Богдану не дал медицинский дрои-массажист, удерживающий пострадавшую ногу в захвате. – Маша, детка моя, ты понимаешь, что эта информация из разряда «перед прочтением сжечь»?
– Понимаю, – спокойно ответила ИИ.
– И почему раньше об этом никто не додумался?
– А раньше кто-то составлял подробную карту полей Аюя? – вопросом на вопрос ответила Марья.
– Та-ак, всё равно, – проснувшийся скептик страдал неверием, – почему в Провале мы подобного не наблюдаем?
– Провал сжат подобно зерну чечевицы или веретену, конфигурация аномалии другая, да и мощность Провала не поддаётся никакому сравнению с Аюем. Это две несоизмеримые величины.
– Ладно, убедила… Как ты думаешь, каас догадываются об особенности аномалии?
– Вряд ли, иначе нас давно бы разложили на атомы. Надо быть Ли, чтобы задуматься до чего-то подобного. Таких уникумов раз-два и обчёлся на всю галактику.
– Кто ещё знает о ваших… вашей работе и, так сказать, результатах измышлений?
– Я, Ли, вы третий.
– Вызови Ли ко мне, посекретничаем с товарищем с глазу на глаз. Сдаётся мне, на Хань дорога ему отныне перекрыта, придётся парню довольствоваться Пандорой. Ничего, невеста приютит, пригреет и приласкает. Бабы у нас сердобольные. Марья, запиши под протокол…
Богдан продиктовал шестизначный цифровой код, присовокупив к нему буквенную бессмыслицу. Только что проект сотрудника с китайскими корнями получил высший уровень секретности и главный приоритет. На решение математических задач и прочие нужды исследователя передавалось семьдесят процентов ресурсов Марьи, а все результаты подвергались двойному шифрованию персональным кодом начальника участка. В случае повторной атаки на станцию Марья была обязана уничтожить блок с инфокристаллом, содержащим результаты исследований, а вся «святая» троица лишалась права сдачи в плен в любом виде. Хоть тушкой, хоть чучелком.
