– Я же знаю, что ты меня хочешь, – зашептал он мне на ухо. – Пойдем!
– А она? – спросила я, кивая на удивительно спокойную девушку. Спросила просто от неожиданности, так-то я не собиралась вести диалог с этим подлецом, и уж точно не собиралась с ним никуда идти.
– Она? – спросил подлец таким тоном, словно уже успел забыть о блондинке. – Она тоже меня хочет! – уверенно сообщил. – Можем втроем…
Тут я, наконец, отмерла и вырвалась. Был соблазн врезать коленом, но почему-то не стала. А вот смолчать не смогла.
– Ошибаешься, Никита Рекунов, я не хочу тебя. Я хочу киару!
И я ушла, приложив максимум усилий, чтобы не разрыдаться прямо там.
Конечно, я заметила, что Никитос словно пьяный, наверное, он перебрал того странного фрукта, которым меня угощал киару, но что с того? Не зря же говорят – что у трезвого на уме, то у пьяного на языке! Впрочем, совсем отмахнуться от этого я не смогла и, проклиная собственное слабоволие, остановилась у каюты киару. Кто еще подскажет мне, какие эффекты могли возникнуть от их инопланетной пищи?
Киару, конечно же, не открыл, наверное, не было его, но я постучала еще и еще, как обычно безрезультатно, и со стоном прижалась руками и лбом к упрямой двери. И чуть не упала – дверь неожиданно поддалась, и я влетела в совершенно пустую каюту, а предательница-дверь закрылась, как ни в чем не бывало. И я не смогла ее открыть!
Ну почему так всегда? Если уж день не удался, то совсем! Как будто мало мне предательства Никитоса, так теперь еще предстоит умереть от стыда здесь, в каюте киару. Вот я невезучая! Дверь, ну дверечка, откройся, а?
Я попробовала все, что мне пришло в голову. Вернее, все, что успело прийти. На совсем уж безнадежном варианте «сим-сим, откройся» раздался голос, от которого и в более спокойных ситуациях мое сердце сбивалось с ритма.
– Мария Романова, какой… сюрприз! – протянул киару, и не знаю, смог ли бы кто-то другой так выразительно сообщить, что сюрприз нисколечко не приятный. Выразительные паузы – это искусство.
Вообще, появление хозяина каюты стало для меня тоже сюрпризом – я думала, он придет снаружи, и что у меня есть еще время, а он пришел из ванной и… уже пришел. А если был в душе, то, может, еще и не одетый. На этой мысли я инстинктивно зажмурилась и, кажется, покраснела. Можешь сколько угодно обижаться, что я не смотрю на тебя, киару, но я и не буду смотреть, пока не докажешь, что ты в одежде!
– Я могу вам чем-то помочь? – устало вздохнул он, видимо, не дождавшись реакции на заявление о сюрпризе.
Вот неужели не понятно, что человек, вжавшийся в дверь, хочет уйти? Впрочем, он, вероятно, хочет узнать, зачем вообще пришла и главное – как, а я… я почувствовала, как меня начинают снова душить рыдания и что я не в состоянии пока сколь-нибудь ясно разговаривать. И рассказать киару, зачем пришла – никогда не смогу, это все слишком унизительно. Только не ему. Так что я буду тупить и молчать, и, наверняка, он решит, что я пришла, чтобы что-нибудь еще украсть или испортить…
Возможно, я всхлипнула, а может, вздрогнула, или же киару просто надоело ждать, но меня вдруг взяли за плечи и развернули.
– Мария, – сказал киару, и от того, как он это сказал, а может, от того, что оказался совсем рядом, я, наконец-таки расплакалась и сползла по двери, закрывая лицо руками. Вот что он обо мне подумает? Что я истеричка. Я уже и сама про себя так думаю, только сделать ничего не могу.
– Расскажете, что случилось? – спросил киару, судя по звуку, опускаясь на пол рядом со мной.
– Нет, – сказала я, всхлипывая. – Не могу, простите. Все хорошо. Я сейчас уйду, я вообще случайно к вам попала…
– Случайно? – переспросил синеглазый, и мне показалось по тону, что он чуть улыбается.
Ну, да. Звучит неубедительно, согласна. Но доля правды в этом есть.
– А куда вы хотели попасть?
Я пожала плечами, хотя надо было, наверное, ответить, что к себе.
– А откуда? – уже точно улыбаясь, спросил Айрдан, надо бы все-таки уточнить у кого-нибудь его полное имя. А то он меня по имени и фамилии, а я фамильярничаю. Правда, исключительно в мыслях – к самому киару я, кажется, вообще никак еще не обращалась, но все же. У него самого спрашивать как-то неудобно… и в то же время, у кого еще-то?
– Из того зала, куда нас в первый день привели, – зачем-то рассказала я и даже испугалась, что он сейчас бросится туда, или начнет выпытывать, что именно меня расстроило там. Но нет.
– Вы сегодня вообще ели? – спросил неожиданно он вместо этого, и я кивнула – действительно ела. А он все-таки заметил, что я не появлялась в столовой? Заметил, но не зашел. Показательно. – Я еще не ужинал, поедите со мной?
– Там? – с грустью спросила я, перестав уже всхлипывать, но не отнимая рук от лица – как выглядит в реальной жизни, а не в кино, зареванная девушка, лучше никому не показывать. По крайней мере, зареванную меня – уж точно. Даже инопланетянам.
– Здесь, – сказал он. – Я принесу… И если вам нужна ванная, можете воспользоваться. У вас есть пожелания?
– Есть, – сказала я, начиная подглядывать за киару сквозь пальцы. – Аггру. И побольше.
Нет, это я не «напиться» с горя, а строго в научных целях – что может быть лучше эксперимента? Испытаю на себе действие. И если меня потянет после этого зацеловать кое-кого, как Никитоса – ту бледную моль, то, что ж, мы будем, по крайней мере, квиты.
Пока киару одевался – я почти не подглядывала, к тому же, ничего нового не увидела, штаны на нем уже были, когда я посмотрела… ой, о чем это я, еще ведь и не нюхала эту самую аггру сегодня, а мысли уже куда-то поскакали… В общем, пока он одевался, я отползла от двери в сторону и прислонилась к стене, а когда он ушел, больше ничего не сказав, но, кажется, наградив меня долгим внимательным взглядом, бросилась в ванную.
Умыться холодной водой, еще и еще, холодную воду к глазам, и все равно – видок ужасный. Может, попросить киару выключить или приглушить свет? Но не сидеть же мне в ванной, пока он не вернется? И когда же он, наконец, вернется? Что так долго-то?
Я аккуратно приоткрыла дверь и наткнулась на внимательный взгляд синих глаз. Оказывается, он давно уже вернулся. И еды принес. И лицо мое зареванное теперь уже точно рассмотрел. Ну и ладно.
– А почему все-таки семнадцать, если нужно десять? – спросила, присаживаясь напротив киару за этот возмутительно
