– Если еще раз передумаете, – уже в спину сообщил мне киару, – заходите. И просто заходите.
Я не стала уже отвечать, шагнула внутрь каюты, силясь стереть с лица идиотскую улыбку, но она не уходила. Ну и пусть.
Глава 11
Эти инопланетяне… себе на уме
Следующим утром под дверью каюты меня ждал Никитос. Он был бледен, взволнован и серьезен, как никогда.
– Машуня, – сказал он, – прошу, выслушай!
С одной стороны, я теперь, кажется, могла его понять – меня тоже плющило вчера, срывая все гайки и тормоза и заставляя домогаться киару, с другой… я ведь и в здравом уме и трезвой памяти тоже неровно к нему дышала, как ни печально это признавать, а значит, и Никита к этой бледной моли – тоже… А может, это действует в отношении любого, кого видишь? И мне просто кроме киару никто вчера на глаза не попался?
– Ну? – в итоге все-таки ответила я, сама поморщившись от того, как грубо это прозвучало. Да, я не обязана его прощать, но хамство – это уже унижение самой себя.
– Пойдем куда-нибудь? В столовую? – предложил обнадеженный парень. Почему-то назвать его мужчиной у меня не получалось даже мысленно, и не только сейчас, вообще никогда. Правда, раньше меня это не смущало, да и вообще я как-то об этом не задумывалась.
Я снова поморщилась, но кивнула, и мы отправились в столовую. Интересно, где сейчас киару? То есть нет, не то чтобы очень интересно, просто будет как-то неловко попасться ему на глаза с Никитой… да и без Никиты тоже. После того, что я вчера учудила, мне даже думать о синеглазом неловко. Но сладко.
– Я обидел тебя вчера, – серьезно сказал Никита, как только мы сели за стол. Вокруг было пусто – слишком рано. – Прости за это!
– За что именно? – Да-да-да, я хотела это услышать. Что его аггру попутало, а так бы он на ту моль даже и не посмотрел, я – самая прекрасная девушка в его жизни, и все такое.
Никитос меня удивил, и не скажу, что приятно.
– Я приставал к тебе, – сказал он, потупившись в стол. – Прости. Я очень дорожу твоей дружбой.
– И все? – растерянно спросила я, выждав паузу. Не может быть, чтобы это было все.
– А что еще? На колени встать? – криво улыбнулся он. И добавил неуверенно. – Вроде я больше ничего не натворил.
Вот и как? И что сказать? Нет, ты еще очень увлеченно целовался с какой-то бледной поганкой? «И что?» – спросит Никитос, а у меня нет ответа. Ибо признаваться ему в любви я не намерена, да даже если и признаюсь, то что с того? В отношениях-то мы не состоим, мало ли кто кого любит? Последняя мысль меня неприятно поразила, но отмахнуться не получилось. И никак не докажешь, что он ко мне подкатывал последние пару дней. Я чувствую, что подкатывал, а он говорит – дружба у нас такая. Вот ведь… А если он действительно думает, что у меня к нему только дружеские чувства и это его останавливает? Нет, это уж точно вряд ли. Скорее, наоборот – он как раз в курсе моих чувств, если вспомнить, что он нес вчера… Стало совсем неприятно.
– Маш, – позвал заждавшийся Никита и взял меня за руку. – Прощаешь?
Вот интересно, киару, когда я перед ним извинялась, тоже было так досадно?
– Прощаю, – буркнула я, забирая руку. Обида вопреки логике не прошла. Держись за свою бледную моль, – подумала я про себя и ощутила огромное желание демонстративно замутить с киару. Назло некоторым. И плевать мне на ксенофобию.
– Это тебя от аггру так? – поинтересовалась, просто чтобы поддержать разговор и не сидеть совсем уж букой.
Никитос неопределенно пожал плечами и промолчал.
– Ты рад, что попал сюда? – осторожно спросила я. Вряд ли я испытаю чувство вины сильнее, чем перед киару, если не рад, а если рад, буду знать, что хоть кому-то помогла в своей жизни.
Никитос молчал, и я, вопреки своим рассуждениям, чувствовала себя все хуже и хуже.
– Был рад, – сказал, наконец, он. – Но теперь… теперь мне кажется, что никто из нас не вернется.
– Почему? – ошарашенно спросила севшим голосом, невольно подаваясь вперед. – Киару ведь обещал…
– Обещал. А ты бы стала участвовать и тем более стараться – учиться, если бы знала правду?.. Вот то-то и оно.
– Да ну, – сказала я, теперь откидываясь назад. – Не может этого быть!
Мне хотелось верить киару, но дело даже не в этом – мне просто хотелось верить, что все будет хорошо. Жизнь ведь только начинается и не может она вот так вот неожиданно и вероломно закончиться. Только не моя. Вселенная, пожалуйста, только так, не сейчас, не так скоро!
Кажется, Никита хотел сказать что-то еще, но тут в столовую ввалилась компания из нескольких человек, и разговор пришлось прекратить.
Вот уже который день я давала себе слово, что познакомлюсь со своими товарищами по несчастью, ну или как минимум по приключению, поближе, по крайней мере, еще раз узнаю все имена и постараюсь запомнить хотя бы минимальную информацию, но было все как-то не до этого. Бледная моль звалась Анжелиной, высокий парень, который дерзил в первый день киару – Артуром… и все. Больше я никого пока не помнила.
А ведь надо бы присмотреться. Возможно, среди них есть предатель. Шпион. А может, и не один. Вот только что он может в космосе? Тут, наверняка, нет связи, думаю киару и его соотечественники об этом позаботились… а с другой стороны, связь и не нужна, – вдруг поняла я, холодея от догадки. Достаточно просто вывести из строя несколько человек, так, чтобы осталось всего девять вместо нужных десяти, и все. Вся задумка летит к чертям. По крайней мере, я бы так и сделала. Но неужели киару об этом не подумал? Это же очевидно… Хотя кто поймет их инопланетную логику, вдруг для них убийство своего соотечественника это такое табу, что даже и в голову не приходит? Но ведь они же в курсе наших конфликтов на Земле, так что должны бы соображать…
Я с подозрением, боюсь, что плохо скрываемым, осмотрела присоединившуюся к нам компанию. Наибольшие опасения вызывала почему-то Анжелина. Если спросить, киару расскажет мне, кто она и откуда? Киару… При мысли о синеглазом мне хотелось то смущенно улыбаться, вспоминая его «заходите», то плакать, потому что он до сих пор в опасности, если не сказать хуже. А вообще, я старалась о нем не думать.
– Мария Романова, – произнес совсем рядом со мной неприятный женский голос, и я вздрогнула, выныривая из своих мыслей. Подняла глаза на инопланетянку из медпункта. Она продолжила с неподражаемой интонацией. – Когда доедите, – внимательно изучила мою давно пустую тарелку, – будьте
