– М-мы… Мы, синьор б-бригадир, бежать и не д-думали. Пришли з-за нами, б-белая женщина н-на нас указала. Т-тоже из к-камня п-появилась – в-возле собора, г-где ступ-пени.
Князь поглядел на подесту, тот на князя.
– В-все!.. Все подтвердить м-могут, в-весь город, т-только они б-боятся…
Бевилаква наклонился над столом и взялся двумя пальцами за ворот давно не стиранной рубахи товарища Тоньяцци. Бедолага взвизгнул и рухнул со стула. Джузеппе Гамбаротта, поморщившись, подбородком указал князю на выход. Тот не стал возражать.
…Один из беглецов нашелся – сам постучал в дверь муниципалитета, после чего и попал в оборот, угодив в объятия заждавшегося бригадира. И – закрутилось. Подеста, само сбой, присутствовал на допросе по долгу службы, а вот что делал в казенном кабинете Дикобраз, он и сам толком не понял. Карабинер привез его на мотоцикле, передав из рук в руки хозяину Матеры, а тот без лишних слов повел гостя на допрос.
В коридоре оба некоторое время молчали. Наконец, Гамбаротта промолвил не без чувства:
– А вот интересно, почему эти серые взяли с собой именно Чедерну?
– А вот интересно, почему эти серые не взяли с собой именно Тоньяцци? – в тон проговорил князь.
Подеста согласно кивнул.
– Я тоже об этом подумал. Тоньяцци – сошка мелкая, у коммунистов бегал на посылках. Зато теперь имеется свидетель. А поскольку чепухе насчет приведений и прочих Градив никто не поверит, крайним окажусь, естественно, я. Представьте, синьор Руффо, заседание суда. Прокурор задает мне вопрос…
– …А имели ли вы честь лично лицезреть вышеизложенных призраков, в особенности же Белую Градиву? – подхватил князь. – Отвечайте только «да» или «нет».
– Именно, – вздохнул подеста. – Заодно догадайтесь, почему я позвал вас.
Дикобраз пожал плечами.
– Одно из двух. Или вы думаете, что следующей жертвой ста-ну я…
– Или что не вы, а совсем наоборот. Но останется хотя бы один разумный свидетель.
Выйдя на площадь, они не спеша направились к ступеням храма Мадонны Смуглолицей. Ночное очарование исчезло, солнце сорвало покровы, обнажив трещины в камне, пыльные, давно не мытые стекла витражей, облупившуюся позолоту. Белой Градиве здесь места нет.
– Мы составили смету реконструкции, – негромко проговорил Гамбаротта. – Увы! Денег не хватает даже на самый простой ремонт. Матера бедна. Я докладывал в Рим, однако наша Италия… тоже не слишком богата. Честно говоря, надеюсь только на Дуче. Синьор Руффо! Забудьте на миг о политике, напишите ему. Вы же «сансеполькрист», ваше письмо по крайней мере прочитают.
– Да хоть сегодня, – не стал спорить Дикобраз. – Знаете, что он ответит? Что, к сожалению, не Бог. А был бы Богом, начал бы не с реставрации храма в Матере. К тому же у меня есть скверное чувство, что мои письма куда-то пропадают.
Подеста протестующее поднял руку, но князь не дал возразить.
– Верю, лично вы их не перехватываете. Однако в городе явный избыток привидений.
Подеста резко, словно от удара, повернулся.
Лицом к лицу.
* * *– Не намекайте, синьор Руффо, скажите прямо. Вы считаете, что в Матере действует эскадрон смерти? Говорите, говорите, ведь в этом случае его должен возглавлять я, как высшее должностное лицо! Нет никакого эскадрона!.. Да и кому нужны наши интерно? Их даже в тюрьму запирать не стали, мелкие человечки, мелкие грехи… У меня есть куда более серьезная версия.
– Кто-то желает подставить лично вас?
– Не лично меня, а тот порядок, который мы, фашисты, сумели наконец-то создать. Мы извели разбойников, прижали вождей местных кланов, заставили землевладельцев платить налоги, обуздали кровную месть. Да-да, синьор Руффо, вендетта на этой земле процветала такая, что ваша Сицилия может позавидовать.
– Моя Сицилия? Спасибо… Если исходить из этой версии, то синьор Ка-зал-ма-джи…
– Да, Казалмаджиоре наверняка с ними в сговоре. Кстати, его нигде нет, говорят, срочно укатил к больной тетушке. А на суде, если жив останусь, придется подтвердить, что я лично видел здешних призраков. И моему слову веры уже не будет…
– Весь город говорит о привидениях, подеста говорит о привидениях, все боятся, зато синьор Бевилаква ничего не боится. Он только очень осторожен… А если учесть, что соглядатай Красный Нос исчез именно сейчас, то можно предположить…
– …Что главные события последуют скоро. Вижу, вас это не удивляет, синьор Руффо?
– Удивляет, но другое. Матера – действительно Италия в миниатюре. Наш Дуче тоже узрел призрак – Латинскую империю от Далмации до Атлантического океана. Так что забыть о политике, увы, не могу.
– И… И что?
– Главные события последуют скоро.
6«Суров инквизитор великий сидит, теснятся кругом кардиналы, и юный преступник пред ними стоит, свершивший проступок немалый.»
– Итак, Таубе, жду вашей оценки. Как вы, с вашей подготовкой, умудрились попасть в плен? У вас имелось оружие, вы находились в составе боевой группы…
Кардиналы, впрочем, в нетях. Карлу Ивановичу, гумилевскому герою, свита не требуется.
– …Более того, выполняли ответственное задание, которое в иных условиях вполне могло быть сорвано.
Стойка «смирно», руки по швам, свежевыбритый подбородок – вверх. Юному преступнику ответить нечего.
– Молчите? Ну, давайте проследим всю цепочку. Вам, горному стрелку, внезапно предлагают войти в Команду «А», хотя у вас нет необходимого опыта и знаний. Могли вы не согласиться?
Лейтхвейс даже не задумался.
– Не мог, господин майор – сослуживцы бы не поняли. В полку от таких предложений не отказываются.
Куратор провел ладонью по седому «ежику», поморщился.
– Допустим. Но вы сами оценили предложение, как очень странное. Суждение верное, однако недостаточное. С вами уже происходили странные вещи, которые мы не так давно обсуждали. Вас едва не перехватили в Рейнских горах, и я постарался, чтобы вы, Таубе, оценили этот факт по достоинству. Или мне следовало прямо сказать, что началась охота? Лично за вами, Таубе? По этой причине я и вернул вас в полк, там вы не на виду. А ваши
