Эммануил Евзерихин[74] родился в Ростове-на-Дону. «Вырос я в пионерском отряде и школе, где начал заниматься фотолюбительством» – пишет он в своей автобиографии. Свои снимки он посылал на городские и краевые выставки, а также в «Прессклише ТАСС». Он был активным членом «Общества любителей советского кино», на одной из конференций которого в 1929 году познакомился с главным редактором журнала «Советское фото» С. Евгеновым. Э. Евзерихин поступил в Вечерний институт железнодорожного транспорта, работал реквизитором и фотографом в Театре рабочей молодежи и внештатным корреспондентом ростовского «Союзфото». В конце 1931 года С. Евгенов, теперь уже директор «Союзфото» приехал в Ростов-на-Дону и пригласил Э. Евзерихина в штат московского «Союзфото». В 1932 году Е. Евзерихин переезжает в Москву, заканчивает заочные фотографические курсы и работает фотокорреспондентом в «Союзфото».
Его учителями и наставниками были руководители «Союзфото» – директор С. Евгенов и два его заместителя – Л. Межеричер и В. Гришанин, которые в это время развернули компанию против правого (пикториалисты) и левого (группа «Октябрь») формализма. Э. Евзерихин как фотограф формировался в условиях ожесточенной борьбы за принципы советского фоторепортажа и, собственно, должен был стать эталоном советского фотожурналиста. По-видимому, опека со стороны идеологов советского фото не прошла даром – у Э. Евзерихина практически нет снимков с использованием конструктивистских приемом. Создается впечатление, что он отталкивается от классической фотографии девятнадцатого века, полностью игнорируя достижения пикториальной и авангардной фотографии. Он стремится объективно и бесстрастно регистрировать события, опираясь на традиции классической фотографии.
Попав в Москву, Э. Евзерихин был ею очарован и беспрерывно снимал жизнь города – улицы и площади, набережные и мосты, стоянки автомашин и городской общественный транспорт – трамваи, троллейбусы, автобусы и бесконечные потоки людей на площадях и улицах, строительство метро и котлован для возведения Дворца Советов, железнодорожные вокзалы и поезда.
Э. Евзерихин сделал серию фотографий Большого театра с разных ракурсов. Гостиницу «Москва», которую строили с 1933 по 1935 год и которая была первенцем реконструкции центра города, он снимал много, включая интерьеры. На «Выставке советского фотоискусства» Э. Евзерихин был представлен одной фотографией – «Гостиница “Москва”».
Производственные репортажи – строительство метро, рабочие на заводах и фабриках – у Э. Евзерихина: во многих случаях постановочные: видна неестественность поз и фальшивость улыбок заранее сгруппированных фотографом рабочих. Видимо, «идеологическая целесообразность», усвоенная фотографом, перевешивала здесь непосредственность «правды жизни». Хотя в некоторых снимках, например, в серии, посвященной поездам («Комсомольский поезд Москва – Сочи»), Е. Евзерихин проявил себя как мастер документального репортажа.
Как и другие фоторепортеры, Э. Евзерихин обязан был снимать съезды, конференции, встречи. Он сделал репортажные портреты лидеров государства. Удался ему портрет И. Сталина прикуривающего трубку. Его портреты М. Горького публиковали в различных изданиях. М. Горький получился у него грустным, умудренным опытом пожилым человеком, каким он, по-видимому, и был в последние годы жизни.
От «Союзфото» Э. Евзерихин ездил в фотоэкспедиции на Кавказ и в республики Средней Азии, на остров Шпицберген и в Краснодарский край, где снимал будни и праздники «местных» строителей коммунизма.
Большие серии фотографий Е. Евзерихина посвящены ОСОАВИАХИМу (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству (1927–1948) – общественно-политическая оборонная организация, предшественник ДОСААФ), военным учениям, военным и спортивным парадам, авиации.
В начале 1939 года Э. Евзерихин был уволен из «Союзфото» за неправильную трактовку метода «восстановления факта» в советском репортаже. Он должен был снять репортаж о том, как воплощается указание И. Сталина об усилении ответственности за нарушение дисциплины. По-видимому, Э. Евзерихин поленился приехать на завод к семи часам утра, когда начиналась утренняя смена, а сделал репортаж в два часа дня, переставив стрелки часов у табельной доски на нужное время. Возмущенный читатель написал донос о фальсификации в газету «Правда». После этого было разбирательство в «Союзфото», где ему было указано, что это – не метод «восстановление факта», а «грубейшая инсценировка».
Э. Евзерихин устроился работать в газету «Вечерняя Москва», а затем перешел в «Московский комсомолец». Это существенное понижение в «табели о рангах», поскольку после центрального и главного фотоагентства СССР он работал в региональных газетах.
В начале войны его реабилитировали, и он работал как военный корреспондент от «Фотохроники ТАСС» на Белорусских и Украинских фронтах, участвовал в боях за Минск, Варшаву, Кёнигсберг, Прагу. Наибольшую известность получили его фоторепортажи со Сталинградской битвы, где он был с первых дней до завершения операции и после которой он был награжден орденом Красной Звезды и медалью «За оборону Сталинграда». Ряд снимков из Сталинграда – «Музыкант симфонического оркестра» (Август. 1942), «Фонтан “Дети”. На вокзальной площади после налета фашистской авиации» (1942), «Стоять насмерть» (1942) вошли в классику военной фотографии.
Э. Евзерихин снимал героизм наших воинов и зверства фашистов, беженцев и военнопленных, разрушенные города и ликования встречающих победителей, портреты героев и военноначальников, массовые захоронения и вселенское горе. Конечно, портреты героев – все постановочные. Портретируемых перед съемкой мыли, чистили, причесывали, снаряжали, готовили соответствующий героический антураж и фон. Большинство фотографий с полей боевых действий, несомненно, являются документальными свидетельствами, и от фотографа зависит, что и как он снимает, или, что он предпочитает снимать. Редактор требует – больше снимков о зверствах фашистов. Можно показать горы трупов, но Э. Еврезихин снимает скульптуру – хоровод детей вокруг крокодила на фоне разрушенного и горящего вокзала в Сталинграде. Это не только и не столько обличение бомбардировок врага, сколько символический приговор войне вообще, ее безумию и антигуманизму. У Э. Евзерихина среди военных фотографий достаточно много лирических и символических снимков. Вывалившийся из рамы портрет М. Ломоносова прислоненный к стены полуразрушенного дома, пустая детская коляска крупным планом на фоне разрушенных и горящих зданий в Восточной Пруссии, девочка, нежно прижимающая собаку в освобожденном Брест-Литовске, ребенок, держащийся за склоненное дуло подбитого немецкого танка.
После войны Э. Евзерихин продолжал работать в «Фотохронике ТАСС». Но времена настали тяжелые – относительная свобода военных корреспондентов была жестко урезана. Единственно возможным стал протокольный репортаж буквально иллюстрирующий текст в том или другом издании. Борьба с формализмом в 1946 году сменилась борьбой с космополитизмом в 1948-м: был усилен
