Что-то произнес, приоткрыв дверь, Поскребышев. Сталин посмотрел на него вопрошающе, тот повторил громче:
— Генерал Голиков, товарищ Сталин.
— Вызывал?
— Вызывали, — подтвердил Поскребышев.
— Зови.
Генерал Голиков, стройный, похожий на артиста, вошел в кабинет и решительно зашагал по ковровой дорожке.
Сталин не любил красивых мужчин, полагая, что если бог дал ему красоту, то наверняка обделил всем остальным. Однако по отношению к Голикову сказать, что он чем-то обделен, было нельзя: большой лоб его и серые глаза светились умом и спокойной уверенностью. Впрочем, там имелось что-то еще, какой-то изъян, очень, может быть, небольшой, но тщательно скрываемый.
«Честолюбив, — не впервой подумал Сталин, глядя на генерала, приближающегося к столу твердыми шагами. — Честолюбив и завистлив. Но свой потолок знает и высоко не смотрит, — заключил он и, вспомнив Ежова, подвел итог своим рассуждениям: — Похожи, но масштабы разные».
— Товарищ Сталин! По вашему приказанию…
— Здравствуйте, товарищ Голиков, — радушно произнес Сталин, выходя навстречу и протягивая руку. — Садитесь. Можете курить.
— Спасибо, товарищ Сталин, — склонил крупную голову Голиков, мягко пожимая вялую руку Сталина своей большой крестьянской ладонью. — Только что покурил. Разрешите доложить?
— Докладывайте.
— По данным нашей агентуры немцы продолжают подтягивать к советско-германской границе свои войска. В последние дни с Балканского полуострова прибыло до пяти танковых и механизированных дивизий, расквартирование которых осуществляется в пятидесяти-ста километрах от границы. Из метрополии прибывают ремонтные базы, которые на местах осуществляют ремонт техники. По нашим данным, в ремонте нуждается почти половина танков и самоходных орудий, большая часть авиации. Вместе с тем мы получили еще несколько подтверждений продолжения реализации немецким генштабом плана под кодовым названием «Морской лев», предусматривающий высадку десанта на Британские острова. Однако все источники с подозрительной настойчивостью утверждают, что немцы готовятся не позднее пятнадцатого июня начать военные действия против СССР. При этом связывают эту дату исключительно с созреванием хлебов: к этому времени, мол, хлеба еще будут зелеными, и большевики не смогут их поджечь. Если сравнивать с информацией, поступавшей к нам в апреле, то нельзя не отметить определенное сходство в методике ее подачи и источниках получения. Создается впечатление, что начало войны пятнадцатого июня такой же блеф, как и пятнадцатого мая. Мы полагаем, что немцы таким образом стараются ввести в заблуждение прежде всего Англию, доказывая ей, что собираются напасть на СССР, а не на острова. Более того, товарищ Сталин, в западной прессе муссируются слухи, что Красная армия собирается нанести по немецким войскам удар с тыла, как только немцы начнут высадку на острова, и поэтому, мол, русские с такой настойчивостью концентрируют свои войска на западной границе. Таковы последние данные, товарищ Сталин. Более подробно — в этой папке.
— Откуда идет информация? — спросил Сталин, не взглянув на папку, которую Голиков положил на стол.
— Из Берлина, Анкары, Лондона, Вашингтона, Токио, Осло, Цюриха…
— Из Токио тот же Рамзай?
— Так точно, товарищ Сталин.
— Вы полностью доверяете ему?
— Так точно, товарищ Сталин, полностью… как преданному нам человеку. Но не информации.
— А не может быть, что ваш Рамзай находится на подозрении у японцев? Или у немцев?
— Не думаю, товарищ Сталин. Скорее всего, немецкое посольство распространяет такую дезинформацию довольно широко: авось, кто-то да клюнет.
— А в Берлине?
— То же самое, товарищ Сталин: люди верные, но информация сомнительна.
— Что пишут на Западе о вторжении немецкого самолета?
— Пишут, что у русских практически отсутствует противовоздушная оборона, что ее нет даже вокруг Москвы, что авиация плохо организована и не способна отразить даже незначительные вторжения на территорию России, что самолеты обслуживаются плохо, командный состав пьянствует, в авиационных полках нет элементарной дисциплины. Было несколько статей о нашей победе над японцами в Монголии и над белофиннами…
Сталин выжидающе посмотрел на Голикова. Тот на Сталина. Первым не выдержал Сталин:
— И что там пишут?
— Пишут, что победа русских войск была обеспечена многократным их превосходством в живой силе и технике, что потери русских превышают японские и финские в несколько раз, — бесстрастным голосом докладывал Голиков, глядя Сталину прямо в глаза. — Что русские вообще способны побеждать исключительно при подавляющем своем превосходстве, что они не способны держать удар, что при равных условиях побеждать не смогут. При этом ссылаются на Фридриха Великого, Наполеона и даже Маркса. Перевод статей в этой папке.
Сталин нахмурился и опустил голову. «Вот единственный человек, — подумал он, — который говорит мне правду. А все остальные лишь дрожат за свои места и свою шкуру».
— Хорошо, спасибо, можете идти, — произнес он и, едва Голиков покинул кабинет, вновь принялся ходить взад-вперед по ковровой дорожке, переваривая полученную информацию, сравнивая ее с другими источниками, анализируя и пытаясь понять, что в этой информации соответствует действительности, а что ложь и дезинформация. Одно бесспорно: если у Гитлера на столе два плана и ему предстоит выбирать, которому отдать предпочтение, он должен выбрать «Морского льва», а не «Барбароссу», ибо два фронта немцам не потянуть. Надо будет написать Гитлеру, что мы все видим и знаем, что ему невыгодно рвать с нами отношения. Надо намекнуть, что председатель Совнаркома Сталин готов к личной встрече, чтобы обсудить все имеющиеся между нами разногласия.
Глава 15
Лаврентий Павлович Берия имел в структуре наркомата внутренних дел Главное управление государственной безопасности (ГУГБ, бывшее ОГПУ), а в структуре этого управления — так называемый Иностранный отдел — разведку.
— Кто сказал, что проституция — древнейшая профессия? Этого не может быть, — с убежденностью говаривал при случае Лаврентий Павлович, поблескивая стеклами пенсне. —
