Толчки происходили примерно с одной и той же периодичностью – их источник как будто сначала давал одному импульсу как следует разойтись и чуть притихнуть и потом уже рождал другой. С оттяжкой, так сказать. А ещё всё это напоминало процесс, когда птенчик рвётся на свободу из яйца и разрушает скорлупу ударами изнутри. Ну, прямо точь-в-точь, и от такой ассоциации мне сделалось ещё больше не по себе.
Похоже, попав сюда, я всё же потревожил то, чего не следовало тревожить.
Когда я опомнился, а это заняло совсем немного времени – быстроумным и понятливым быть жизненно необходимо, – и хотел уже давать отсюда экстренного дёру, даже на ноги уверенно встал, похватал вещички и вознамерился стартовать… толчки, как по чьему-то приказному велению, взяли и прекратились.
Я замер в нерешительности, чуть ли не с поднятой для шага ногой. Складывающаяся ситуёвина мне определённо не нравилась, но я не почуял ещё, от чего именно и в каком направлении спасаться…
Это промедление стоило мне потом немало седых волос, хотя речь шла о какой-то паре минут. Надо было драпать, уносить ноги хоть куда, главное, прочь, а я замешкался из-за несостыковки различных признаков, пытаясь проанализировать.
И домешкался. Минуту-две длилась пауза, затем станцию вдруг лихорадочно затрясло, и всё вокруг охватило сплошное дребезжание. Я не удержался на ногах, но не потому, что не был готов. Знай заранее, всё равно скорее всего не устоял бы при настолько сильной тряске, не имея возможности ухватиться за надёжную опору…
Земля прямо посреди руин станционного корпуса разверзлась, расползлась в громадную прореху, и наружу показалось НЕЧТО.
Слово точней некуда, когда нужно охарактеризовать подобные… хм, экспонаты «выставки достижений» Отчуждения. Уж не знаю, было ли живым в приемлемом для человека смысле то, что появилось из-под бывшей электростанции… Не имелось у него головы, никаких щупалец или конечностей другого рода, не наблюдалось ничего похожего на горящие глаза… Однако исходила от него мощнейшая направленная волна зловещей, враждебной энергии!!
Я совершенно вымотался, толком отдохнуть не получилось, и до этого момента всё-таки оставался не совсем проснувшимся, что мне обычно несвойственно. Поэтому непростительно не поспевал адаптироваться к яви. Зато, хочешь не хочешь, узрев чудовищное нечто, воистину пробудился. Сказать, что я офигел, – ничего не сказать!
Эта хренотень пульсировала и стягивала в эпицентр себя всё, что ей ни попадалось вокруг. Камни, мелкие изменки, куски арматуры и балок, рваные бетонные обломки, целые горы снега напористо засасывались туда, в ядро проснувшейся аномалии. Воздух закручивался вокруг неё, и верхний край завихрения вздымался высоко в небо. Получилось что-то вроде торнадо. Вобрав в себя элементы окружающей среды, смерч как-то это всё переварил и вспыхнул потусторонним синим светом.
И потянулся ярко полыхающий вихрь ко мне… Ясное дело, я уже кинулся наутёк – сонливая неспешность испарилась без остатка – и даже успел отдалиться на какое-то расстояние… Вот только для гигантского светящегося закрученного столба разделяющая нас дистанция была удручающе незначительной.
Ну, я не растерялся и подкормил его боезапасом из своего лучевого оружия. Предположив, что, даже если луч ему вреда нанесёт не больше, чем слону дробина, можно надеяться, что вихревой столб сильнее разозлится. Когда противник раззадорен, он может частично утратить контроль, допустить промах, следовательно, у другой стороны конфликта появляется некоторое преимущество… Но нет, сверкающее крутящееся нечто проглотило энергию и не «моргнуло». Наоборот, ещё сильнее заблистало, видимо, на радостях, получив пусть и минимальную, но подпитку. Сверкало оно знатно, ну прямо как увешанная гирляндами новогодняя ёлка!
Хотя само по себе оно на ёлку не похоже ну никак, с какой стороны ни смотри. Новогоднее дерево из этой махины такое же, как из холодильника самовар. Скорее, образина отдалённо походила на какое-нибудь аморфное существо родом из классической кинофраншизы «Охотники за привидениями»…
И кстати, ведь я в итоге оказался прав – действительно энергетическая аномалия! Я предполагал её наличие как один из вариантов того, что могло быть запрятано внутри станции.
Со мной не впервые случилось такое «попадание в яблочко». Похоже, я начинаю предугадывать недобрые фокусы безумного мира, не всегда конкретно, вот как сейчас, лишь общее направление, но, как говорится, лиха беда начало! Правда, у всякого изощрённого фокусника в рукаве всегда припасена пара сюрпризов…
Посторонние мысли мелькали в голове мимолётно, фоновыми обрывками. Я уже поднаторел в боевой обстановке отодвигать назад общие размышления и сосредоточиваться на текущем действе. То есть практически наловчился в нужные моменты прерывать внутренний диалог. Точнее, он уже сам как-то почти всегда останавливался в экстремальных обстоятельствах… Этакий симбиоз: сознание не мешает телу выполнять его работу. А тело, понятно, служит сосудом для сознания.
Так недалеко и до полной гармонии, ха-ха. Как у йогов. Или у монахов?
Вот бы ещё вместо всей этой мути, бесконечных изменений пространства и нескончаемых полчищ мутантов, всего этого отчуждённого уродства увидеть нормальных животных и пасторальные пейзажи! Перебраться бы в какой-нибудь милый домик, в уединённое местечко среди зелёных холмов и пушистых облаков, наслаждаться свежим воздухом и жить-поживать в душевном спокойствии и равновесии… Да уж, раскатал губу. А кто на моём месте о таком не мечтал бы, спрашивается?..
Я уже почти выскочил за пределы корпуса, как неведомая сила повлекла меня назад. Напоминало огненную жуть на кладбище, только та была не такой огромной. Сейчас мне оставалось лишь бессильно грести руками снег – схватиться не за что, а прожорливая аномалия неумолимо подтягивала к себе. Я заскрипел зубами от яростной злости и вложил всю массу своего тела в отчаянный рывок на волю. Но пока тяга продолжалась, я ничего кардинально поделать не мог, моё сопротивление мало что значило.
Однако размер аномальности пульсирующе уменьшался, а в момент каждого сокращения хватка чуть слабела. И я, напрягаясь на максимуме, отползал на метр-другой, отвоёвывал часть пути. А потом опять обрушивался всесильный засасывающий шквал, и я опять бросал все силы на то, чтобы хотя бы просто удержаться на месте. С каждым разом притяжение становилось всё мощнее, ресурсы моего организма истощались… Но я всё же продвигался за пределы корпуса.
В один из интервалов добрался до сегмента наружной стены. Когда ОНО снова принялось вдыхать в своё нутро всё вокруг, я вжался всем телом в торчащий из земли с внешней стороны выступ. Дрожал там, как щенячий хвостик и, кажется, шептал молитвы на неведомом языке…
В памяти воскрес образ незабвенной Нелли. Я уже давно изобрёл спасительный метод: в минуту смертельной опасности думай о хорошем! Тогда и умирать становится не страшно – ведь если даже и умрёшь, то в последние секунды видя свет.
Но вот хватка аномальности стала ослабевать, и я пополз прочь, теперь выбраться из сферы притяжения казалось не таким уж нереальным вариантом. Надо лишь поднажать… Радиус охвата энергетического «пылесоса» ограничивался территорией главного корпуса
