— А вы посмотрите сами. Действительно, оригинально.
— Да что там? — вырвалось у Авилова, когда он подошел к амбразуре и поднял бинокль. А там, на дороге Г-1 и уже рядом с высотой двести два и три, точнее объезжая ее, к позициям приближался бульдозер с «БМП-1» на дистанции в несколько метров.
— Вот оно что. Господа, мы имеем дело с так называемым шахид-мобилем, с чем я вас и поздравляю.
Он выдернул радиостанцию из чехла:
— Седьмой, Первый!
— Седьмой отвечает, — раздался в динамике голос капитана Драгина.
— Цель БМП за бульдозером!
— Принял!
Прошел сигнал по спутниковой станции.
Авилов ответил:
— На связи!
— Поврежденная «вертушка» дошла до базы, — доложил Суслов.
— Я рад, — искренне сказал командир группы, — а у нас тут представление.
— Шахид-мобиль?
Авилов удивился:
— А ты откуда знаешь?
— Над твоим районом работает беспилотник, с него прошла информация об обстановке, в том числе и колонне смертников, и о «Граде», что обстрелял вас и пошел к низине, где ждет транспортно-заряжающая машина, и о танке, сблизившемся с высотой двести два и три, обо всем, что происходит на плато. Хотел тебя предупредить, ты опередил. Но я не пойму только одного, почему отошли от высоты позиции два «Тигра»?
— Раненых солдат батальона в госпиталь повезли.
— Понял. С шахид-мобилем справишься?
— Ну не пропускать же колонну к нашей высоте, наверняка «БМП-1» забита взрывчаткой до отказа и свободно одно место механика-водителя смертника.
— Верно. Я к тебе немного позже вышлю 23-й!
— Что он сделает без прикрытия? Вторая-то «зушка» у боевиков не повреждена. Но пусть вертолет будет в готовности. Если что, вызову.
Командир группы передал трубку Валевичу, посмотрел в амбразуру.
Бульдозер с «БМП-1» находились примерно в двухстах метрах от высоты. Сзади плато и, что интересно, по всему плато тоже не видно ни боевиков, ни техники, попрятались куда-то. Возможно, Диани еще не получил сообщение от аль-Джалана, что батальон и группа лишились воздушной поддержки. Серьезной воздушной поддержки.
Доложил Драгин:
— Цель захвачена.
Командир отдал приказ:
— Огонь!
Из правого «колодца» к «БМП-1», «наступавшей на пятки» бульдозеру, по спирали пошла ракета. И взрыв.
Рвануло так, что с потолка и стен полетели куски камня, обвалилась часть высоты. Поднялся такой гриб, словно взорвался ядерный боезаряд. Бульдозер потерял гусеницу и катки, завалился набок, взявшись огнем. От БМП не осталось НИЧЕГО.
Капитан Драгин доложил:
— Седьмой, Первому, цель уничтожена.
— Перезарядить ПТРК!
— Уже перезарядили.
Авилов, отключив станцию, закашлял. Впрочем, не он один, но и Базанов, и Валевич, и Тимнев, и врач, Заврагин. Облако дыма и пыли прошло внутрь КНП.
Командир группы вызвал на связь командира батальона.
Ответил начальник штаба:
— Слушаю!
— Второй Заслона?
— Второй. Первый повез раненых.
— Почему он? Командир должен оставаться на позициях.
— Это не мое решение.
— Ладно. Значит, сейчас ты Первый. Доложи обстановку на позициях батальона.
— Ждем прямой атаки. Разрозненные отряды боевиков не далее пятисот метров от позиций.
— «Град», что отстрелялся, отошел к низине. На перезаряжание, если есть чем. С ним решим вопрос. Из техники у «духов» остался танк «Т-72», БМП, БТР и еще максимум десятка два пикапов с пулеметами, один с «зушкой». Так что не поврежденные бронетранспортеры рассредоточь по всей линии обороны двух рот, один рядом с КНП.
— И все же, Гроза, не могу не сказать. Вы мне надоели. Я что, мальчик, чтобы учить меня элементарным вещам? Разберусь с батальоном как-нибудь без вас. Что-то от вашей группы толку не так много.
— А по-твоему, мы должны тут за вас держать оборону? — не выдержал и Авилов. — ты, капитан, землю свою защищаешь, так стой насмерть, если считаешь себя патриотом. А в нашу работу…
Капитан Джераб Малюф прервал российского подполковника:
— Извините, погорячился, связь прекращаю, работаю!
Малюф отключил станцию.
Заместитель командира группы смотрел на Авилова:
— А что это ты, Даниил, кричал на сирийца?
— Да ну их к черту. Считают, что мы ни хрена не делаем.
— Что, так и сказал?
— Ну, не так, но имел в виду именно это. А что за допрос? Что по обстановке, наблюдатели?
Тимнев доложил:
— Как ни странно, товарищ подполковник, тишина. «Духи» либо скрытно отошли, используя завесу, либо укрылись за высотами. Техники не видно. Кроме пяти, нет, шести пикапов за дорогой Г-2, они вокруг оврага рассредоточиваются. Так, чтобы скопом не попасть под обстрел авиации. Горят два танка, три бэтээра, бульдозер, от БМП — воронка. Так, двенадцать пикапов, а может, и больше, за высотами дымят неслабо.
— За какими высотами?
— Да за всеми, что в нашем районе, исключая те, которые под контролем группы и батальона.
— У нас в тылу тоже горят бэтээры. Но ситуация не критична. Вопрос, почему «духи» остановили наступление?
— А черт их знает.
Базанов проговорил:
— Они долго воевать не могут. Тем более под ударами авиации. Уверен, на сегодня все. Ночью не исключен подход подкрепления, а завтра решающий штурм. Все решится завтра. Не дадим прорваться боевикам, они уйдут.
— Кто их отпустит? Диани? Которому за отход голову снимут?
— Не снимут. Генеральный штурм может привести к двум результатам, либо к прорыву и временному захвату восточных кварталов Алеппо, либо к таким потерям «духов», при которых они просто не в состоянии будут дальше продолжать боевые действия. И тогда их главарь Мухаммад аль-Джалан сам отдаст приказ на отход, дабы всю свою адскую рать тут не оставить.
Авилов посмотрел на часы:
— Неплохо. 16:47. Уже вечер? Или у меня с часами что-то не так?
Капитан Валевич произнес от амбразуры:
— Все верно, товарищ подполковник, 16:47, уже 48. Еще пара часов — и начнет темнеть. Можно было бы и перекусить.
— Смотри за обстановкой! Успеем перекусить.
Он взглянул на заместителя,
