— Ты, Женя, побудь здесь, я пройду по позициям группы, посмотрю, что у сирийцев делается.
— Понял.
— Ну а как стемнеет… но об этом позже.
— Да, командир.
Подполковник Авилов вышел из среднего внутреннего помещения, прошел в левое. Там расчет. У амбразуры наблюдатели.
— Как дела, парни?
— Ждем своего часа, — ответил старший этой подгруппы капитан Лапунов.
— Значит, готовы?
— А когда мы не были готовы, товарищ подполковник, только пока операторы «Корнета» да летуны лишают нас работы. А Драгин с Гибазовым работают прекрасно. Два выстрела, две цели.
— Странно было бы, Денис, если бы из двух выстрелов они поразили одну цель, а так нормально. Проголодались?
— Терпимо.
— Ужин вместе с обедом, как стемнеет.
— Без вопросов.
— Ладно, пойду посмотрю другие позиции.
— У сирийцев какая-то возня, — сказал Лапунов, — что-то они после второго обстрела засуетились не по делу.
— Проводят перегруппировку техники. Потери понесли большие.
— Так и солдаты бегают по траншеям, и сверху взвод ушел.
— Уточню, что за дела. Но думаю, это последствия обстрелов «Градов», не забывай, что в батальоне слишком много необстрелянных юнцов. Отсюда и потери, и нервозность. Но… посмотрю.
Подполковник прошел в правое помещение, подгруппы капитана Гарифуллина. Там тоже все спокойно. Офицеры в полной экипировке, готовы к любым действиям. Сосредоточены, глаза уверенные.
Войдя на позицию «Корнета», подполковник услышал рокот двигателя вертолета. Подумал, не все еще закончено на сегодня. Но почему его не предупредили о работе «вертушки», или она идет не по душу боевиков, рассредоточившихся на плато? Но тогда она летела бы другим маршрутом.
Ситуацию разъяснил командир экипажа «Ми-24» капитан Зубарев Вадим, управлявший до этого ведомым вертолетом в паре с поврежденным бортом.
— Гроза! Я — 23-й!
— Гроза отвечает.
— Уточни местонахождение установки «Град».
— Вот зачем ты здесь? Только ответить сразу не могу, не на КНП, по ранним данным, установка отошла к низине, где-то между высотами девяносто девять и три и сто шестьдесят один и семь. Отстреляла боекомплект и отошла.
— А?! Вижу. «Град», люди, рядом транспортно-заряжающая машина. Отлично. Атакую обнаруженные цели.
— Ты смотри, там где-то спрятался пикап с зенитной установкой.
— Разберемся. О результатах обстрела доложу.
— Удачи тебе, 23-й!
Командир экипажа отключил станцию.
Появился ударный вертолет.
«Ми-24» прошел до Кадама с юга и за селением резко отвернул влево, выдерживая высоту примерно метров шестьсот.
Авилов наблюдал за ним через бинокль.
С навесных блоков к земле сошли ракеты, и довольно крупный участок у низины покрылся дымовыми «грибами», затем мощный взрыв. От высоты двести два и три в небо устремились трассеры. Но, совершив маневр, «Ми-24» ушел к шоссе Т-12, отвернул вновь влево за высотой сто пятьдесят шесть, где недавно была уничтожена самоходная установка «Град». Вышел в эфир:
— Гроза ответь 23-му!
— Отвечаю.
— «Град» и ТЗМ с «духами», порядка десяти человек, уничтожены.
— Молодец, что сказать. Но ты едва не попал под «зушку».
— Но не попал же. Кстати, стреляла она от высоты двести два и три, с южной оконечности, а на северной стоит «Т-72». Но их я атаковать не смогу. Оставим на завтра. Я на базу.
— Счастливого полета!
— Благодарю.
Переведя радиостанцию в режим «приема», командир группы через амбразуру во фронтальной стене «колодца», используя бинокль, посмотрел на высоту двести два и три. Впрочем, она и без оптики была хорошо видна. Вот только техники он не обнаружил. Стоит, укрывшись высотой. Но ладно, — подумал Авилов, — будем иметь в виду, где у нас «Т-72» и пикап с ЗУ.
Он вызвал операторов ПТРК.
Капитан Драгин и старший лейтенант Гибазов тут же прибыли.
Авилов приказал:
— «Корнет» на место. Последний «Град» из реактивного взвода уничтожен вместе с транспортно-заряжающей машиной, по позиции стрелять эффективно может только танк, но он сам спрятался за высотой двести два и три.
— Все пусковые контейнеры выносить?
— Выноси, чтобы потом не бегать.
— Пикап! — неожиданно воскликнул Драгин.
— Где?
Офицеры обернулись и припали к амбразурам. Драгин проговорил:
— Пикап из-за высоты двести два и три пошел к высоте сто двенадцать и семь. Там после того, как «вертушка» нанесла поражение БТРу, пустота. Видимо, туда Диани начал отправлять хоть что-то.
— Пустота? — усмехнулся Гибазов. — Да там машин семь с пулеметами.
— Не факт. Вижу только три, стоящих в мелких балках. Эх, не на позиции ПТРК, срезал бы сейчас этот чертов пикап и «вертушки» могли бы работать спокойно.
— Одна «вертушка», — поправил командир группы. — Хотя… но чего стоим? Комплекс к бою!
Офицеры бросились в коридор внутренней части высоты.
Авилов продолжил наблюдение за пикапом.
Боевики в нем вели себя странно. Водитель то ускорял, то замедлял ход, уходил то вправо, то влево.
— Черт, — проговорил командир группы, — они что, обкуренные, что ли?
Появились операторы и саперы, капитан Краев и старший лейтенант Ивазов, помогавшие перенести ПТРК и пусковые контейнеры.
— А ну быстрей, — крикнул им Авилов.
— Что так? — спросил Драгин.
— «Духи» какие-то движения странные совершают, идут зигзагами на разных скоростях. В кузове не трое, как должно быть, а пятеро. Один машет черным флагом. Так, пикап встал. Быстрее, парни, устанавливайте «Корнет», готовьте к применению. Пока этот пикап с идиотами на открытой местности.
Операторам понадобились считаные минуты, чтобы установить пусковой контейнер. Драгин припал к прицелу, включил обычный оптический режим, лазерное устройство и аппаратуру системы наведения и управления полетом ракеты.
Пока он занимался этим, боевики что-то орали, старший из кабины выставил автомат, дал очередь в небо.
— Точно обдолбанные, — проговорил Авилов.
Пикап неожиданно тронулся, но не к высоте сто двенадцать и семь, а между высотой и балкой у высоты двести два и три.
— Ну напрочь крышу «духам» снесло, — проговорил Авилов и отпрянул от бинокля, спросил у Драгина: — Комплекс?
— Готов!
— Цель?
