Вытащив сундучок, я расстелила на траве покрывало и принялась раскладывать на нем все необходимое. Когда к травам и настойкам добавились скальпель и щипцы, со стороны озера прилетел встревоженный всплеск.
— Элли, ты не хлопочи. Я до новолуния потерплю уж как-нибудь.
— Не дергайтесь! Сейчас все будет в лучшем виде… — Я схватила щипцы.
Бульк!
Водолей Бультыхович ушел под воду.
Вот и кто так поступает? Храбрости ни на грош, а еще и хозяин целого озера. Если надумал лечиться, то нечего залегать на дно! И потом, я ступу призвала? Призвала. Магию тратила? Тратила. Да мне теперь со своим добром по всему Темному лесу таскаться. Нет уж, водник. Быть тебе расколдованным!
— Милочка, не переживай. Мы его поймаем, — полный неприкрытого злорадства голос донесся из зарослей камыша.
— Не любите вы свое начальство! — Я пощелкала щипцами и начала колоть орехи.
— А нечего было феям глазки строить. — Легкий плеск воды подсказал, что говорившая приблизилась.
Обернувшись, обнаружила, что зеленоволосая русалка выбралась на берег и с интересом наблюдает за процессом приготовления зелья. Ее подруги предпочли оставаться на расстоянии, но тоже жадно ловили каждое мое движение. Я растерла орехи, добавила морковной стружки и залила полученную смесь облепиховой настойкой.
— Никак самогоном завоняло! — Русалка недовольно наморщила носик.
— Лекарство и не должно быть приятным, — глубокомысленно изрек Иов. После бегства водяного он переключился на русалку. Та делала вид, что не замечает, однако украдкой расчесывала мокрые волосы пятерней.
— Гадкое оно будет, так ведь? — с надеждой поинтересовались из воды.
— Мерзкое, — подтвердила позирующая дева. — Надолго запомнит.
Как только зелье забурлило, я перелила его во флакон. Оставалось только выманить пациента на поверхность.
— Давай сюда. Мы уж проследим, чтобы выпил, — зловеще пообещала русалка. — А ты ступай по своим делам. У ведьм их должно быть немало.
Меня нагло спроваживали.
— Спасибо, как-нибудь сама справлюсь.
Я забралась в ступу и полетела на середину озера.
— Водолей Бультыхович, пора лечиться!
Водяной мне не ответил, а вот сидящая на листе кувшинки лягушка обквакала на всю округу.
— Вы же хотите снова стать большим? — уже потише добавила я.
Зеркальная поверхность подернулась легкой рябью.
— Русалки считают, что вы боитесь.
Последний аргумент сработал. Водяной дельфином выпрыгнул из воды, выхватил у меня из рук склянку и отпил на лету. Последовавший бульк вышел до того внушительным, что меня окатило с ног до головы.
Ежки-поварешки!
Ступа мое возмущение разделяла и рванула прочь от воды. Причем столь стремительно, что я и пикнуть не успела, как взмыла выше верхушек деревьев и угодила в густой туман. Хорошо, что сундучок на берегу не оставила!
— Бестолочь деревянная! Я же теперь дорогу к озеру не найду.
Ведьмолетка озвученной характеристике не обрадовалась и понеслась к земле. Видимо, чтобы доказать, что я ошибаюсь.
Бум! Встреченное препятствие к воде не имело никакого отношения, а все потому, что мы очутились в густом лесу, а если точнее, то приземлились прямиком на вершину сосны.
Сидим. И не дышим. Я — потому что страшно, ступа — поскольку не положено, но, судя по тому, что с места не трогается, тоже переменами прониклась. Только что под нами было озеро, теперь же простирался лес, причем до того густой, что спуститься вниз можно только напролом сквозь хвойную преграду.
— Предлагаю все-таки вверх. Медленно и осторожно.
Ступа подчинилась. При этом оторвалась от сосны настолько плавно, что я вообще ничего не почувствовала. Вот умеет же, зараза летучая!
Туман встретил нас как родных. Над лесом не было ни яркого солнца, ни малейшего ветра. Возникало ощущение, что ты паришь на месте. Вот так вляпалась! Теперь лети туда — не знаю куда; если повезет, то за границу леса выберешься. Или же придется рисковать и заходить на очередную посадку вслепую.
Стоило мне как следует разозлиться, как из-за густой завесы появились высокие двустворчатые ворота. Миленько! Глючненько! И крайне неожиданно. Я подлетела к возникшему препятствию и легонько похлопала ладонью, потом облетела вокруг. Нормальные такие ворота, не хуже, чем в любом приличном доме, и кольцо на них добротное, медное. Ухватившись за него, я пару раз стукнула. Ворота скрипнули, как настоящие, и гостеприимно распахнулись, явив утопающий в солнечном свете луг. Посередине него возвышалась башня из черного камня. Занятно, а ведь я считала, что знаю все тайные местечки Темного леса.
* * *В Черной башне никого не оказалось. Я до последнего в это не верила. И когда ползла через луг, пытаясь слиться с зарослями мака, и когда карабкалась по веревочной лестнице, и даже когда сунула любопытный нос в окошко. Ступа меня страховала, готовая поймать, если владелец башни сочтет, что ломиться в гости без приглашения невежливо. И вот те раз — нету такового! Или таковой…
Определенно, прежде башня принадлежала женщине. Причем любящей готовить. Иначе какой смысл в шкафчиках с кухонной утварью? При виде новеньких блестящих котелков и сковородок у меня даже руки зачесались. А набор склянок для трав и специй! Просто мечта любой ведьмы. Осмотрела, повздыхала, пощупала — и отошла. Все-таки я в Темном лесу проездом, точнее, пролетом.
Резкий перезвон колокольчика я сперва приняла за сработавшую сигнализацию. Вздрогнула, активировала защиту и рассмеялась в голос, обнаружив, что звук исходит от настенного зеркала. Я осторожно приблизилась и поинтересовалась:
— Есть кто живой?
Зеркало подернулось рябью и явило изображение незнакомого брюнета приятной наружности. Высокий, поджарый, черты лица точеные, взгляд задумчиво-хмурый. Мне даже неловко стало: вдруг у человека неприятности, а тут еще и подглядывают. Хотя насчет человека я, пожалуй, поторопилась. Если цвет пышной шевелюры намекал на людские корни, то форма ушей не оставляла сомнений, что это один из подданных Владыки Златолесья. Последний тоже оказался легок на помине — из зеркала раздался глубокий голос Светлейшего Виреля:
— Она сама не
