Я часами просиживал перед гигантским настенным экраном, воображая одинокое облако, плавно движущееся вдоль линии горизонта.
Я медленно дышал.
Вдох – выдох…
Вдох – выдох…
Я так долго тренировался, что у меня стало неплохо получаться, и когда я открыл глаза, то вместо обычного калейдоскопического хаоса я действительно увидел облако.
Повторив это еще несколько раз, я обнаружил кое-что еще.
Во-первых, когда я приступаю к медитации, количество зрителей сразу же резко падает.
Пока меня не особо волновал провал в цифрах, но изумляла скорость, с какой пользователи нажимали на «Выключить». Сейчас я запросто могу потерять полмиллиона фанатов.
Во-вторых – и это тревожит меня по-настоящему – мои раздумья часто прерывает некая последовательность мыслей, содержание которых я вообще не могу контролировать. И меня это пугает.
Итак, я не всегда обнаруживал красный спорткар, мчащийся сквозь мои мысли, хотя данная сцена разыгрывалась уже несколько раз. Машина машине рознь. Иногда экран заполняло изображение ледяного «Будвайзера» – запотевшей бутылки с конденсацией и пеной, пузырящейся у самого горлышка.
Временами я видел такую последовательность: я поглаживаю экран новенького айфона или кусаю «Биг-Мак» с преувеличенной, прямо-таки порнографической страстью – челюсти стискиваются в экстазе, словно я в реальности ощущаю вкус горячей булочки и мяса, пропитанного соусом, который стекает у меня по подбородку.
Как и всегда, у меня нет уверенности, что эти образы не возникают в моем подсознании. И естественно, что, когда я их вижу, я тут же на них зацикливаюсь.
Я нахожусь в тупике. Что со мной? Может, дело не в МайндКасте? Возможно, так работает мой мозг, и я просто об этом раньше не знал. Но меня гложут сомнения.
Навязчивые образы появляются настолько внезапно, они столь четкие и так сильно отличаются от остальных ментальных картинок, что я уже ничего не понимаю.
А если они чужие?
Тогда возникает новый тревожный вопрос: если они не мои, то тогда чьи?
В конце концов я решаю внять совету Алисы и попросить Ксана объяснить происходящее. Надо же и мне что-то делать!
Два дня я безуспешно пытался выйти на кого-нибудь из МайндКаста. Мои электронные письма игнорировали, единственный сотрудник, с которым я смог связаться, оказался администратором. Он сухо извинился за то, что Ксан и Катя отсутствуют, но обещал передать им мою просьбу срочно перезвонить.
В отчаянии я взмолился о том, чтобы меня соединили с доктором Ханом или даже Полом, но получил тот же ответ: «Здесь никого нет».
Сара тоже куда-то пропала, а ведь мы знакомы, по крайней мере, три года! Ее качествам менеджера можно только позавидовать. Сара пеклась о каждом пункте моей карьеры и вообще всей моей жизни. Психотерапевт и лайф-коуч в одном лице.
Я доверял ей. Сара говорила мне, куда идти, что надеть, с кем встретиться, что сказать. Когда происходило непредвиденное – политическое или какое-нибудь другое событие мирового масштаба, – Сара всегда раскладывала новость на слоганы, достойные цитирования и доступные моему пониманию.
А когда у моего отца начались проблемы со здоровьем, она была первым человеком, которому я позвонил.
Наверное, Сара потеряла ко мне интерес. После того нападения я неделю ничего о ней не слышал. Она не проведала меня в больнице, не написала мне никаких ободряющих посланий и не спросила, не надо ли мне чего-нибудь. Даже мои родители временно подавили свою неприязнь к МайндКасту и постоянно названивали мне.
Позже я получил от Сары краткое сообщение, что шоу просто замечательное и я должен продолжать в том же духе.
А я, в свою очередь, наговорил ей кучу голосовых посланий, напоминающих эссе, где обосновывались мои опасения по поводу шоу. Я так просил срочно заняться этой темой!
«Перестань меня игнорировать. Позвони мне, пожалуйста».
Я опять оставляю Саре сообщение – третье за сегодняшний день – и вдруг слышу, как мой телефон пищит. Может, Сара мне ответила?
Жадно хватаю смартфон, надеясь, что мой так называемый менеджер возобновляет контакт.
Читаю: «Скайп, две минуты».
Сглатываю ком в горле. Обычно я пометил бы такой текст как спам, неуклюжее предвестие фишинг-мошенничества, однако в свете недавнего нападения сообщение приобретает зловещий окрас. Впрочем, меня охватывает любопытство, и я включаю ноутбук.
Когда программа загружается, на экране возникает слово «Анонимный».
– Привет!
Секунду экран пуст, а затем появляется картинка, настолько искаженная, что лицо человека выглядит как бежевое пятно.
– Привет! – повторяю я. – Ужасная связь. Не могу тебя разглядеть.
– Здравствуй, Дэвид, – произносит пятно.
Голос понижается до роботизированного баритона, знакомого по шоу с «реальными преступлениями». Используется тот же эффект, чтобы скрыть личность.
– Кто ты? – спрашиваю я, вздрагивая.
– Времени нет. Молчи и, ради всего святого, не думай. Слушай меня.
Я щурюсь. Кажется, я различаю черты лица говорящего. Что-то в его интонациях и особенно в звучании «р» и «с» мне подозрительно знакомо.
– Ты в опасности, Дэвид, – продолжает пятно. – Они внедрили в тебя чип. Ты рискуешь…
– Эй, что ты имеешь в виду? Ты кто?
Я холодею, но продолжаю ломать голову над тем, кто же этот человек.
– Пожалуйста, без вопросов. Некоторые компоненты, используемые в микрочипе, оказывают побочные эффекты: амнезия, слабоумие, даже смерть…
– Смерть?
– Мне надо идти. Нас могут засечь. Ты сможешь со мной встретиться?
– Где? – хриплю я.
– На том самом месте, где началась история с шоу. Сегодня в одиннадцать. Тогда и поговорим.
– Где началась история с шоу? Ничего не понимаю!
– Я отключаюсь.
– Подожди!
И когда мои слова слетают с губ, меня осеняет – этот человек говорит, как…
– Катя? Катя, ты?
Экран гаснет.
– Катя?
Вызов завершен.
Я ударяю по клавиатуре, но у меня уже есть идея. Тянусь к телефону и перечитываю сообщение.
Перезваниваю.
Два гудка, после чего слышу сообщение: «К сожалению, набранный вами номер отключен или больше не обслуживается».
Я делаю глубокий вдох.
Проверяю время.
Девять сорок пять.
Я откашливаюсь и громким голосом обращаюсь к стенам:
– Мне нужно заказать такси.
Щелкают камеры стробоскопа и телефона.
Несколько десятков человек сгрудились у подъезда.
Они не хотят расходиться, рвут на части одежду и меня.
– Сюда, Дэйв!
– Хорошо выглядишь, Дэйв!
И это несмотря на то, что уже поздно и я сознательно отказался от охраны, чтобы сохранить хоть какую-то прибыль.
Давненько я не покидал своего убежища!
Я нахлобучиваю на лоб капюшон и ныряю в толпу журналистов. И как они все разнюхали? А ведь в контракте было условие, что никто не должен знать о моем местонахождении.
– Сюда, Дэйв!
– Хорошо выглядишь, Дэйв!
Среди папарацци затесались и фанаты шоу, и профессиональные блогеры, и любители сенсаций, и каждый из них повторяет мое имя.
Все хотят оторвать от меня кусочек.
– Сюда, Дэйв!
– Хорошо выглядишь, Дэйв!
Люди просят у меня автограф и хотят сделать со мной селфи. Они требуют моих объятий и рукопожатий.
Они готовы щедро заплатить – деньгами, сексом, любовью.
– Сюда, Дэйв!
– Хорошо выглядишь, Дэйв!
Кто-то рассказывает мне о трехлетней дочери, умирающей от рака. Она – прекрасный ребенок, большая поклонница шоу. Могу ли я хотя бы на секунду подумать о ней? Это будет много для нее значить.
– Сюда, Дэйв!
– Хорошо выглядишь, Дэйв!
Какие-то ребята говорят мне о новом приложении, которое они разработали. Оно
