Два года – как одно дыхание. Казалось, ничто не может им помешать. Дядя Игнат сдружился с Женевьев, хотя с семейством Гусарских он традиционно был на ножах. С Робертом, отцом Женевьев, они когда-то давно что-то не поделили, с тех пор и длилась холодная война. И казалось, что будущее молодых людей предопределено и полно счастья. Но что-то произошло, надломилось, изменилось между ними, а он не заметил, не поймал тот момент, когда еще можно было что-то исправить. Женевьев стала отдаляться от него, а потом настал час отъезда. Они много раз это обсуждали, тысячу раз все обговорили и условились о встречах в сети, виртуальных свиданиях и ежедневных звонках. А она даже не пришла его проводить. Было больно, обидно, но Модена с ее сумасшедшим, полным приключений образом жизни разом все изменила. Появились друзья, и он, признаться честно, даже не вспоминал о Женевьев, и только сейчас, на пороге клуба «Турбулентность», ее образ всплыл в памяти.
Лейтенант Корн первым переступил порог, гвардейцы последовали за ним. Их тут же накрыла громкая музыка, льющаяся со всех сторон, ребята на время потеряли дар речи.
– Приветствую, Корн. Рад видеть. Тебе как всегда? – спросил высокий чернокожий мужчина в строгом костюме с красным цветком в левом лацкане.
– Со мной новобранцы. Так что по ознакомительной программе, Хьюго. Посади нас поближе к сцене. Как сегодня?
Хьюго расплылся в улыбке, приобнял лейтенанта за плечи и увлек за собой.
– Все прекрасно. Твоих подопечных полный контингент. Но все тихо, мирно, благородно. В видеозале полный аншлаг, там сегодня четвертую часть «Закулисья» показывают. Говорят, очень даже ничего.
– Тогда на завтра пригрей мне пару билетов. Зельда здесь?
– Давно ждет тебя. Я ее позову.
Хьюго провел их к сцене, на которой располагался музыкально-голографический комбайн, а также «ароматор» последней модели, и над всем этим чудом колдовал ди-бой, молодой парень, лет семнадцати в гвардейской форме. Пахло сосновым лесом и солью, а в пространстве разливались морские голографические волны.
Хьюго усадил их за столик и тут же откланялся, направившись к новым посетителям.
Лейтенант Корн окинул взглядом замершую гвардию и произнес напутственно:
– Я вас тоже покину. Ведите себя так, чтобы завтра не было стыдно смотреть в глаза дисциплинарной комиссии. А самое главное – не налегайте на горячительное. Вы здесь совсем не для этого.
Он развернулся и, чеканя шаг, направился к соседнему столику, за которым веселились две миловидные девушки в форме. Одна из них, заметив его, вскочила и повисла у него на шее. По всей видимости, это и была Зельда.
– Пусть свернется Пространство в трубу, а я предлагаю заказать вина и чего-нибудь пожевать. А то после корабля во рту ничего не было, – предложил Скорохват.
– А может, ну его и сразу на танцпол? – возразил ему Шторм. – Ты же у нас известный шоумен. Сейчас зажжем этот сарай своей энергией.
– Ты смотри за нашим Хватом, а то он во время танца случайно поймает молнию, и придется потом базу восстанавливать, – с серьезным видом заявил Снегов.
Дамир рассмеялся, но Скорохвата это нисколько не смутило. Он отправил заказ на два кувшина красного сухого вина и на тарелку с мясной закуской.
Веселье в клубе «Турбулентность» начиналось.
Дамир познакомился с ней на танцполе, куда его затащил неугомонный Алекс Шторм, заявивший, что «настоящий гвардеец великолепен и на бранном поле, и на балу», и «нельзя ударить в грязь лицом», и «надо показать всем окружающим обезьянам мужского пола, как надо зажигать, когда есть еще порох в пороховницах».
С этим спорить – себя позорить, и Дамир последовал за Штормом, как телец на заклание. Танцевать он умел и любил. Но одно дело – уметь на Аркадии, другое дело – блистать в столице. Правда, они сейчас далеко от Модены, но столичных пижонов тут хоть отбавляй.
Она появилась в круге света в облаке цветочных ароматов, и Дамир не смог устоять. Залюбовался, даже забыл, зачем выбрался на танцпол.
И тут оказалось, что аркадийские танцы здесь выглядели архаичными и неуклюжими. Дамир собирался покорить красотку, вместо этого рассмешил ее подруг, которые стали отпускать в его адрес едкие замечания:
– Смотри, как он высоко вскидывает ноги, словно лемуррийский мустанг.
– В той дыре, откуда родом этот юноша, такие танцы считаются писком моды.
– Что вы такое говорите, на родине этот юный господин учился танцевать у коров.
Но девушка, ради которой он вышел на танцпол, резко приструнила подруг:
– Кончайте балагурить, трещотки. Вам бы только ерничать да зубоскалить. Сами на себя посмотрите, танцевальные королевы захолустных планет. Молодой человек своеобразен и танцует как умеет, главное не умение, а душа, которую он вкладывает в танец.
Через пятнадцать минут они уже разговаривали, сидя за барной стойкой. Стрельцов угощал ее коктейлем, сам же перешел на минеральную воду. Утром – на службу, хотя где он, а где утро.
Жгучая брюнетка, с зелеными, вечно смеющимися, коварными глазами, пухлыми щечками и очаровательным носиком. Она выглядела изящно и трогательно. И Дамир сам не заметил, как начал ухаживать за ней.
– Меня зовут Дора, – представилась она.
– Дамир, – ответил он.
– Я капитан медицинской службы. Два месяца как на Сотах, – сказала она.
– А я только прибыл. Первый вечер, – признался он.
Дамир бросил взгляд на столик, где остались его друзья, и увидел их довольные физиономии. Шторм показал «ОК» пальцами и подмигнул. Снегов поднял бокал с вином. А Скорохват разразился аплодисментами, которые тотчас потонули в оглушительной музыке.
В этот вечер они мало говорили о себе, в основном танцевали и старались заинтересовать друг друга умными и точными замечаниями. Дора, казалось, знала все обо всем. Родом с Тратории, до военной службы она училась на медицинском, мечтала стать ученым, но денег на обучение катастрофически не хватало, а тут еще и отец, работавший на грузовом даль-проникателе, пропал без вести в космосе. Выхода другого она не видела и заключила контракт с военными. Они оплатили ее дальнейшую учебу, а когда Дора получила диплом врача, приступила к исполнению
