Лона кивнула.
– Ну а ты сам?
– Я собираюсь заняться Кристел, – улыбнулся я. – Полагаю, это ее рук дело, и я намереваюсь следить за ней. Если мне повезет, Кристел сама даст мне разгадку и даже ничего не заподозрит. А вы держитесь от нее подальше! Кристел легко читает чужие мысли, особенно если они, скажем так, лежат на поверхности, а нам не нужно, чтобы она нас в чем-то заподозрила, правда? Перед тем как расстаться, я покажу вам парочку упражнений для мозгов: уверяю, что они вам помогут. – Я посмотрел на своих спутников. – И последнее. Знаю, я уже порядком надоел вам своими советами, но повторюсь: никогда не ходите тут поодиночке.
– Ты ведь только что сказал, что исчезновения происходили за пределами Фаунтин-Рич, – заявила Лона.
Я развел руками.
– Пойми, у меня нет исчерпывающих ответов. Но я чувствую, что чем дольше нахожусь в особняке, тем сильнее его влияние на меня. Меня не покидает ощущение, будто в Фаунтин-Рич прячется кто-то не спускающий с меня глаз. И мне совсем не нравится то, что на турнир приехала целая ватага учеников. – Я встал. – Вопросы есть?
Вопросов оказалось столько, что, когда я ответил на все, у меня практически заплетался язык. Вариам затушил костер, и мы направились в Фаунтин-Рич.
Теперь и особняк погружался в темноту. Участники и гости ложились спать, свет во многих окнах уже не горел.
Я проводил Анну и Лону, а потом и Вариама, и лишь потом побрел к себе.
Кошмарное сновидение вновь меня настигло. Я шагал по коридорам Фаунтин-Рич. Особняк казался другим, мертвым: стало еще сумрачнее, помещения были совсем древними. Фаунтин-Рич всегда оставался для меня чужим, негостеприимным, но этот Фаунтин-Рич пугал по-настоящему: было трудно вообразить, что в доме хоть кто-нибудь живет.
Впереди появилась старая покосившаяся дверь. Она приоткрылась, и я переступил порог.
Я очутился в лабиринте из живой изгороди, и у меня под ногами захлюпала грязь. В отсутствие света ветки и листья зачахли, увяли. Петляя по лабиринту, я услышал шепот, затерянные голоса, звучащие на пороге слышимости. Живая изгородь расступилась, и я увидел маленький домик с железной дверью.
Я вошел внутрь.
Стены помещения оказалась выложены холодной серой плиткой. Наверное, раньше она была белой, но от времени потемнела и потрескалась. В середине комнаты находился металлический стол с ремнями вдоль всей поверхности, помятый и в пятнах. По периметру тянулись трубы, в углу притулилась металлическая ванна. Царящую тишину нарушал лишь звук медленно срывающихся из крана капель: кап… кап… кап.
У меня в груди взвихрилась волна страха, но я усилием воли заставил себя подойти поближе. Под ногами хрустел мусор.
Я наклонился над ванной и обнаружил, что она заполнена какой-то жидкостью, темной и неподвижной. От нее исходил ужасный запах, тошнотворный и затхлый, и я отпрянул, слушая стук падающих капель: кап… кап.
Затем я различил чей-то вздох и ощутил на затылке чье-то дыхание.
Я проснулся с криком. В груди колотилось сердце. Зажав в кулаке припрятанное под подушкой оружие, я судорожно вздохнул. На меня накатывались варианты будущего: я разбирал временную сетку, пытаясь углядеть опасность, но спустя минуту я немного расслабился. Пока что мне ничего не угрожало.
Но что же мне все-таки приснилось?
Я принялся прокручивать в голове ночной кошмар, но он быстро улетучивался. Да и будущее почему-то стало пустым и непримечательным. Я сидел в кровати, проверяя и перепроверяя, и ничего не находил.
Я посмотрел в окно. Небо на востоке начинало светлеть. Ночью ветер пригнал сплошной полог туч, и сейчас они окрасились красными жилками: когда взойдет солнце, лучи вряд ли смогут пробиваться наружу.
Я посмотрел в окно, дыша медленно и глубоко, чтобы успокоить бешено мчащееся сердце.
Часы на ночном столике показывали семь тридцать пять.
Я проспал несколько часов. Из соседних комнат доносился какой-то шум. Маги и ученики просыпались. Начинался второй день турнира «Белый камень».
Что же происходит? Я опять осмотрелся. Вещи в спальне оставались нетронутыми: никто не нарушил сигнализацию, все лежало там, где я и положил. Однако, хоть я и не мог точно определить, я не мог избавиться от странного ощущения. Такое чувство возникает, когда вечером возвращаешься домой и сразу понимаешь, что здесь кто-то есть.
Одевшись, я накинул на плечи плащ-туман и вышел в коридор.
В Фаунтин-Рич царил холод, но это меня не пугало. Кроме того, тут и там зажигался свет, и народ уже покидал гостевые апартаменты.
Вариам вроде бы еще спал. Комната Лоны и Анны оказалась заперта. Похоже, девушки давно встали.
Я отправился на их поиски, предположив, что они должны быть в зале для тренировок. Я не ошибся. Еще в коридоре до меня долетел громкий девичий голос.
Я спрятался за дверью и увидел в щелку Анну и Лону. Они топтались на дорожке для дуэлей.
Судя по всему, их спарринг был в разгаре, когда вмешались двое учеников на соседней дорожке. Меня они даже не заметили.
– Что ты с ней сделала? – гневно спросила девушка.
Это была Наташа, круглолицая нахалка, уже пристававшая к Анне и Лоне. Тогда она улыбалась, но сейчас у нее на лице не было улыбки.
– Я ничего не сделала, – твердо сказала Анна.
Наташа стиснула кулаки.
– Врешь! – почти провизжала она. – Ты и раньше ссорилась с ней!
– Я с ней не ссорилась… – возразила Анна.
– Мы не знаем, где Жасмин, – вмешалась Лона. – Последний раз мы видели ее в твоем обществе.
– Вы обе лжете!
– Таш, угомонись, – сказал парень, стоящий рядом с ней.
Я узнал Чарльза, которого видел вместе с Наташей. Теперь Чарльзу было явно не по себе.
– Это ты виновата! – воскликнула Наташа. Не обращая внимания на Чарльза, она уставилась на Анну. – Я в курсе, чем ты занималась! Верни ее, иначе я расскажу про тебя всем!
Анна смутилась, но ничего не ответила.
– Ты не поняла, – произнесла Лона. – Пойми, мы стараемся найти тех, кто это сделал, ясно? Мы не…
– И ты тоже! – вихрем развернулась к ней Наташа. – Ты хочешь ей помочь? Я и с тобой расправлюсь!
– Послушай, не веди себя настолько глупо… – начала Лона.
– Нам пора! – оборвал ее Чарльз.
Он увлек Наташу к выходу. Та не сопротивлялась, но когда Чарльз выводил ее из зала, она оглянулась, бросив на Лону и Анну испепеляющий взгляд.
Наконец они ушли, и Лона с Анной остались в зале одни.
Я быстро проверял будущее и выяснял, есть ли для девушек какая-либо опасность.
– Чудесно! – воскликнула Лона. – Теперь мы стали заклятыми врагами для этой дуры! Как ты думаешь, что она имела в виду, говоря про то, чем ты занимаешься?
– Даже не представляю, – после секундного колебания пробормотала Анна.
Похоже, Лона ничего не заметила. Вздохнув, она села на скамью и принялась вертеть кнут.
– Какой ужас… Оникс хочет расправиться с Алексом, кто-то
