Все взоры обратились на группу священников.
– Это так? – спросил я его.
– Нет, государь. Наговор это на Новгород. Было забузили, но быстро одумались, да поздно стало, гонец ускакал. Меня послали повиниться и бить челом перед тобой. Нету крамолы у нас.
– Ага, значит, все-таки бузили. Пошлем мы к вам воеводу с разбирательством. Зачинщиков найдем и накажем, чтобы другим неповадно было. Неповинных трогать не будем.
«Заодно поуменьшу ряды знати в Новгороде», – подумал злорадно.
Вообще, с этим городом надо чего-то делать. Все это временное решение. Нужен конкурент им. Ивангород не тянет на него. Блин, придется строить в устье Невы новый город-порт! Только этого не хватало! Других надежных решений нет. Нужно оттянуть часть денежных потоков, чтобы почуяли, что и без них обойдемся.
– Ты только с этим к нам пришел?
– Нет, государь.
– Так говори, не томи.
– Государь, почто землю у церкви отобрали? Теперь вот за нее же платить требуете. Монастырские так уже в поместья раздаете. А ведь нам еще и вспомоществование раздавать надо.
– Стоп. Иван Васильевич, ну-ка объясни нам, как такое возможно.
– Они же на государевых землях находятся. Вот и пущай плотют. Деньга у них есть, из казны же им и идет.
И здесь бардак. Да когда же это кончится! Вот на кой им портить отношения с церковью? Может, это под меня так копают? И не скажешь особо ничего, сам ведь и начал.
– Так пиши указ. С сего дня, 18 февраля 7050 года от сотворения мира освободить от всяких податей церкви и монастыри, находящиеся на государевой земле, а всякую землю, на которой они находятся в пределах Руси, считать таковой. Земли, ранее бывшие владениями митрополита и монастырей, раздаваться в поместья не могут. Ежели кто успел получить такие, пусть вернут. Взамен выдать другие. Казенные земли, которыми владеет Великое княжество Московское более пятидесяти лет, раздаваться в поместья с сего дня не могут. Отсчет владения Россией землей в Диком Поле начать с сего дня.
Да на лицах бояр полное недоумение. Не поняли еще, что за новые поместья надо воевать, отбирать их у нынешних владельцев. Заелись. А нужны вы мне голодными волками. Чтобы дети ваши за землю ворогов наших на части рвали.
– Ладно, чего застыл? Ожидал, что все верну? Запомни, Макарий, обратной дороги нет. Ты, кстати, митрополитом не хочешь стать? Чего молчишь? Хочешь, да не можешь такого сказать. Так вот ты им и будешь!
На бедного Макария смотреть больно было. Побледнел, того и гляди сознание потеряет, от радости, наверно.
– Ты не думай, это тебе наказание за дерзость. Выделим мы тебе еще восьмую часть из казны хлебом, чтоб создали в монастырях Земскую хлебную казну. Помогать хотел, вот и будешь. Зерно из нее выдавать будете черносошцам на посев опосля неурожаев, а что оставаться будет – на спасение голодающих. Смотри мне, не дай бог на другие нужды пойдет, не сносить тебе головы. Деньги в рост давать запрещаю, только без прибытка и только простому люду.
Ну все, не выдержит Макарий! Нет, смотри, розоветь начал, взбодрился. Однако решил, что справится.
– Да, и последнее: на церковь отныне возлагается обязанность открывать приходские школы повсеместно, где все, повторяю, все будут обучаться грамоте и счету.
При слове «счету» я заметил, как один из монахов встрепенулся.
– Макарий, а кто это там с тобой? Да, да, вон тот.
– Это инок Варлаам.
– Я заметил, он счетом интересуется?
– Да, государь. Русскую цифирь вот хочет ввести, для того и со мной напросился.
– Что за диковинка такая? Иди сюда, объясни, чего там удумал.
– Великий князь, читал я монастырские летописи разные и нашел, что была у нас своя.
– Какая такая и чем она лучше нынешней?
– Понимаете, государь, греческая, конечно, хороша, но на ней считать можно только до тысячи, а ныне приходится и более, вот и вынуждены придумывать всякие хитрости.
– Справились же, вон уже и до мильона ведут.
– А ежели более надобно будет, что делать? Русская это позволяет.
– Это как же?
– Греческая цифирь полупозиционная, а русская полностью позиционная, потому ей можно записать любое значение.
– Чего-то я перестал тебя понимать. Подойди сюда и покажи, что за зверь такой.
– Понимаете, государь, русские цифры составлялись из пары знаков руницы в лигатуру. Руница давала название, а лигатура – обозначение цифири. Потом последнюю упростили для записи. Всего таких знаков десять. Они были только в рунах Макоши, а в рунах Рода их не было. Первыми писать могли не все, потому и взяли греческую цифирь, – говорил Варлаам, доставая какой-то свиток.
Так бы и сказал, что ими только жрецы пользовались, а то наводит тень на плетень. Наконец я взял протянутый мне документ и развернул его.
На какое-то время выпал из реальности. Когда слегка пришел в себя, то заметил, что послушника уже оттаскивают.
– Оставьте его.
Инока отпустили, и он вновь подошел ко мне.
– Так сколько, ты говоришь, эта цифирь существует?
– От сотворения мира, а может, и ранее.
Я слегка ущипнул себя. Ничего не изменилось. Ощущение полного сюра не пропало. Я куда попал? Вроде все так, как и было в прошлом, насколько хватает знаний. Или, может, нам чего не говорили, и на самом деле все не так. Получается, они более 7000 лет существуют. Куда арабы и индийцы со всеми майями попали!
На меня глядели с листка вполне узнаваемые цифры от 0 до 9, те, что мы называем арабскими.
Смотри не смотри, а решать чего-то надо.
– Подь сюда, – подозвал я дьяка и помахал призывно ладонью.
Он же, быстро подбежав, грохнулся на пол и уткнулся лбом в него.
– Слушаюсь, государь!
Вот как тут работать? Эх!
– Да встань ты и возьми свиток. Вот, бери, покажи боярам, думу думать будем.
На лавках вдоль стен прошло некоторое оживление, когда подносили свиток к очередному боярину. Но быстро возвращалась маска умного мыслителя. Прямо-таки о России думают!
– Кто у нас против русской цифири?
Такая постановка вопроса зарезала начинавшуюся дискуссию на корню. Кто же будет? Особенностью буквально всего населения страны была чуть ли не показная русскость. Это была не показуха, а скорее состояние души. Так здесь во всем. Нерусское вызывало отторжение и считалось скверным. Даже церковь была скорее русской, чем православной. Да взять ту же Библию, была она своеобразна, отличалась в мелочах от общеупотребительной, но кардинальных мелочах. Собственно, скорее именно это делило страну на две части, Великое княжество Московское и Великое княжество Литовское. Сохранение самоидентификации нам дорого обошлось, потому подобное ценили высоко.
– Значит, никого против нет? Пиши указ. Ну что, Варлаам, доволен? Все будем русскую цифирь пользовать. Ты лучше расскажи, много ли чего в летописях еще интересного?
– Не вели казнить! Запамятовал я. Летописей немало, не все кириллицей писаны, надобно переводить, – проговорил скороговоркой он, пав на пол.
– Заварил ты кашу, вот
