Луис фыркнул, но тут же посерьезнел.
– Повитуха ушла. Ты уверена, что тебе не нужна ее помощь?
– Вполне.
– А вот это… не опасно для ребенка?
Алаис покачала головой. Алкоголь? Нет, не опасен, она все уже давно вытошнила. Спазмы?
Это неприятно, что есть, то есть. Но для ребенка не настолько опасно. При определенных условиях спазмы могут привести к выкидышу, но они должны быть намного дольше и сильнее.
– Все с нами будет хорошо, родной мой.
– Можно?
Луис уселся рядом на кровать, осторожно положил руку на живот жене. Пока еще плоский и совершенно не наводящий на мысль о беременности.
– Он… там…
Алаис улыбнулась мужу.
– Да. И он тебя уже любит.
– А ты?
– И я тоже…
– Я без вас жить не смогу, – просто признался Луис.
Давным-давно жена изменила ему, родила ребенка от его отца, предала, лгала в глаза…
С тех пор сердце мужчины заледенело. А теперь наступила оттепель, и Луис растерялся. Убивать легко, а ты попробуй, что такое счастье? Это ведь не просто любить, это еще и постоянные переживания за родных и страх, что ты лишишься близкого человека. И особенно страшно тем, кто уже пережил потерю. Они уже знают о неотвратимости смерти, уже прочувствовали эту боль, когда кусок твоего мира отрывается по-живому…
Луис – знал и помнил. И потому за Алаис готов был кому угодно глотку перегрызть.
А Алаис смотрела на него, и из глаз сами собой бежали слезы.
Ее мужчина. Ее муж…
Там, в той жизни, она замуж так и не вышла, не было у нее настоящей семьи, детей, был мужчина, который морочил ей голову – и только. Но если бы Мише пришлось выбирать между ней и его семьей, выбор был бы однозначно в пользу семьи.
Чем-то жертвовать для нее?
Да если б мужчины так относились к любовницам, у нас бы в жены никто и не шел!
А это – ее мужчина. И ради нее он жизнь готов отдать, ради их детей… он ведь и малыша Эдмона принимает как своего. Разве это – не счастье?
– Я тебя не заслуживаю, – хлюпнула носом герцогиня.
Луис вздохнул. И поскольку, как настоящий мужчина, он не выносил вида женских слез, то постарался прекратить истерику. Поцелуем.
Момент был выбран неудачно. Алаис опять замутило, и, склоняясь над тазиком, она подумала, что жизнь обладает удивительно черным чувством юмора.
* * *Ночь прошла настолько весело, что герцоги – дружно! – проспали до трех часов дня. Потом потребовали себе горячей воды, одежду…
Алаис пока еще плохо себя чувствовала, и ее отнесли вниз на руках. Луис лично, никому не доверив жену, устроил ее в большом кресле и укутал пледом. Далан подсел поближе к подруге.
– Ты как?
– Паршиво.
– А… – парень показал выразительным взглядом на живот.
– Надеюсь, это не повлияет.
Что сказал бы Далан в следующий момент, так и осталось неясным. Поскольку произошло явление Тимаров народу.
Обставлено все было красиво и торжественно. Дверь таверны распахнулась, и внутрь вошел наемник, провозгласивший:
– Его светлость герцог Тимар!
Музыки не было. Но Тимар был воистину величественен, шествуя по узкому проходу меж столов под взглядами всех посетителей.
А вслед за ним…
Алаис задохнулась, схватилась рукой за горло…
Дион!
Порода предателей…
Впрочем, это она подумала в первую минуту. А потом принялась сравнивать.
Дион? Да не тот! Ох, не тот. Это – словно копия, сделанная халтурщиком. Рисовал портрет с портрета, да и напутал, где мог.
Цвет глаз похожий, но не такой яркий и выраженный, сами глаза чуть другого разреза, подбородок слишком квадратный, скулы широковаты… Да и фигура слишком тяжелая для Королей – те были узкокостными, вот как Луис.
Высокий, стройный, сильный, но кость очень узкая, и руки-ноги маленькие. Признак…
Только вот Алаис поклясться была готова, что никто, кроме нее, этого не увидит, в том числе и Тимары. Уж сколько поколений прошло…
Если бы не ее сны… да полно, ее ли это видения? Или опять работа Маритани?
Вот где жуть-то! Боги среди людей ходят! С другой стороны, туземцам-ацтекам и лошади казались чудовищами. Может ли быть так, что Маритани – немного иная форма жизни? До которой не добрался со своей классификацией Линней?
Вполне! Только чем это сейчас поможет?
Луис выпрямился рядом с ее креслом. Но молчал.
Молчали все, пока Тимар-герцог не опустился в кресло и не окинул взглядом таверну.
– А тут уютно. Так… по-домашнему…
Данная таверна ничем не отличалась от сотен других, так что герцог просто хотел сразу поставить всех на место.
Вы в таверне, по-домашнему, а у меня дом на Маритани…
Нашел, чем хвастать!
Алаис прищурилась, но промолчала. Далана заткнул отец, Мирт сам по себе был молчуном, а вот Луис…
Женщине на миг показалось, что одним Тимаром сейчас станет меньше. Но муж сдержался. Даже слова не сказал, молчаливо предлагая врагу продолжать.
Тимар не подвел.
– У нас не получилось встретиться вчера, но я надеюсь, что сегодня мы сможем урегулировать все вопросы…
И Алаис не выдержала.
Даже не так. Шестым чувством (а может, и восьмым, кто его знает) она поняла, что сейчас ее супруг сорвется. А потому положила ладонь на его руку и защебетала, словно птичка:
– А у вас есть вопросы? Как это мило с вашей стороны! Задавайте же их, я вся в нетерпении!
Смешок получился в нужной степени мерзким. Тимар окинул герцогиню злым взглядом, но оскорбить не решился. А вместо этого…
– Полагаю, вы догадываетесь о нашей общей цели…
Алаис захлопала в ладоши, словно маленькая девочка.
– Кто-то родился?
Герцог онемел. Вот уж чего он не ждал – это подобных вопросов. К счастью, на помощь герцогу пришел его наследник.
– Нет, что вы. С чего вы так решили?
– Тогда умер?
– Э-э-э-э…
– Урегулируют обычно наследственные вопросы, а у нас с вами никакого общего наследства точно нет, я бы знала. А если я не знаю, то и никто не знает, потому как из Карнавонов никого не осталось, а все, кто остались, слишком дальние родственники, чтобы что-то знать о делах Карнавонов, Карнавоны ведь герцоги, а эти – и вовсе посторонние люди, которые ни в делах герцогства не участвовали, ни бумаг не смотрели, и отец их никогда не принимал…
Лицо Тимара-младшего было откровенно осоловелым. Старший точно хотел рявкнуть – сдержался. Дион помотал головой, но Алаис останавливаться не собиралась.
Потому как если Трындычиха разойдется, то с Трындычихой никакого сладу не будет…[7]
Алаис прочно вошла в роль и тараторила с дикой скоростью, не давая никому вставить и слова:
– А ведь если наследство общее, то и родственники должны быть общие, а какие у нас общие родственники, если герцоги между собой не роднятся, потому как им общих родственников иметь нельзя…
Даешь словоблудие – главное оружие юриста!
Спас Тимаров его потенциальное величество, догадливо опрокинувший на пол кувшин с вином. Алаис поглядела на пурпурную окраску герцога-осьминога и решила подождать с дальнейшей обработкой. Недолго.
А то ведь хватит удар мужика… его не жалко, а вот репутацию…
Зато свои пришли в норму. Магистр довольно улыбается, Далан, единственный,
