– Это – наследство моего сына. И разворовать я его не дам.
– Помилуй, Алаис, откуда такие мысли? Мы же одна семья?
Луис даже не нашелся что сказать. А убивать тоже не с руки… отец же! Но какова наглость!
– Вот именно. Карнавон – отдельно, семейный бюджет отдельно. И я найду и как проверить, и как это проконтролировать. – Алаис мило улыбалась.
Эттан пожал плечами с видом оскорбленной невинности.
– Тем не менее?
– Идея хорошая.
– Вот и отлично. Остается у нас Тимар. Макс?
Герцог Тимар встал. Чуть поклонился.
– Пресветлый, для меня честь наше знакомство…
– Оставьте церемонии, тьер, – улыбнулся Преотец. – У нас здесь у всех одна цель. Итак, Тимар…
– Гадюшник, – буркнул Карст.
И сложно было с ним не согласиться.
– Что мы можем предпринять?
– Если тьер Макс, – Эттан бросил вопросительный взгляд на означенного тьера, понял, что обращение не вызывает неприятных эмоций, и продолжил чуть более спокойно, – не возражает, то Престол мог бы помочь и тут.
– Каким образом?
– Тимарам нужен Король и власть.
– Их личный Король. И их власть.
– Да. Но Дион…
– Полагаю, здесь я могу помочь. – Алаис смотрела спокойно. – Если Ирион появится у берегов Тимара?
– А ты можешь это обеспечить?
Алаис задумалась.
Могла ли она?
Да, могла. Пока беременна – вполне.
Спуститься в ту пещеру, в которой нашел свой конец последний Король, позвать Ириона… он не будет против. Она не Король, она лишь замена, но пока – пока они с Королем одно целое…
– Не могу сказать, что мне это будет легко и приятно, но… я справлюсь.
– Я против. – Луис покачал головой. – Не стоит так рисковать. Один раз повезло…
– Это не везение. Это кровь Королей…
– А если ты потеряешь ребенка?
– Милый, я здорова, ребенок здоров… Сегодня утром обстоятельства были куда хуже – и то все в порядке.
– Точно?
На животе Алаис скрестились сразу пять взглядов. Женщина даже засмущалась.
– Абсолютно. Я знаю…
Что-то ей дало это приключение… чувствительность повысилась?
Наверное…
Человек – это вода больше, чем наполовину[10]. И вода шепчет… Алаис не считала, что может погрузить руку в воду и узнать все, но уж о себе самой-то…
– Отлично. – Эттан потер руки совершенно простонародным жестом. – Можно ли устроить два явления Змея?
Алаис пожала плечами.
– Надо смотреть по состоянию…
– К примеру, визит к Тимарам – и в Тавальен?
– Тимары – понятно. А зачем Ирион нужен в Тавальене?
– Чтобы усмирить его. И снять проклятие с гавани…
Алаис недобро прищурилась.
– Силой слова Преотца?
– Нет, что ты! Исключительно силой слова матери будущего Преотца.
Вот теперь рты открыли все и сразу.
– Отец?
– Преотец?
– Какого?..
Алаис сообразила быстрее всех. Как-никак, у нее на родине был подобный пример. Но стоит и вспомнить, чем он закончился для того самого младенца!
– Тимары получают главу рода, который может влиять на Короля, на других герцогов, на ситуацию в мире. Худо ли, бедно… При таком аргументе, как Ирион, Макса признают. Но это на первое время. А сможет ли молодой человек удержать власть?
Женщина рассуждала вслух, но ответа ждали все герцоги.
Макс встал. Пожал плечами.
– У меня есть деньги. У отца, в том числе. И связи. Полагаю, что смогу…
– А если вас сделают парадным герцогом? Который будет озвучивать чужие решения?
– Этот вариант не исключен. Но все мы смертны, а некоторые Тимары – в особенности.
И такой хищной сталью блеснули глаза мальчишки… Эттану Даверту рос достойный конкурент.
– Власть опирается на трех китов. Деньги, сила и слово божье, – протянул Эттан Даверт. – Деньги у вас есть, Макс… Сила – будет. Слово божье поддержит вас, и только вас. А вы, с помощью Короля, снимете проклятье с Тавальена.
– Да нет там никакого проклятия уже давно, – махнула рукой Алаис.
– Это надо объяснять морякам.
Суеверия… Очень живучая штука.
– Ладно. Детали мы еще обговорим.
Эттан кивнул.
И обговорят, и подумают, как и что, и… да много чего обсудят. Это еще впереди.
– А теперь поговорим о будущем моего ребенка. – Алаис коснулась рукой живота. – Эттан, вы хотите, чтобы власть Преотца стала наследуемой?
– Алаис, это идеальный вариант. Новый Преотец, с благословением Моря, чудотворец, подчинивший себе Змея…
– А Ирион это одобрит? – невинно уточнила герцогиня.
Эттан замялся.
Да, для Змея сложно найти аргументы. Он чешуйчатый и непробиваемый. Но…
– Мне кажется, что ему безразличны наши дрязги?
И ведь прав, подлец…
Ириону глубоко безразлично, король там, землепашец… второй даже лучше, он смог бы проводить с другом больше времени…
– Король должен жить в Замке над Морем…
– Безусловно. А в Тавальене можно устроить летнюю резиденцию, к примеру.
– А еще можно воспитать ребенка в нужном ключе. К примеру, устранив его родителей, – медленно заговорил Луис. – Или тебе эта мысль в голову не пришла?
Эттан фыркнул. Ядовито и резко.
– Если уж она тебе пришла в голову, сынок…
– И?
– Ты считаешь меня бессмертным? Мне выгодно происходящее. Власть будет у семьи Даверт, что еще надо? Более того, никто мою власть не оспорит, она станет наследуемой… и если меня устранить, для моих врагов ничего не изменится, ты-то никуда не денешься. Вот на вас двоих охотиться будут… Да, придется пожить на Маритани какое-то время…
Спорить было сложно.
– А еще… как Ирион отреагирует на вашу смерть?
– Думаю, очень негативно. – Алаис действительно прикидывала этот вариант. – Ему одиноко, плохо, больно… и он чувствует смерть людей, с которыми менялся кровью…
– Вашу тоже?
– Почувствует. Безусловно. И выйдет из себя. Думаю, тут разнесенным Тавальеном не ограничится.
Герцоги даже не сомневались в этом. Преотец размышлял…
– Нам выгодно сейчас действовать всем вместе. Тогда мы не просто сохраним власть – приумножим ее. Станем реальной силой, с которой придется считаться и королям, и тьерам.
Верила ли ему Алаис?
Нет.
Но есть ли выбор?
А потому Луис Даверт, просчитавший те же самые варианты, улыбнулся отцу.
– Ты прав. Что ж, давайте обсудим, как нам действовать и что завтра говорить людям.
И пятеро голов склонились в согласном жесте.
Эттан Даверт – подлец и мерзавец, но как говорил один мудрый человек в другом мире, подонков нет, есть кадры[11]. То, что может сейчас сделать он, не сделает никто. Убери Даверта, и любой другой Преотец на его месте окажется не просто бесполезен – вреден.
Да и идея с Преотцом…
Легко и приятно не будет. Но лучше пусть малыш станет хозяином Тавальена, чем кто-то еще, тогда он будет в безопасности…
* * *Массимо отпускали на рассвете.
Луис подошел, взял друга за руку, постоял, помолчал.
Алаис к нему не лезла. Есть моменты, которые каждый должен переживать сам и для себя. Потом, потом она сможет разделить с мужем его горе, а сейчас – не надо.
В смерти лицо Массимо было спокойным и счастливым. Он хорошо прожил, он отомстил врагам, он защитил друзей, он добился своего. Теперь он может просто уйти…
Уйти туда, где ждут его сестра и племянница. Где плещется рассветное море, а Ирион обвивает кольцами скалы и добродушно улыбается. Где поют сирены и ручьи, спрыгивая со скал, аккомпанируют им серебряным звоном.
Лети, друг, и будь счастлив. Пусть за твоей спиной распахнутся крылья и в следующей жизни ты обретешь небо.
С другой стороны стоял Макс Тимар.
Он почти не знал дядю, но даже за недолгое время Массимо
