Мастер Джозеф проделал отличную работу, изолировав его от Магистериума, от тех, кому он был дорог. Маугрис позволил себе насладиться мгновением самолюбования и гордости – он прекрасно обработал этого мага. Он сделал правильный выбор, когда взял его себе в ученики, разглядев в нём человека, достаточно сломленного, чтобы им можно было манипулировать, и который в будущем без всякого сожаления, в свою очередь, сломает ребёнка. И при всём при этом у него до сих пор и мысли не возникало заподозрить в чём-то своего мастера. Он верил, что она искренне поддерживает его грандиозные мечты. А то, что она была творцом, – так это ему и в голову никогда бы не пришло. Губы женщины, чьё тело он сейчас занимал, растянулись в улыбке.
С того момента, когда он в последний раз приходил к власти, в последний раз позволил себе откусить от магического мира, прошло достаточно много времени, и теперь никто бы не связал его с его прошлыми личностями. Поэтому он и затаился на несколько поколений: чтобы мир успел о нём забыть. Но этот новый творец занимался интересными экспериментами. Ему не удалось воскресить умершего, но он подсказал Маугрису идею собственной армии. Непобедимой армии.
Пришло время ему стать Константином Мэдденом.
Это уже происходило и произойдёт вновь.
Колл открыл глаза и увидел ту же комнату с кроватью. Пятна копоти со стены исчезли, но он не знал наверняка, почудились они ему или их кто-то смыл. Послышался вой. Хэвок? Волки хаоса?
– Колл? – раздался тихий голос.
Он повернул голову.
– Ты помнишь, кто ты?
Селия. Повязка на голове не давала пушистым светлым волосам упасть на лицо, которое из-за покрасневших глаз казалось совсем белым. Колл нахмурился, пытаясь найти её в своих воспоминаниях. Он ей не нравился.
Что он ей сделал? Сжёг её башню и все земли? Убил её семью? Плюнул ей в суп? В его голове теснились картины прошлых преступлений.
– Колл? – позвала она опять, и он вспомнил, что так ей и не ответил.
– Ты… – прохрипел он, направив на неё обвиняющий палец. Она что-то сделала ему, он был в этом уверен.
– Мне так жаль, – сказала она. – Ты, должно быть, гадаешь, почему я здесь, ведь я так ужасно вела себя с тобой – и это правда было ужасно. Мне было страшно. Кое-кто из моей семьи учился в Магистериуме одновременно с твоим отцом… и с тобой, то есть не прямо с тобой, а с ним. – Она замолчала, явно запутавшись в собственных словах. – Когда Константин ещё был в школе, никто не думал, что он станет Врагом Смерти. Все знали, что он гордится своими силами творца, и верили, что он способен на то, что никто другой не может, но всё это не казалось чем-то плохим. Пока не стало таковым. Многие из моих родных погибли на магической войне, и пока я росла, мне постоянно твердили, как это было бы смело, если бы мне пришлось пойти против Константина, но ведь если бы кто-то действительно пошёл против него тогда, ничего бы этого не было.
«Убил её семью, – подумал Колл. – Вот что я ей сделал».
«Колл, – раздался в его голове голос, напугав его. – Колл, сосредоточься. Отгони воспоминания».
– Я понимаю, это не сойдёт за оправдание, – продолжила Селия. – Но это моё объяснение, и я хотела, чтобы ты его получил. Я была не права, и мне жаль.
– Почему сейчас?
Ему нужно было знать. Почему она решила простить его, если всё это время она была права? Ему нельзя доверять. Он даже не был уверен, что он – это Колл.
– Ты едва не умер, защищая Джаспера, – ответила она. – Константин никогда бы так не поступил. Может, он бы и сделал что-нибудь, что в глазах других выглядело бы как нечто хорошее, но ты пошёл на это, потому что ты друг Джаспера, Тамары и Гвенды. Никакой другой причины я не смогла придумать. И тогда я начала вспоминать наши прогулки с Хэвоком, представлять, как бы ужасно я себя чувствовала, если бы все думали обо мне плохо из-за того, что я даже не могу контролировать. И затем я подумала, как же это нечестно, что тебе потребовалось оказаться на краю смерти, чтобы я стала думать о тебе лучше. И тут я услышала, что тебе плохо, и задумалась обо всём, что могло сложиться по-другому, если бы мы не… если бы я не…
– Всё было не так, – начал он, но затем комната опять накренилась, а его лёгкие заполнились дымом…
Он стоял на палубе корабля и смотрел на пылающую вдали армаду. Он видел, как маги прыгали в море, но стоило им оказаться в воде, как они становились добычей поднявшихся из глубин щупальцев. Он должен её предупредить. Эту девушку, которая просила у него прощения.
– Там элементали, – настойчиво сказал он. – Под волнами. Они ждут. Они утопят тебя, только дай им шанс.
– О, Колл, – услышал он её шёпот, прерываемый всхлипами.
Он лежал на узкой деревянной кровати. Он знал, что умирает. Лёгкие судорожно сжимались, с трудом выталкивая из себя воздух, а тело будто объяло пламя.
Не такой он видел свою жизнь. Он был выдающимся учеником лучшего Магистериума во всей империи. На Железном испытании его учитель, мастер Януш, считающийся самым умным и могущественным из мастеров, выбрал его первым. Он был творцом, способным управлять хаосом. Его ждала долгая жизнь на вершине власти и богатства.
А затем начался кашель. Поначалу он списал его на усталость и долгие ночи, проведённые в лаборатории вместе со своим мастером. Но однажды, в одну из таких ночей, приступ кашля заставил его сложиться пополам, и он увидел на полу первые брызги крови.
Мастер Януш приводил к нему лучших магов земли, но они не смогли его исцелить. Его магические силы таяли вместе с физическими, и он стал пленником своей мансарды, ел лишь тогда, когда домовладелица или мастер Януш приносили ему еду, и с неутихающей яростью ждал неминуемого.
Пока не настал день, когда его осенило.
Он всегда это знал. Противоположностью хаоса была душа. Но он никогда всерьёз не задумывался, что это значит. Но стоило его мыслям потечь в этом направлении, и всё остальное отошло на второй план. Лёжа в постели, он прикидывал возможности, просчитывал способ и подходящий момент…
Дверь в мансарду открылась. Мастер Януш. Всё ещё здоров и полон сил. Он засуетился вокруг кровати умирающего мага, который ненавидел своего бывшего учителя. Он уже
