Ашенсэн следовал за своим посланником, полностью доверив ему роль первопроходца. Особых проблем от города сильнейший не ждал, но и случайно увязнуть в какой-нибудь не замеченной вовремя паутине желания не испытывал. Коридоры перестраивались, удлиняя, усложняя путь к сердцу нижнего города, но сопротивляться всерьез не спешили.
Зал источника встретил визитеров настороженной тишиной, пустотой и темными провалами зеркал. Таас облачком тумана впитался в руку меняющего облик хозяина. К шестирукому саркофагу, возвышающемуся за плитой, шагнул уже не темноволосый Сэн, а сам гай Светлоликий. По полу зазмеились сияющие нити, источник, а вместе с ним и саркофаг окружило коконом слепящего света, который несколько раз мигнул и погас. Мэйзин нехотя признал нового владельца. От прежней хозяйки в нем было немного, всего лишь последний вздох. Но ведь мало лучше, чем ничего!
А спустя пару часов новый владелец Мэйзина стоял уже на краю пустого кратера в далеком диком мире и, задумчиво постукивая кнутом по ноге, думал о том, что младшие его дети гораздо активней первенца. Тот робко пытался заграбастать бракованную сейлин, а эти пошли дальше – свистнули целый город! И, несмотря на некоторое недовольство хозяина Неронга, улыбка его была одобрительной. Древние детки удивили… а Ашенсэн уже давно никто не мог по-настоящему удивить.
На рыночной площади в Клаулсе…
Кутаясь в белый плащ с глубоким капюшоном, белокожая женщина ловко перемещалась в толпе, следуя за парочкой девчонок, на одной из которых лежало заклинание отвода глаз. Но разве могло оно помешать опытному магу видеть то, что тот хочет? Раскрыть свое инкогнито Джейл из рода Кули нисколько не опасалась – эти две безмозглые девицы ни на что, кроме товаров, внимания не обращали – и плащ был скорее данью привычке, нежели необходимостью.
Рот женщины, единственную часть лица, доступную стороннему взгляду, периодически кривила странная предвкушающая ухмылка. Ни намека на родственную привязанность! А вот неприязни – хоть отбавляй. Любой, кто знал Джейл-Кули, был бы очень удивлен таким неприкрытым проявлением эмоций. Эта аше-ара умела искусно скрывать свои чувства и подстраиваться под окружающих. Потому и продержалась подле главы клана больше тридцати лет, не привлекая негативного внимания.
А сейчас на ее лице была видна откровенная, ничем не прикрытая злоба, замешанная на азарте. Триора Кира и Лирэн из рода Кули явно что-то замышляла. Оно и понятно: многое можно вынести, чтобы добиться поставленной цели, ложь и притворство никогда не были проблемой, но когда добыча сама идет в руки, отказываться – просто глупо! И пусть ожидание было долгим, главное, что не напрасным.
Горожане прохаживались мимо прилавков, девчонки выбирали наряды, а у ворот уже появились двое остроухих. Кажется, самое время…
На рынке…
– Выбирай уже, а? – Лей-Кули бесцеремонно ткнула меня в бок, выводя из задумчивости. Я, словно стряхивая с себя чей-то липкий взгляд, передернула плечами и украдкой посмотрела за спину, но ничего особенного не заметила: между рядами сновали заинтересованные и не очень горожане, а чуть позади нас стоял флегматичный носильщик, нанятый аше-арой у рыночных ворот. – Красное пойдет к твоим губам. И серебро к глазам, и голубое тоже. Что больше нравится, а, невеста?
Я чуть поморщилась от этого обращения, но возмущаться не стала, молча указала на легкий костюм из ярко-бирюзовой ткани, состоящий из широких штанов и длинной туники с высокими разрезами по бокам. Затем ткнула в такого же цвета моксы, которые в Гайларии носили представители разных рас и полов, с той лишь разницей, что женская летняя обувь отличалась утолщенной подошвой, похожей на невысокую платформу.
– И красное тоже заверните, – решила аше-ара, указав продавцу на второй наряд. – Должны же у невесты в гардеробе быть и удобные вещи, а не только бальные платья и полупрозрачные пеньюары, – усмехнулась она, подмигнув.
Действительно! Кир-Кули, конечно, мастер создавать шедевры высокой моды за считаные часы, но… хотелось и чего-нибудь простого, а главное, не очень выделяющегося на общем фоне. На меня и так косо смотрели его родственники, особенно родственницы, которые под любым предлогом за последние сутки навестили главный шарту, где я временно проживала. А некоторые даже перешептывались за спиной, намекая, что для бывшего главы рода его якобы невеста просто временная секс-игрушка, которую он и одевает соответственно. Именно потому, наверное, я и согласилась на предложенную Лей-Кули поездку в Клаулс.
Местных денег у меня не было. Неместных – тоже. Так что затраты на пополнение моего гардероба, как и ответственность за нашу тайную вылазку, взяла на себя аше-ара. Почему тайную? Все просто: мой дорогой жених покидать земли рода Кули без его сопровождения запретил, а сам куда-то отбыл вместе с сестрой, оставив меня на попечение племянницы. Он даже какие-то дополнительные магические ограждения установил. Ну-ну… Только не учел дядя энтузиазм мелкой бестии, решившей сделать из меня «настоящую аше-ару», и начала девчонка с моего внешнего вида и закупки необходимых любой женщине мелочей, которых в холостяцком шарту дяди не водилось. Дырку в заборе эта хитрая лисица если не нашла, то сама проделала, а потом, окутав чарами невидимости, утянула через нее и меня.
– Этот аромат тебе пойдет. Горьковатый и в то же время яркий, страстный. – Лей-Кули протянула мне образец, я, вдохнув, пожала плечами. – И вот это масло для волос. Средства гигиены… и этот крем тоже, – продолжала распоряжаться она. – А может… – аше-ара внимательно посмотрела на меня, – подстричь тебя? Что думаешь, невеста?
За последние сутки я уже успела привыкнуть, что все члены семьи Кули именно так меня теперь и называли. Лирэн произносила слово тем же тоном, как говорила «брат», «дочь» или, к примеру, «триора», обращаясь к кузине. Неприятная, кстати, девица эта самая триора, ну да речь не о ней. В устах Лей «невеста» звучала немного иронично, но по-доброму. Дочь главы рода вообще хорошо ко мне относилась, как и я к ней. Кир же называл меня невестой не чаще, чем айкой или принцессой. Но каждый раз, когда он это говорил, мое сердце вопреки нашему договору о некоторой фиктивности помолвки начинало биться чаще.
Именно из-за такой реакции на жениха я и отказалась переехать к нему в шарту. Испугалась, что, если он проявит чуть больше настойчивости, я не смогу устоять перед соблазном. Он мне нравился, очень. Его взгляды завораживали, легкие прикосновения обжигали, вызывая дрожь. Но память по-прежнему хранила какие-то тайны, и, не узнав их, бросаться в чувственный омут с головой было страшно. Кто знает, что за цели преследует аше-ар, так искусно играющий роль заботливого друга и самого обаятельного поклонника? Может, он просто хочет использовать мой вампирский дар. Не зря же так настаивал на ритуале Эо.
А я… Ну
