– Я знаю… я знаю, кто ты!..
Он отступил на шаг и медленно растаял в воздухе. Михаил подождал несколько секунд, с неохотой убрал пистолет в кобуру.
– Тайны убивают, – ответил он и повернулся к Азазелю: – Как же ты так легко попался?
Он принялся развязывать его веревки, как вдруг глаза Азазеля расширились в ужасе. Михаил моментально пригнулся и, стремительно оборачиваясь, выхватил пистолет.
Демон, что было исчез, материализовался теперь за спиной и уже занес над его шеей кинжал с остро блестящим лезвием.
Михаил, торопясь, выстрелил трижды. Демон рухнул, изрешеченный пулями, Азазель сказал быстро:
– Мечом!
Михаил вызвал меч, быстро ударил, голова лежачего откатилась в сторону.
Азазель сказал с облегчением:
– Успел… Он слишком много знал, как мы говорили раньше. Интересно, как он тебя вычислил? Его нельзя было оставлять для перерождения… А ты бываешь в самом деле… быстрым. Хотя, конечно, все испортил… Но я уже привык к твоей медвежьей грации и носорожьей догадливости.
– Что испортил? – спросил Михаил зло. – Он тебя чуть не убил! Где спасибо, что я тебя спас?
– Так бы я ему и дался, – буркнул Азазель. – Он меня связанным затащил бы в самое сердце их логова мимо всей их стражи… Эх, нет в тебе изящества! Придется ломиться в твоем солдатском духе прямо и честно, что означает трудно, долго и кроваво. А еще некрасиво.
Михаил буркнул:
– Прости. Кто ж думал, что ты эстет настолько, что вот так…
– А хитрый план?
– Ты ж не предупредил…
– Просто подвернулся случай, – объяснил Азазель. – Некогда было объясняться. Но хитрый я всегда, не знал? Мне нравится быть хитрым. Хитрость – это красиво и поэтично, как доказательство высокой культуры и победы интеллектуального начала над солдатским питекантропством.
Глава 2
Михаил прислушался, начал с настороженностью поворачиваться с автоматом в руках, но Азазель махнул рукой.
– Бианакит, его шаги… А Обизат должен учуять ты. Учуял?
– Нет, – отрезал Михаил с подозрением. – А как я должен? По запаху или топоту?
– Нельзя быть таким равнодушным к женщине, – упрекнул Азазель. – Особенно такой…
– Какой? – потребовал Михаил.
Азазель не ответил, из дальней щели в пещеру протиснулись Бианакит, за ним юркая, как мышь, Обизат.
Обизат остановилась при виде трупов, Бианакит сообщил хладнокровно:
– Мы тоже встретили… два тела. Похоже, центр где-то глубже?
– Или дальше, – ответил Азазель. – Гора древняя, отрухлявела, вся в дуплах пещер. Здесь можно спрятать армию или столицу малой империи, а то и большой. Но мы знаем примерное направление, а если не знаем, то чуем.
Бианакит с каменным лицом посмотрел, сколько обойм в рюкзаке, Обизат тоже пощупала пистолеты.
– Мы не устали, – сказала она и посмотрела с ожиданием на Михаила. – Мы готовы.
Азазель буркнул:
– Готовность определяю я, но с такой недисциплинированной командой разве поспоришь… Прежний боевой порядок! Пленных не брать. Быть готовыми! Ко всему, если непонятно. Здесь могут быть не только боевики…
Ход расширился, можно бы вчетвером, но Азазель еще раз строго напомнил, что впереди он, доминантный самец, затем субдоминант Михаил, затем Бианакит с Обизат, как доминанты второго порядка, но девочка, что хоть и равна мужчинам, согласно Конституции США и другим не в ту сторону повернутым странам, однако не равна в действительности, потому сзади, сзади.
Она не спорила, бурчать на несправедливые распоряжения командира можно только после окончания операции, Бианакит принял как должное, уже убедился, что Азазель и Михаил сильнее, видят и умеют больше, двинулись по туннелю быстро, но с предельной осторожностью.
Михаил снова первым ощутил впереди противника, молча указал Азазелю взглядом. Тот кивнул, поднял ладонь, подождали Бианакита с Обизат.
Бианакит тоже понял без слова, вскинул гранатомет к плечу. Обизат смотрела испуганными глазами на это ужасающее оружие, что в прошлый раз одним ударом мгновенно разрушило всю ее защиту и повергло ее на землю, слабую и беззащитную.
Ракета с шипением выметнулась из темного дула, Азазель довольно крякнул, когда ее ювелирно точно внесло в узкую щель в низком своде.
Через мгновение там мощно грохнуло, с частым сухим стуком посыпался град камней.
Михаил начал стрелять на долю секунды раньше, чем Азазель, тот сказал с одобрением:
– Миша, ты крут!
– Ну спасибо, – огрызнулся Михаил. – Погладь по головке.
– Еще чего, – ответил Азазель оскорбленно. – Не наглей, Мишка. Тебе еще расти и расти в этом удивительном мире.
Михаил, не отвечая, начал пробираться ближе к засаде, угадывая каким-то чувством, когда там начнут приподниматься из-за камней для выстрела, и старался успеть нажать на спусковую скобу раньше.
Азазель успевает и выстрелить, и посмотреть по сторонам, хотя справа и слева только высокие стены туннеля, чего-то опасается, продвинулись еще на пару шагов, он шепнул:
– Мишка, пригнись…
Через секунду из темноты загрохотал крупнокалиберный пулемет. Пули с визгом ударили вдоль стены над их головами, посыпались мелкие камешки.
Азазель широко улыбнулся.
– Смотри, как они серьезно…
– Зачем такое в пещерах, – буркнул Михаил. – С ума посходили.
– Не могли такую ценную вещь оставить у входа, – предположил Азазель. – Как хорошо, когда все так просто.
– Не очень, – ответил Михаил. – Здесь люди, а они знают много уловок.
– Я тоже человек, – ответил Азазель с недоброй усмешкой. – Еще какой!.. Так что давай сосредоточься. Биан и девочка помогут, но старайся обходиться без них. Но и сам не подставляйся. Ты так безумно украшаешь нам жизнь!
Михаилу померещилось, что это не комплимент, а что-то другое, но разбираться некогда, все чувства подсказывают, что там впереди нечто злобное и опасное. Не просто опасное, а очень опасное.
Через четверть часа, ломая сопротивление одиночек, они выбрались в центру, Михаил ощутил его издали, хотя и сам не сказал бы, что ему подсказало, то ли запах стал сильнее, то ли интуитивное понимание, что здесь было, что есть и что произойдет.
Азазель сказал со вздохом:
– Погоди, впереди по-настоящему серьезные ребята.
– А здесь что было?
Азазель взглянул с изумлением в глазах:
– Ты что, устал? Кому тяжело в ученье, тому в бою делать нечего!
– Какое ученье? – огрызнулся Михаил. – А что тогда бой?
– Конечно, ученье, – сказал Азазель с тем же фальшивым изумлением. – Какой бой, какой бой?.. В бою мы еще не были!
– Скотина, – сказал Михаил с отвращением. – Еще и лыбится, морда!..
– Успокойся, – сказал Азазель величественно. – Никто не способен мыслить ясно со сжатыми кулаками. И вообще выглядишь паршиво.
Михаил отрезал:
– Зато чувствую себя прекрасно!
– Да? Тогда в бой!.. Поторопись, пока Биан и Обизат тебя не видят. Можешь показать себя во всей дури, я хоть и хихикну, но никому не скажу.
Он выпрыгнул из-за камней и, стреляя на бегу, ворвался в распахнувшуюся перед ними пещеру. Четверо боевиков задергались под градом пуль, двое рухнули сразу, обливаясь кровью, третий упал на колени и успел выстрелить дважды, Михаил ощутил как одна из пуль ударила в грудь.
Резко ожгло болью, он закричал, страх и ярость с такой мощью стегнули по нервам, что на миг почти потерял сознание, но когда пришел в себя, то в ладони уже рукоять меча, от длинного
