— Ну, так что? — спрашивает он теперь. — Еще разок?
— Не, сейчас было просто идеально.
— О да, наконец-то! — Брукс поднимает вверх ладони, и Ева с Джорджем - ага, Джордж тоже! - дают ему пять.
— Фанаты с ума сойдут! — говорю я.
И правда - может, сцена соприкосновения губ и взорвала интернет посильнее, но эту часть аудитория скушает за милую душу. Для меня сегодняшняя сцена была вообще самой милой и романтичной на свете. Тепло и покой окутывают двоих, которые наконец убедились во взаимности своих чувств. И сейчас я тоже не про поцелуй, а про то, что было до него. В ролике со скрэбблом есть момент, когда в глазах Левина вспыхивает свет, и он осознает, что Китти понимает его, что они думают об одном и том же. Прекрасная игра Джорджа позволяет ясно увидеть, какое же это счастье - просто понимать дорогого человека. И сегодня в каждом взгляде и движении скользит радость быть понятым. Я сейчас скажу банальность, но я горда тем, что приложила к этому руку.
Джордж уходит сразу же, в его списке дел на сегодня еще немало пунктов, но Брукс и Ева остаются. Мы с ними и Джек сидим на моем заднем крыльце и съедаем на четверых коробку батончиков с помадкой.
— Я знаю, что это не «Оскар», — произносит Ева, прикусывая свой батончик и оставляя на нем следы зубов, — но теперь все как-то по-настоящему, понимаете? Целая церемония награждения! Как думаете, это можно поместить в резюме?
— Я точно помещу, — отвечает Брукс. — Хотя, конечно, могли бы назвать премию как-нибудь покруче.
— Вообще, если подумать, «Оскар» тоже не слишком круто звучит, — замечает Джек.
Брукс и Ева раздумывают над этим. Брукс пожимает плечами. Светлые волосы Евы развевает налетевший ветерок, и несколько прядей прилипают к ее липким от помадки губам. Это обыденная, глупая мелочь, но Ева наигранно судорожно хватает ртом воздух и подпрыгивает на стуле, и мы все помираем со смеху.
— Фу, гадость! — отплевывается Ева, пальцами выбирая грязь из своих мягких блестящих волос. Она умудряется даже это делать мило! Окажись на ее месте я, все бы со страху разбежались. Поэтому Китти играет она, а не я.
Наконец Джек и актеры уходят, а я остаюсь лежать, положив ноги на деревянные перила. Оказывается, в телефоне меня ждал приятный сюрприз - сообщение от Фома:
«Как жизнь? Снимали сегодня, да?»
Мой желудок привычно пускается в пляс, но я улыбаюсь и пишу в ответ:
«Знаешь это чувство, когда все идеально? Когда снимаешь точно так, как нужно? Вот, сегодня было так».
К моей радости, Фом начинает печатать. Кажется, я застала его в удачный момент, и мы можем поговорить.
«О да, лучшее чувство на свете! Когда снимаешь влог с первой попытки, твое лицо хорошо выглядит и почти никакой редактуры… Чудесно!»
«Хе-хе, а разве твое лицо может плохо выглядеть?!»
Упс, кажется, я флиртую. Но это же правда! Считается ли за флирт, если ты просто говоришь все, как есть?
Фом немедленно отвечает: «Твое-то уж точно лучше!»
О господи! Мышцы моей руки перестают работать, и телефон летит на крыльцо. Что вообще происходит? Я кое-как подбираю телефон. Фом написал еще одно сообщение: «…Я там тебя не напугал?»
Мои пальцы летают быстрее ветра: «Не, что ты! Это было мило».
Мое лицо сейчас, наверно, краснее свеклы, но пусть будет так. Если все идет так круто, почему бы не продолжить?
«Серьезно, Фом, заведи влог по уходу за собой! Всем интересно, как тебе удается так прекрасно выглядеть!»
«Я просто прекрасно сплю, вот и весь секрет. Восемь часов в день».
«Что ж, боги сна тебя явно любят».
Да, теперь я точно флиртую. Точка невозврата пройдена, но мне плевать. У меня такое ощущение, что я сейчас могу пробежать марафон и всю дорогу блевать радугой.
«Я дико за тебя рад! — пишет Фом. Переводит тему. Как я его понимаю, сама так делаю, когда меня слишком нахваливают. — Тебя выдвинули на премию, и ты просто круто выглядишь перед камерой. Весь мир у твоих ног, Таш!»
Я улыбаюсь до ушей, хотя Фом немножко и льстит. Мир еще не у моих ног. Я еще не съездила на церемонию. Мы с ним еще не встретились.
Но скоро все изменится.
***
За ужином собираются все четверо Зеленок - крайне редкое явление в последние несколько недель. Я вообще почти не вижу Клавдию. У нее началось волонтерство в «Объединении» - инженерном лагере дневного дня от Кентуккийского Университета, где подростки учатся проектировать роботов и макеты мостов. По вечерам она пропадает с Элли, Дженной и кучей подруг. Как правило, она возвращается очень поздно. Когда я засиживаюсь допоздна, копаясь в Тамблере, я иногда слышу, как она взбирается по ступенькам в час или два ночи.
Когда я ее вижу, она выглядит как-то по-другому. Потасканно, что ли. Сегодня, например, у нее покраснели и слезятся глаза. Она выглядит усталой. Что странно, учитывая, что она ушла из сериала специально, чтобы «насладиться летом». По мне, это значит, как минимум, хорошенько отоспаться. Я почти уверена, что они с друзьями выпивают, и не хочу знать, что еще они творят. Наверно, даже идеальным, умным людям вроде Клавдии надо иногда слетать с катушек. В конце концов, настало ее последнее лето перед колледжем, и это, кажется, оправдывает что угодно. По крайней мере, так можно заключить по поведению родителей. Они ложатся спать, не дожидаясь Клавдии, и я ни разу не слышала, чтобы ее ругали за нарушение комендантского часа, который у нее был в учебном году. Даже сейчас, сидя с ней за одним столом, они ничего не говорят о том, что она все время молчит, что у нее красные глаза и что она протыкает еду вилкой с таким видом, как будто ее вынудили поужинать с нами под дулом пистолета.
На ужин у нас запеканка из цуккини. Обычно, когда папа ее готовит, он шутит, что никогда не принимал всерьез запеканок без мяса, а потом встретил маму, и это изменило всю его жизнь и точку зрения тоже. Раньше мы с Клавдией на этих словах начинали ворковать, теперь - изображаем приступ тошноты.
Не знаю, как родителям это удается. Казалось бы, они настолько разные, что не смогли бы даже познакомиться, не то что прожить двадцать лет в браке. Мама - доморощенный дикарь-коммунист из Новой Зеландии, с пяти лет не ест мяса, каждый день медитирует и занимается йогой, говорит тихо и мягко, нежна, заботлива и даже профессию выбрала такую, чтобы
