Я ошибся, рассчитывая отдохнуть здесь пару дней – вечером за мной зашёл граф, и мы покинули монастырь, не успев даже попрощаться с настоятелем и остальными моими учителями. Под внимательным взглядом, которым он словно ощупывал меня с ног до головы, я надел очередной мешок на голову, сел на лошадь, и мы тронулись в обратный путь.
Едва мы выехали за ворота монастыря и они со скрипом закрылись, граф набросился на меня с расспросами, пытаясь выяснить, что я ощутил в себе после нелегкого испытания. Пришлось врать и выкручиваться, поскольку знание, которое ко мне пришло, я не был готов делить с кем-то. Шутка ли, теперь я мог превращать железо в золото, а возможно, и вообще что угодно смогу трансформировать по своему желанию. Этого я пока не знал, но собирался проверить, как только останусь один, без посторонних наблюдателей.
– Ты не выглядишь недовольным, – не оставлял граф своих попыток, видя, что я в слишком хорошем настроении и не огрызаюсь на его подначки. – Что всё-таки с тобой произошло?
– Скажем так, Вильям, – осторожно подбирая слова, ответил я, – теперь мне не нужна сила паладинов, чтобы одолеть магов. Моих знаний, сил и возможностей вполне хватит для этого, следует просто начать. И это я понял только благодаря испытанию, так что спасибо тебе и Ордену за это.
– Брат Антоний упоминал о том, – осторожно заметил граф, – что ты должен Ордену и ему лично услугу. Что он имел в виду?
– Если он не поведал тебе, то и я не стану, – из вредности ответил я, вспомнив про своё обещание достать главе Ордена и герцогу эликсир долголетия.
– Ну ты и скотина! – изумился граф, но настаивать не стал, понимая, что некоторые тайны не для его ушей.
– Ладно, только ради нашей дружбы, – отсмеявшись, продолжил я. – Маги делают из той каменной смолы, что я им отдаю в качестве дани, эликсир долголетия, ну а дальше ты сам прекрасно понимаешь, почему вы все так резко начали мне помогать, – я пообещал достать парочку бутылочек для него.
– А-а-а! – протянул он, задумавшись. – Макс, – граф толканул меня в бок рукой, – раз ты прихватишь эту смолу для ордена, может, и мне перепадёт малость?
– Вильям?! – изумился я. – Тебе-то зачем этот эликсир?!
– Мы все когда-то постареем, – философски заметил он, – а если у меня под рукой будет подобное зелье, я как-то спокойнее буду к этому относиться.
– Даже несмотря на то, что этот эликсир получен от «проклятых магов, имя которых запрещено произносить вслух»? – передразнил я общий указ по королевству.
– Максимильян, – простонал граф, – не начинай, а то я при следующей встрече с твоей женой начну вспоминать об одной весьма энергичной ведьме.
– Понял, молчу, – рассмеялся я от его попытки шантажа. Никки, конечно, не обрадуется его рассказу, и меня даже не оправдает то, что я был околдован сильной ведьмой.
«Никки, – я с тоской вспомнил озорное личико жены, когда она готовилась сделать мне какую-то мелкую ответную пакость, – надеюсь, у тебя всё сейчас в порядке, дорогая».
– Не унывай, Максимильян. – Граф понял по моему молчанию, что задел больное место. – Я уверен, что у тебя всё получится. Я слышал разговор главы с твоим господином, герцог абсолютно уверен, что ты и в ад можешь спуститься, заболтать там всех и вернуться назад, разбогатев по дороге.
– Да ладно. – Я был удивлён подобной характеристикой от обычно весьма сдержанного главы Тайной канцелярии.
– Не слово в слово, конечно, – я почувствовал тычок в плечо, – но очень близко к этому.
– Какие ваши дальнейшие планы, по отношению ко мне? – поинтересовался я у графа, меняя тему разговора.
– Никаких, Максимильян. – Я прямо почувствовал, что он в этот момент пожал плечами. – Мне было приказано доставить тебя домой и проследить, чтобы ты вскоре благополучно покинул город.
– То есть орден больше не будет чинить мне преград, и я могу спокойно сюда вернуться? – решил уточнить я.
– Я не знаю о договорённостях главы с твоим господином, но, судя по всему, пока ты не выполнишь обещанное, проблем с нами у тебя не будет.
– А как дальше, будет видно, да? – усмехнулся я.
– Говорю же тебе, я не в курсе всех ваших договорённостей, я простой солдат. – Он прикинулся валенком, поэтому я не поверил ему ни на грош. Я помнил, как граф одним жестом открыл ворота на королевском балу, которые были закрыты для всех. Его власть и влияние я оценил ещё тогда.
Мои раздумья были прерваны, когда мы выехали на королевский тракт и с меня сняли мешок, восстановив обзор. Я огляделся вокруг и потёр ладони под внимательным взглядом графа.
– Не против, если мы заедем в ближайшую таверну и перекусим? Два месяца на каше, воде и хлебе превратили меня в зверя, – пожаловался я ему, – хочу жареных перепелов, пирогов с начинкой, свиную рульку с мясной подливкой, чтобы можно было хлеб в неё макать, и графин холодного сока или морса. Как смотришь, Вильям, на всё это?
Граф едва не подавился слюной, когда я стал перечислять блюда, да ещё и смакуя их подробности.
– Начинаю верить, что слова герцога про ад и твои возможности уговорить кого угодно не были преувеличением, – заметил он. – Кто же станет от такого отказываться, только я предпочитаю вино.
– Тогда я плачу, – решительно заявил я и тронул бока лошади пятками, переводя её на рысь.
Вскоре требуемое показалось на горизонте, и мы ускорились. Не знаю, какое лицо было у хозяина заведения, когда мы, отдав лошадей мальчишке, завалились в трактир и я сразу бросил подошедшей служанке три золотые монеты со словами:
– Неси лучшее, что есть: еду, питьё, вино.
Она округлившимися глазами смотрела на богатство в своей руке, и только шлепок по попке от графа вывел её из ступора. Девица ойкнула и бросилась на кухню. Хозяин появился очень быстро и, самолично протерев стол и расстелив на нем белую скатерть, стал заверять, что для дорогих гостей повар мигом приготовит всё самое лучше, что у них есть в запасе, а сейчас будут подавать то, что уже готово на кухне. Он не соврал, поскольку три служанки, сгибаясь под тяжестью блюд, стали таскать нам еду.
Я предусмотрительно ослабил пояс, напоминая себе не есть помногу одного блюда, а пробуя всего по чуть-чуть, и принялся за еду: разломил свежий, благоухающий хлеб и начал макать его в мясную подливку, заедая всё это мясом птицы и запивая кислым морсом. Граф не стал ждать особого приглашения и присоединился ко мне.
Осоловелость пришла тогда, когда служанки сбились с ног, таская нам всё новые и новые блюда и забирая те, что мы попробовали и не стали доедать, зато графины с вином рядом с графом стремительно опустошались, говоря о крепости
