Феликс в мгновение ока бросился за ним. Он схватил меч одного из стражников и прыгнул к своему врагу, что так быстро приближался к королю. После одним инстинктивным движением он ударил Эсона в грудь. Меч выпал из его рук и с грохотом покатился вних.
Феликс вытащил своё лезвие. Безжизненное тело Эсона покатилось по лестнице, оказавшись кучей на полу.
Остальные стражники бросились к Феликсу. Один из них прижал лезвие к его горлу, достаточно сильно, чтобы порезать кожу и пустить струйку тёплой крови по шее, второй разоружил его и потащил обратно вниз по лестнице.
Король всё ещё был у трона, но уже стоял, схватив лунный камень.
— Отпустите его, — приказал он.
Стражники повиновались, но всё ещё наблюдали за Феликсом.
Король Гай молча рассматривал Феликса достаточно долго и напряжённо. Он смотрел слишком спокойно для человека, что был в нескольких метрах от смерти.
— Молодец, Феликс. Я знал, Эсон использовал бы эту возможность для моего убийства.
— И поэтому вы просто сидели там? — вспыхнул Феликс.
— Я был готов защищаться, — сказал король, вытаскивая кинжал из своего кожаного камзола. — Но ты действовал быстро и защитил меня. Ты прошёл мой тест.
Он постепенно понимал, что случилось.
— Хорошо. И что теперь? Что это значит? Вы простите меня?
Король вновь спрятал кинжал и сунул шар в свой плащ.
— Я покидаю берега Ораноса. Завтра на рассвете мы отправимся в важное путешествие. Ты будешь сопровождать меня в качестве телохранителя.
Это неожиданное заявление ошеломило Феликса, словно удар. Он попытался вернуть свой голос.
— Куда мы едем?
Король улыбнулся, но глаза его оставались холодными.
— В Крешию.
Глава 6
Амара
Крешия
Я найду тебя.
Это Ашур рычал в каждом ночном кошмаре с тех пор, как она покинула Лимерос.
«Когда я сделаю это, я буду рвать тебя на части за твоё предательство. Я заставлю тебя кричать о пощаде, но никто не услышит».
Она проснулась и напомнила себе, что её брат не найдёт её. Она попыталась сосредоточиться на том, чтобы оттолкнуть все сомнения, что у неё были, об обязанностях, что ещё надо выполнить. Ничто больше не имеет значения.
Наконец-то её корабль прошёл сквозь морские ворота в порт. Она вернулась в Золотую Империю, в Джевел, в столицу Крешии.
— Добро пожаловать домой, принцесса, — промолвил знакомый голос Микаха, дворцового стражника, что ждал её в конце трапа. Как и все крешийские стражники, Миках начал своё обучение в двенадцать лет — после того, как его продали императору родители — и десять лет был в королевской резиденции. В некотором смысле, он вырос с Амарой.
Она подняла подбородок и не улыбнулась в знак приветствия.
— Проведи меня к отцу.
Миках поклонился.
— Да, принцесса.
Путешествие во дворец было размытым. Она не стала смотреть на достопримечательности из кареты — она видела их прежде миллион раз, и даже её длительное пребывание в Митике не стёрло это из памяти. Можно скучать даже от красоты, когда постоянно окружена ею.
Оранос считал, что Золотой Город самый прекрасный в мире, но только потому, что они никогда не бывали в Джевеле. Тут не было безвкусного золота или холодного мрамора, а было блестящее разнообразие цветов правящей природы.
Было видно, куда не посмотреть, что император Кирис Кортас предпочитал аметистовый и изумрудный цвета. Огромные фрески с изображениями императора украшали стены каждого здания в каждом районе, окрашенные в основном этими двумя смелыми оттенками. Улицы были выложены красивыми сложными формой пурпурными и зелёными булыжниками, и так много джевельцев каждый день носили пурпурные и зелёные одежды, платья, чтобы угодить правителю, что иностранные гости считали это официальной формой страны.
Император был страстен в природе и настаивал, чтобы она всегда могла процветать, но подчеркнул, что каждый куст, каждый лист и травинка должны быть ухоженными всегда. Он привозил редкие растения и цветы из завоёванных земель. Армия садовников постоянно обрезала деревья, живые изгороди в точные геометрические фигуры. Художники-ландшафтрники приезжали со всего мира, чтобы применить свои навыки в Крешии. Дорога, по которой ехала Амара, казалась бесконечным ковром красоты, что вёл к королевской резиденции: массивной зелёной башне; изумрнудные копья пронзили небо. Это казалось таким уместным, что это здание называли Изумрудным Копьём. Большинство из тех, кто прежде видел его, называли это чудом архитектуры, построенным так, что для этого нужно волшебство.
Но нет ничего невозможного, если у тебя есть деньги, чтобы увидеть лучшее и яркое, и истинное видение и опыт, чтобы сделать работу. Император нашёл этих художников и архитекторов в царствах, что ещё не завоевал, и заплатил их состояния за их навыки. Они всегда возвращались домой с улыбкой и охотно были готовы вернуться в любой момент, чтобы сделать больше. Он отдал больше двадцати лет Джевелу и империи, чтобы достичь этих красот, но отец Амары не был удовлетворён. Как и она, он всегда стремился к большему.
После окружения такой красоты, Амара хотела чего-то другого. Не обязательно красивого. Чего-то несовершенного, интересного и, может быть, некрасивого.
Но некрасивого нет в Джевеле.
— Разве у вас неприятное путешествие, принцесса? — участливо спросил Миках после долгого молчания.
— Приятное. Но я теперь счастлива быть дома.
Аквамариновый шар тяжело опустился в карман шёлкового плаща. Она обвила пальцы вокруг его прохладной поверхности. На днях на корабле она пыталась открыть его тайны и узнать, как использовать волшебство воды, но потерпела неудачу. Наконец, она так расстроилась, что почти выбросила его за борт.
Амара медленно выдохнула, сосчитала до десяти. Она должна быть спокойной, чтобы проигнорировать всё разочарование и сомнение в себе.
Ясность ума, острота зрения. Ничто больше не поможет ей.
«Родичи реальны. Они мои».
Она повторяла это снова и снова, пока не чувствовала Родич Воды своим. Она осталась бы в Митике и нашла остальные, но это потом. Она должна открыть тайну.
— Твой отец с нетерпением ждал твоего возвращения, — сказал ей Миках.
