Александра склонила голову и замолчала. В голове вдруг послышалась одна из приятных мелодий, которую однажды наиграл Джестроу. Она и сейчас прозвучала как символ надежды.
– Ну, вот и все, – сказала Козловски, пытаясь держаться строго и деловито.
Мешки положили на самоходную тележку и повезли по трапу.
Внезапно раздался хриплый пронзительный звук, который заставил Козловски подпрыгнуть от ужаса.
Она повернулась, и рука сама потянулась к оружию.
На краю складного стула, которым пользовались на пикнике, сидел Эллис, прислонив мундштук саксофона к губам.
– Простите, полковник, – сказал Эллис, вытащив мундштук изо рта.
– Ничего, рядовой. Я просто уже на грани.
– Как вы думаете, я смогу когда-нибудь научиться играть на этой штуке?
– А зачем тебе это?
– Джестроу. Он всегда хотел, чтобы я попробовал. А я твердил ему, что у меня нет музыкального слуха. К тому же там повсюду были его слюни, – сказал Эллис и вздохнул. – А теперь это уже не имеет никакого значения.
– Мне очень жаль.
– Да. Я думаю, мы отплатим жизнями тысяч жуков за каждого погибшего здесь солдата.
– Этого будет мало.
– Да, мало.
Козловски почувствовала, что на нее кто-то смотрит, и сразу обернулась.
По трапу спускался Дэниел Грант. Она уже собиралась как всегда нагрубить ему, но увидела его лицо. Оно было совершенно белым, а в глазах главы компании стояли слезы.
Алекс отвернулась и дала ему возможность самому подойти и начать разговор, если он захочет.
После долгого молчания он произнес:
– Я хочу, чтобы вы и ваши солдаты знали, что мне очень жаль. Когда видишь, как жизнь обрывается так внезапно, то начинаешь смотреть на вещи иначе.
– Это наша работа, только и всего, – ответила Козловски.
– Работа, – Грант понимающе кивнул. – Мои проблемы – ничто по сравнению с этим. Мы можем бросить все и вернуться, ведь так?
– Нет, не можем. Меня сюда послала моя страна, чтобы выполнить задание. Это мой долг, Грант. Я обязана довести дело до конца. Вы получите то, для чего прилетели сюда.
– А может быть, я получу даже больше, чем просил.
– Определенно.
– Полковник, через десять минут мы будем связываться с «Разией», чтобы обсудить сложившуюся ситуацию и выработать план дальнейших действий. Я хочу, чтобы вы присутствовали.
– Хорошо, я сейчас подойду.
Она повернулась и постаралась занять себя в оставшееся время чем-нибудь, что придало бы ей уверенности и выдержки, которые стремительно покидали ее.
Конференция проходила вокруг самодельного стола для переговоров.
– Я только что передал капитану Гастингсу отчет о том, что здесь произошло, – сказал капрал О’Коннор, повернулся и нажал кнопку. – Он готов присоединиться к совещанию. Разрешите включить?
Грант кивнул.
– Разрешаю, – сказала Козловски. – Сейчас нам понадобится любая информация.
Капитан Гастингс выразил свои соболезнования по поводу последних событий. Его голос казался еще более подавленным, чем обычно.
– Вот такое у нас положение, – сказал Грант. – Я бы предложил попытаться еще раз выпустить гарпун, чтобы расширить периметр, но теперь, после того через что мы прошли, не думаю, что это поможет.
– Возможно, нам придется это сделать, – сказала Козловски. – Но это не значит, что мы не будем искать другие варианты. Доктор Бегалли, вы же специалист по чужим. Каков ваш прогноз?
– Очевидно, наши прогнозы оказались достаточно точными, – ответил ученый, почесав свой большой нос. – Ясно, что произошел генетический дрейф, и коренное население пытается уничтожить новый род. Тем не менее мы не представляли масштабов этой борьбы. Мы даже не думали, что это помешает нашим действиям до такой степени.
– Не совсем верно, – поправила его Козловски. – У нас есть технологии, но они работают не так, как бы нам хотелось.
Маленькие, как у хорька, глазки Бегалли осматривали всех собравшихся.
– Несмотря на то, что мы все скорбим и расстроены, я не могу не заметить, насколько точным оказался мой прогноз относительно рецессивных генов, хотя это все казалось маловероятным. В будущем моя теория найдет применение, – сказал Бегалли и многозначительно начал стучать пальцами по столу. – Все, что нам нужно, находится в улье. Это ключ к нашим мечтам. А может быть, в конце концов, и к окончанию войны между чужими.
– К чему вы это говорите? – спросил Хенриксон.
– Мы прилетели сюда за королевским маточным молочком и должны заполучить его. Вы знаете, сколько мы его переработали за два десятилетия? Около двухсот галлонов. Наш резервуар способен вместить две тысячи галлонов, и я уверен, мы сможем заполнить его без проблем. С таким количеством материала перед нами откроются огромные возможности. Конечно, мы можем получить какую-то научную информацию, касающуюся деления чужих на черные и красные племена, но это будет скорее научное любопытство. Никакой практической выгоды из этого извлечь нельзя. Только молочко имеет практическую пользу.
– Какую, например?
– Ключ к генетическому контролю чужих! Он там, внизу, в королеве и ее маточном молочке! Извините, мистер Грант, но на карту поставлено больше, чем деньги для вашей компании и усиление боеспособности армии, – сказал Бегалли и снова постучал по столу. – Почему, как вы думаете, красные пытаются осуществить геноцид в отношении черных?
– Разве это не все та же старая история? Дело в их различиях?
Бегалли покачал головой:
– Чтобы быть преданным какой-либо идее, необходим высокий уровень интеллекта, а ксеноморфы большим умом не отличаются. Нет, причина в том, что существование одной расы представляет собой угрозу для другой. Они генетически запрограммированы на уничтожение. Мне кажется, что если в улье время от времени откладывались яйца красных, они мгновенно уничтожались либо самой королевой, либо ее стражниками. А когда люди убили стражников и выкрали королеву, они тем самым дали время красному яйцу развиваться, расти, а затем детенышу вылупиться и создать свой собственный улей.
– Все это, конечно, очень интересно, – сказала Козловски, – но как нам пробраться мимо их побоища, попасть в улей, выполнить свою работу и еще вдобавок унести оттуда свои задницы целыми и невредимыми?
– Да, – согласился Грант. – Последнее особенно важно.
– Давайте посмотрим на вещи так, – ответил Бегалли. – Там идет крупномасштабная война. Каждая раса хочет уничтожить другую. Эта цель заложена в их хромосомную структуру. Значит, если мы склоним чашу весов в пользу черных, мы же от этого и выиграем. Нам не нужно молочко мутантов, нам нужно молочко черных. Это вещество мы уже изучили и знаем, как использовать.
Раздался голос Гастингса.
– У меня здесь достаточно оружия, ребята. Если хотите, мы пустим ядерную ракету на улей красных.
Бегалли кивнул:
– Прекрасная идея! Это должно сработать.
– Каким образом? – спросил Грант.
Козловски кивнула и ответила Гранту:
– Это уничтожит красную королеву и заодно психическую связь, с помощью которой она управляет своими подданными. Без ее сигналов армия окажется дезорганизована.
– Более того, – сказал Бегалли, – без этого контроля красные тут же инстинктивно отступят к своему улью. А черные инстинктивно станут преследовать
