Грудь Кодзу сверкала, как черные угли в самом сердце костра. Сжимая рукоятку топора, она выжидала подходящий момент, слишком долго медлила.
Хвост Кодзу взметнулся и ударил ее в живот, но не острыми шипами на конце, как в прошлый раз, а серединой. Удар заставил ее отшатнуться и выбил топор из ее рук; он отлетел в сторону и исчез в густой траве.
Аша потянулась за серпами на спине, но хвост Кодзу обвил ее грудь, прижав руки к ребрам и выдавил весь воздух из легких. Она задохнулась и задергалась, пытаясь освободиться. Через мгновение, когда в глазах у нее потемнело, Кодзу опустил ее на землю и склонился над ней. Ей в лицо пахнуло его горячее дыхание. Он раскрыл пасть, обнажив сотню желтоватых зубов-кинжалов.
* * *Нет…
Как она умудрилась подпустить его так близко? Перед глазами Аши уже раскрылись ворота смерти, она увидела тропу, ведущую к ним, и ступила на нее. Она пошла по тропе точно так же, как по ней много лет назад шла Вилия…
Внезапно в сознании Аши, словно огонь в темноте, вспыхнул древний напев. Он унес ее обратно в долину, где были дракон и солдаты вокруг них. Но это был не ее древний напев.
Еще вспышка. Этот напев принадлежал Кодзу. Теперь, как и прежде, он начал рассказывать Аше свой в ответ. Прямо перед тем, как покончить с ней.
Напев о КодзуОн ждал за деревьями, когда из-за склона горы покажется эта девочка. Вокруг было темно, и он ждал, страстно желая, чтобы вновь зазвучал ее голос, полный древней власти. Чтобы эта девочка вслух рассказывала древние напевы.
Взошло солнце, но ее все не было. В нетерпении он бил хвостом по камням. Его крылья рвались в полет, а голод требовал утоления. Но сердце его хотело древних напевов больше, чем крылья жаждали ветра, а желудок – мяса. Поэтому он оставался на месте. Она придет. Она всегда приходит.
Когда он наконец услышал ее голос, он раздавался не там, где раньше. Он выполз из-за деревьев и взмыл в небо. Солнце согрело его тело. Сильный ветер поднял его к облакам. Он увидел ее, стоявшую в одиночестве вдали от проклятого города, от глаз и зубов на его стенах.
Он даже не подумал, почему она стоит там, а не в привычном месте – у скалы, на плоском возвышении со стороны гор. Девочка была нужна Кодзу, и Кодзу пришел к ней.
Он видел ее целиком. Он изучал ее лицо, повернутое к нему, и слушал напев об Элорме, срывающийся с ее губ. Покружившись немного, он приземлился, подняв клубы красной пыли. Он устроился напротив нее и склонил голову, желая поделиться своей собственной историей, передать ей все древние напевы, что хранила его память, дабы Седой Ольн мог продолжать существовать.
Он не смотрел по сторонам, сосредоточившись лишь на своем темном сокровище, и поэтому не заметил, как что-то металлическое засверкало в отдалении. Он увидел их, лишь когда они выступили из-за деревьев, подняв острые мечи, что не раз вонзались в сердца драконов. Он перевел взгляд с девочки на выбегающих группами солдат. Они пахли железом и ненавистью. Их взгляды пожирали его шкуру, и в них читалось явное желание ее содрать.
Она закончила напев и потянулась к нему. Настал его черед. Но Кодзу отступил. Она привела своих людей, вооруженных и закованных в доспехи. Она обманом заманила его на это открытое место. Здесь негде было укрыться. Огонь пронесся по его венам; ярость забурлила в крови.
Люди взяли дракона в железное кольцо. Он ударил хвостом и издал предупреждающий рык. Люди не послушались. Они подчинялись лишь одному человеку: своему королю, властвующему над ними. Этого короля Кодзу хотел уничтожить.
Пламя разгоралось в груди дракона, огромное, горячее, ослепительное пламя. Кольцо сжималось, выставив вперед острые зубья пик и мечей. Король позвал сокровище Кодзу по имени. Испугавшись, она отступила, умоляя Кодзу остановиться. Но пламя внутри него было чрезвычайно горячим и сильным.
Воины подступали все ближе, подняв мечи и готовясь пронзить сердце дракона. Оно билось чересчур быстро и громко.
Кодзу бросился вперед, хвостом и когтями сокрушая металл. Но внезапно острый, как его собственный клык, наконечник пики полоснул его морду. Глаз вспыхнул обжигающей болью, и следом наступила темнота.
Кодзу взревел. Черная кровь заструилась по чешуе. Мощная струя огня вырвалась из его пасти, накрыв воинов, пытающихся иссечь мечами его морду. Она перехлестнула и опалила и тех, что стояли за их спинами, заставив опустить оружие.
Она настигла его темное сокровище. Кодзу не мог остановить буйное пламя. Кодзу мог лишь наблюдать. Он увидел, как король поднял свой щит, как он отступил в сторону от своей дочери и оставил ее одну перед лицом драконьей ярости. Крик девочки пронзил небо, тот самый крик.
Этот крик преследовал его, когда дракон взмыл в небо. Этот крик звенел в нем, когда он обрушил всю свою ярость на город короля. Оставив пылающие руины позади, Кодзу устремился ввысь, все дальше и быстрее. Прочь от Расселины, через бесконечную пустыню, к самому краю мира – он летел, наполовину ослепший, содрогаясь от боли за девочку с чарующим, древним голосом.
Девочку, что предала его.
31
– Лжец!
Кодзу толкнул ее в густую траву. Едва ножны за спиной коснулись земли, она выхватила серпы-убийцы. Ложь. Разве не этим были все напевы? Разве не в этом заключалась вся их опасность?
Внезапно внутри нее зазвучал знакомый голос. «Драконий огонь смертелен, ты это знаешь, Искари. А твои ожоги?» Аша попыталась прогнать голос Торвина. Но тот засел глубоко в ее сознании. «Ты же была совсем маленькой».
Если история, в которую она верила все эти годы, была правдой: то, что она оставалась в Расселине одна, когда Кодзу опалил ее, – как тогда удалось вовремя остановить действие его яда?
Аша вспомнила свой ожог, который Торвин помог обработать. Вспомнила, как тряслись ее руки и кружилась голова. Отрава проникла в нее так быстро… Кодзу неподвижно взирал на нее. Жар в его брюхе постепенно тускнел.
– Чего ты ждешь? – крикнул Джарек. – Ударь его!
Аша уставилась на командующего. Именно он нашел ее в тот день и отнес в город.
«Разве я не выполнял любое твое приказание, мой король?»
Джарек выхватил свой меч, сверкнувший на фоне темного неба. Он махнул им в сторону дракона, подавая знак солдатам, кишащим на поле, как тараканы, окружить его.
«Разве я не защищал стены твоего города от врагов? Не подавлял восстания? Не хранил твои секреты?» Кодзу оставался позади Аши. Он распростер огромные крылья, увидев приближающихся воинов. Аша могла повернуться и вонзить серпы в его грудь. Это было несложно. Тогда всему пришел бы конец
